Господи, да о чём это я?

Нахожу крем, он как раз для тела. Правда, для загара. Проверяю срок годности. Нуу… просрочен всего на пару месяцев. Ничего же страшного, да?

Возвращаюсь к Богдану. Он лежит всё так же, повернув голову набок, и смотрит на меня одним глазом. Под его пытливым взглядом подхожу ближе и выдавливаю порцию крема на спину.

– Ай, блин! Он же ледяной! – дёргается он. – Лера, блин…

– Всё, всё… Потерпи.

Отбросив тюбик в сторону, старательно втираю крем в его спину. Богдан вроде бы расслабляется… Но вдруг внезапно вновь дёргается, умудряется подхватить меня под бёдра и посадить на себя сзади. Прямо на свои ягодицы. Не удержавшись, падаю на него животом, но сразу поднимаюсь.

Возмущённый вопль не успевает вырваться наружу, ведь так действительно удобно. Но слезть будет сложно, потому что Богдан крепко держит меня за бёдра, вывернув руки под каким-то странным углом.

– Я хочу, чтобы ты сидела здесь, Лера. А если я чего-то хочу, значит, ты делаешь. Мы же именно так договорились?

Не припомню, чтобы именно так…

– Ну конечно, раз барин желает, – язвительно отвечаю я.

За маской язвы легко спрятать настоящие чувства. В которых я, к слову, пока не разобралась.

Теперь ладони по его спине скользят как надо. С небольшим нажимом поглаживаю плечи, лопатки, поясницу…

– Вот на плечах – прям огонь. Повтори, – хрипло просит Богдан, наконец отпустив мои бёдра.

Положив ладони на его плечи, мягко пощипываю, давлю, глажу. Я же не профессионал. Делаю, как умею.

– Ммм… кайф-то какой... – тихо постанывает Богдан. – Руки твои – тоже огонь. Давай немного посильнее. И шею… О, да-аа… Класс…

От его похвалы я почему-то начинаю краснеть. Или от контакта наших тел. Или от обстановки в целом... В общем, рядом с Царёвым я снова становлюсь спелым помидором, а мне совсем не хочется им быть. Поэтому весь день и старалась не попадаться ему на глаза.

Проминаю его шею. Прохожусь пальцами вдоль всего позвоночника вниз. И обратно. И снова вниз и вверх...

Внезапно Богдан подо мной начинает шевелиться, и я слетаю с него на вторую половину кровать.

– Что ты на меня намазала? – вскакивает на ноги парень.

– Я… Просто крем.

Но как только произношу это, мои ладони начинают пылать, подсказывая, что это не просто крем. Далеко не просто.

– Ай! О Боже! Что это? – тоже вскакиваю, разглядывая свои руки.

– А вот хрен его знает! – выплёвывает Богдан и сначала тянется за тюбиком, но, передумав, вылетает из комнаты, крича на ходу: – Надо срочно это смывать!

Судя по всему, он залетает в ванную, дверь которой как раз напротив. Ломлюсь за ним, уже ничего не соображая от боли. Ладони так горят, словно я положила их на раскалённые угли. И они сильно покраснели. Реально, что ли, ожог?

Богдан залетает в душевую, не снимая шорт. Я же врубаю воду в раковине. Тщательно мою руки, намыливаю и снова старательно тру их.

– Мля… Вот это треш… Со спины словно кожу содрали! – причитает Богдан, смывая с себя крем под душем.

– Сейчас-то уже нормально?

– Вроде да.

И я тоже чувствую, как огонь, объявший руки, постепенно гаснет.

– Вот и хватит причитать. Откуда мне было знать, что крем испорчен, – бубню в ответ.

Богдан резко отодвигает дверцу, и я бросаю на него испуганный взгляд. Насквозь мокрые шорты съехали вниз, обнажив косые мышцы пресса. По телу стекают струи воды. И с волос, ресниц, губ...

Завораживающее зрелище...

Царёв поворачивается ко мне спиной.

– Ну? Какого она цвета? – требовательно спрашивает он.

Вообще-то, бордового, но я нагло вру.

– Нормального она цвета. Обычного.

– Уверена?

– Да.

И если бы не зеркало на стене, в которое Богдан всё же успевает посмотреть, моя ложь могла бы прокатить.

Но не прокатила.

Богдан хватает меня за предплечье и втягивает к себе под душ. Всё делает так легко и быстро, что я даже не успеваю никак отреагировать, не то что дать отпор.

Он прижимает меня к стене и наваливается сверху всем телом. Нас накрывает тропическим дождём. Я полностью промокаю буквально за несколько секунд.

Сквозь пелену воды смотрим друг другу в глаза. Долго и пристально. Оба тяжело дышим.

– Я не специально… Там крем немного прос… – начинаю было оправдываться.

Но договорить мне не дают. Губы парня прижимаются к моим без всяких нежностей. Сердито и жадно. Очень напористо.

И мне бы возмутиться. Мне бы начать вырываться, кричать, ругаться… Но неожиданно я понимаю, что мне надо именно это.

Вот это! Его напор. Его умелый поцелуй. И твёрдое тело, прижатое к моему.

Задыхаясь от эмоций, позволяю его горячему языку разомкнуть мои губы. И задыхаюсь ещё больше, потому что так хорошо мне никогда ещё не было.

Так меня никто никогда не целовал.

Царь

Всё как-то слишком быстро выходит из-под моего контроля. Мозг сначала вроде как вопит: «Она же маленькая! Малявка семнадцатилетняя!» А потом все звуки внезапно затихают. Здравые мысли тоже покидают чат. И я слышу только наше сбившееся дыхание и её сладкие стоны.

Нихрена Лера не малявка. Она созрела для многих интересных вещей.

Что у нас там по закону, м? Какой возраст согласия?

Мои руки путешествуют по её влажному телу: плечи, лопатки, бёдра, ягодицы… Пальцы проскальзывают под шорты, нагло сминают её попку. Лера выгибается в спине и вновь сладко стонет прямо мне в рот.

Чёрт… Мы оба как пьяные. Я – совершенно точно. Потому что никак не могу включить адеквата.

Слишком много времени, проведённого вместе. Для меня это много. Я никогда ни с кем не жил. Не считая родителей. И ни за кем не бегал. Девчонки сами предлагали мне себя.

Отрываюсь от вкусных губ и под поплывшим взглядом голубых глаз начинаю самозабвенно целовать её скулы, щёки, шею. Языком веду до ключиц, руками сжимаю грудь. Хочу задрать эту мокрую тряпку – её майку, чтобы ладони смогли прикоснуться к острым соскам без всяких преград. Возиться долго… Можно просто разодрать на ней одежду.

Во мне просыпается какой-то очень голодный и дикий зверь. Коленом развожу стройные ножки девушки. Быстро поднимаю одну её ногу и укладываю себе на бедро. Вжимаюсь пахом в промежность и с силой тараню её бёдрами. Так, что попка хлопает по кафельной стенке.

Всё очень остро и близко к сексу. Достаточно лишь избавиться от мокрой одежды – дело на пять секунд. И похер на контрацепцию.

Я так её хочу… Чёрт, как же хочется!

Возвращаюсь к её губам. Прикусываю нижнюю, гортанно рычу:

– Возьму тебя сейчас!

Ныряю вновь рукой под шортики, добираюсь до трусиков, касаюсь подушечками пальцев мягких влажных складочек, проталкиваю пальцы немного внутрь…

– Нет! – взвизгивает Лера.

Сильно толкает меня в грудь.

– Не смей! – выкрикивает она с яростью. – Дай мне пройти! Быстро!

– Что?.. – шокированно хлопаю глазами.

Из пластилиновой, такой податливой сексуальной девочки она за секунду превращается в фурию.

Я в шоке просто...

– Отвали от меня! – вновь рявкает Лера.

Тяжело сглатываю. И ещё раз.

Эмм… Что, бля?

Охренев от происходящего, смещаюсь в сторону и смотрю, как она уходит. Босыми ногами громко шлёпает по полу, оставляя за собой дорожку мокрых следов. Хлопок двери – и тишина…

Это что сейчас было? Целовать и трогать можно, а дальше – нет?

Да это детский сад какой-то!

В паху так больно, что искры из глаз. И ещё меня стремительно накрывает чувством вины, потому что… Потому что, может, и правда переборщил?

Стягиваю с себя шорты, боксёры. Они со шлепком падают на пол. Прижимаюсь разгорячённым лбом к холодной кафельной стене. Делаю воду почти ледяной. Стою, прихожу в себя.

Царёв, ты влип! Ты же не связываешься с малолетками и недоступными! А тут просто комбо! Потому что Валерия тебе явно не по зубам.

Может, она с парнем своим бывшим хочет быть, мм? А тебя просто использует?