Кассия не позволила себе поднять глаза на эту пару, когда Эдвин задним ходом покинул свое место и умчался прочь из клуба.

— Ты в порядке? — спросил он, потянувшись через кабину, чтобы взять ее за руку.

— Да. Это было, эм… — Кассия не могла понять своей реакции. Она не была девственницей. Она не была наивной или застенчивой. Но она впервые наблюдала за тем, как другая пара занимается сексом. И это было эротично.

— Закрой глаза, — приказал Эдвин.

Она повиновалась, расслабившись на кожаном сиденье. Вероятно, он хотел, чтобы она пришла в себя, отогнала от себя звуки и зрелища того, что она видела. Но вместо этого его рука опустилась к ее ноге, нащупывая разрез на костюме. У нее перехватило дыхание, когда он начал рисовать круги на обнаженной коже над ее коленом.

Дюйм за дюймом он продвигался вверх по ее бедру, дразня ее до тех пор, пока единственным мысленным образом не остался он. К тому времени, как они добрались до поместья, она совсем забыла о паре на «Корветте». Она забыла о клубе, о своей учебе и о своих страхах.

Черт, она почти забыла свое собственное имя.

Все, чего она хотела — это Эдвин.

В тот момент, когда он припарковался на подъездной дорожке и заглушил двигатель, она перелезла через консоль, чтобы завладеть его губами. Она переплела свой язык с его, ее руки потянулись к его лицу, чтобы притянуть его ближе.

Но он не позволил ей долго целовать себя. Эдвин отстранился, чтобы прижаться своим лбом к ее лбу.

— Ты уверена?

— Да.

— Спасибо, черт возьми. — Он положил руку ей на живот, подталкивая к двери.

Кассия повозилась с дверной ручкой, прежде чем распахнуть ее и выскочить наружу.

Эдвин был прямо за ней, когда она взбежала по лестнице и пронеслась внутрь поместья. Как только за ними закрылась дверь, он обнял ее за талию и поднял на ноги. Ее ноги обвились вокруг его бедер, когда он снова завладел ее ртом и направился к лестнице.

Если ее соседки были дома, ей было наплевать.

Он нес ее так, словно она ничего не весила, отнес прямо в ее спальню, где закрыл их изнутри. Он не стал включать свет, когда подошел к кровати и уложил на матрас.

И, наконец, она сняла эту чертову тогу с его груди.

Было слишком темно, чтобы что-то разглядеть, поэтому она позволила своим рукам блуждать, ощущая твердость, которую запомнит утром.

Эдвин прильнул ртом к ее шее, посасывая и облизывая, спускаясь вниз по горлу к впадинке под ключицей. Он проследил пальцем по букве V на ее собственном костюме, вниз, мимо выпуклостей ее грудей, к коже над сердцем.

Одна из ее рук зарылась в его волосы, волны были такими же шелковистыми, как она и ожидала.

— Черт возьми, ты прекрасна, рыжик. — Эдвин осыпал поцелуями ее грудь, оставляя ткань костюма на месте. Он касался ее, но этого было недостаточно. Это была греховная пытка.

— Еще. — Ее руки скользнули по его плечам, ощущая тепло его кожи и впадинки между мышцами спины. Боже, он был прекрасен. Ей хотелось включить свет и провести час, изучая его тело так же, как она корпела над своими домашними заданиями.

Завтра.

Кассия покачивалась рядом с ним, отчаянно пытаясь добиться хоть какого-то трения. Но прежде чем она смогла почувствовать хоть каплю облегчения, он отстранился, встав и позволив своему костюму соскользнуть с его узкой талии.

У нее пересохло во рту.

Даже в приглушенном свете, льющемся из ее окна, каждая ямка на торсе Эдвина была четко очерчена. Восхитительная V исчезала под поясом его черных боксеров. Ей нужно было, чтобы его сильные руки крепко обхватили ее, когда он будет трахать ее до потери сознания.

Образ той пары у «Измены» всплыл в ее сознании, и ее сердцебиение участилось.

Она хотела, чтобы ее трахнули, как тот мужчина трахнул ту женщину. Кассия не хотела нежности и робости. Она не хотела ничего, что напомнило бы ей о Джоше или двух любовниках до него.

Кассия жаждала Эдвина, и не только для того, чтобы удовлетворить это желание. Если и был когда-нибудь мужчина, который мог стереть чужое прикосновение, то это был он. Она и не подозревала, насколько сильно нуждалась в том, чтобы к ней снова прикоснулись. Чтобы вытеснить воспоминание о последнем мужчине, который затаскивал ее в постель.

— Что это за взгляд, Кассия?

Она моргнула, вытряхивая себя из собственной головы.

— Хм?

Эдвин положил руки рядом с ней и наклонился поближе, чтобы рассмотреть ее лицо.

— Этот взгляд. Мне не нравится то, что сейчас написано на твоем лице.

— Я просто… — Черт. Она отпугнет его, если не сможет взять себя в руки. — У меня давно ни с кем не было секса.

Он потянулся к венку на ее голове. Каким-то образом он не свалился, когда он поднял ее.

— Нервничаешь?

— Нет. — Она покачала головой, надеясь, что он услышит правду в ее голосе. — Ни капельки.

— Хорошо. — Улыбка тронула его губы, и он продемонстрировал ей ямочку на щеке.

Она наклонилась вперед, делая еще одну вещь, которую хотела сделать в течение нескольких месяцев. Она лизнула эту ямочку. Затем она лизнула его адамово яблоко.

— Трахни меня, Эдвин.

Он зарычал, потянувшись к бретелькам ее костюма и стягивая их с ее рук, чтобы обнажить грудь. Его рот прильнул к соску, посасывая его с такой силой, что ее спина выгнулась дугой. Она наслаждалась влажным теплом его рта, позволяя ему превратить ее в лужицу, когда он точно так же начал посасывать ее другую грудь.

Эти мягкие губы оставались прижатыми к ее коже, когда он потянул за ее тогу, снимая ее с ее тела вместе с трусиками. Только когда она была обнажена, он встал, отступив на шаг от кровати, чтобы его пристальный взгляд мог скользнуть по ее коже.

Ни один дюйм не остался незамеченным.

Это был такой осмотр, который заставил бы Кэсси занервничать. Кэсси протянула бы руку, чтобы прикрыть грудь, или сдвинулась бы, чтобы сомкнуть ноги. Но она больше не была Кэсси, поэтому не позволяла себе пошевелиться, пока он продолжал смотреть.

Эдвин наклонился за своим костюмом, лежащим на полу, и вытащил из кармана пакетик из фольги. Его возбуждение напряглось под боксерами.

Кассия не могла оторвать глаз, когда он стянул черную хлопчатобумажную ткань со своих массивных бедер, сбрасывая боксеры.

— Ты… — Огромный. Она не могла заставить себя произнести это вслух.

Эдвин сжал свой член, прежде чем зажать упаковку презерватива между зубами и разорвать ее. Надев его, он уперся коленом в кровать, устраиваясь в колыбели ее бедер, а локти расположив по бокам от ее головы.

Носом он проследил линию ее губ и просунул руку между ними, чтобы коснуться ее влажных складочек.

— Такая влажная и готовая для меня.

— Эдвин, — взмолилась она. Она была влажной и готовой уже несколько часов. Если он в ближайшее время не облегчит эту боль, она закричит.

Он расположил свой член у ее входа, продвинувшись вперед всего на дюйм. Затем он остановился.

Еще одна пытка.

Она приподняла бедра, добиваясь большего, но он покачал головой.

— Медленно.

— Быстро, — возразила она. Это только прибавило ей еще один дюйм.

— Тебе будет нелегко. Но сначала я хочу почувствовать тебя. — Он взял ее за руки, переплетая их пальцы, продолжая свои медленные, неглубокие толчки. Пока, наконец, он не вошел глубже, прижимая их друг к другу, как и обещал. Пока она не перестала быть уверена, где заканчивается он и начинается она.

— О боже. — Она никогда не чувствовала себя такой наполненной. Основание его члена терлось о ее клитор. Ее влагалище растянулось вокруг него, пульсируя и готовое к разрядке. — Мне нужно…

— Еще. — Он прижался своим ртом к ее губам, когда резко вышел. Затем он снова вошел. Сильно.

Она вскрикнула ему в рот, позволяя ему проглотить ее стоны. Его бедра двигались как по волшебству, перекатываясь и толкаясь в ритме, непохожем ни на что, что она чувствовала раньше. Это было похоже на танец, время было выбрано идеально.

— Черт, ты тугая. — Он прикусил мочку ее уха, затем, приоткрыв рот, проложил дорожку поцелуев вниз по ее шее.