— Какой есть! — рявкнула Саня, сама разводя разрезанную словно бритвой окровавленную рубаху. Вид колотой раны, из которой с бульканьем сочилась кровь, привёл её в ужас.

Благо к ним уже спешили две женщины с бинтами в руках.

— Данилушка, — патетично воскликнула одна, та, что помоложе, отталкивая боком Саньку. — Сейчас-сейчас, кровь остановим, раны зашьём. Что ж ты нарываешься? Погодил бы лет пять, не надо было сюда являться так скоро.

— Так пять лет уже прошло! — заржал кто-то из мужиков. Зрителей хватало, хотя большая часть деревенских уже расходились по своим делам.

Саня растеряно оглядела свои окровавленные руки, поглядела на бледного до синевы Горского, усаженного на табурет, кем-то принесённый, и вмешиваться не стала. Обе женщины явно знали, что к чему, и кровь остановили сразу.

— Подругу мою не обижайте! — рявкнул Данила, заметив Саню в стороне. — Перед вами дочь Игната Марьянова!

Вокруг народ оживился, а Саня растеряно смотрела на сразу подобревших жителей. Кто-то тут же тазик ей поднёс, чтобы вымыла руки. Полотенчико подали. Табурет для неё тоже раздобыли, усадили чуть не насильно. Всучили кружку непонятного напитка.

— Это квас! — пояснил мужик в красной рубахе. — Батя сам варит — лучший квас в Марьино, откушайте, госпожа, он трактир держит. Даже орки не брезгуют! И батюшке вашему понравился.

Пить действительно хотелось, так что отказываться Саня не стала. Попробовала напиток, убедилась, что вкусно и в несколько глотков осушила кружку, поглядев на мужика в красном благодарно.

— Спасибо! — вернула она тару.

— Довольно! — услышала она голос Данилы.

Ведьмак с табурета вскочил, отстранил от себя сердобольных, что-то запричитавших женщин, прошагал к Сане и поднял её, потянув за руку.

— Пойдём, пообедаем, — пояснил хмуро.

Саня с улыбкой оглядела перемотанный белыми бинтами торс, ещё и голову Даниле замотали несколькими витками бинта.

— А этот не очнётся раньше времени? — забеспокоилась она немного, спеша за Горским к трактиру. Руку он её не выпустил, шёл мрачно, народ расступался, их пропуская.

— Какое там! — ответил ей мужик в красном, обогнавший их и спешащий к трактиру с пустой кружкой в руках. — Удар кулаком у Данилы знатный, вырубил нашего дуболома качественно, до вечера Никитушка пролежит, а может и поболее.

— Да хоть бы и до утра! — поддержал кто-то из женщин. — Хоть один вечер без драк обойдётся.

— Ты драчун, Данила? — тихо спросила Саня.

Горский услышал, даже шаг немного замедлил.

— По обстоятельствам, — усмехнулся ведьмак. — А ты, Санечка, пацифист? Или полиция нравов?

— Я — за мирное урегулирование конфликтов!

— Тебя, видимо, ещё никто сильно не обижал, — неодобрительно поглядел Данила, распахивая перед ней дверь в трактир.

— Может быть, я просто добрая? — усмехнулась Саня.

— Добро без меча и кулаков — фикция, — заверил Горский. — За тот столик, Саня. Эй, Игорёк! Мяса нам подай побольше, белого хлеба и своего фирменного кваса.

Уже скоро они дружно расправлялись с целым блюдом запечённого мяса с овощами — одного на двоих. Ели руками по примеру соседей, хотя вилки Саня видела, но очень уж обстановка располагала. Ещё и вкуснейший сок дружно подбирали кусками хлеба.

Им даже подали уже знакомый Сане тазик с чистой водой со свежей салфеткой — чтобы вымыть руки. А после заменили опустевшее блюдо на не менее большой поднос с крендельками и другой сладкой выпечкой. Саня попробовала всего понемножку, запивая это пиршество квасом. Данила смёл остальное.

Не успела исчезнуть последняя плюшка с подноса, как двери трактира с грохотом распахнулись, заставляя замолчать собравшийся в обеденном зале народ. Все уставились на сильно побитого драчуна, очнувшегося раньше срока. Вид у противника Данилы был весьма колоритный — одежда окровавлена, волосы слиплись сосульками, то ли мокрые, то ли от крови, на бандитской физиономии один глаз заплыл, губы разбиты, на подбородке свежий шрам.

Саня замерла от предчувствия нового витка противостояния между ведьмаком и местным громилой, но Горский удивил. Глотнул кваса из глиняной кружки, рассматривая драчуна скептически и махнул ему рукой.

— Давай к нам, Никита! — позвал негромко. —Я угощаю.

Враг ведьмака хмуро скривился, но похромал в их сторону, волоча за собой свой меч.

— Спрячь оружие, — недовольно скривился Данила. — Кто так с мечом обращается? И вообще, здесь девушка, веди себя прилично!

На удивление, Никита послушался, покосившись на Саню, убрал меч в ножны, подвинул аккуратно крепкий табурет к их столику и также аккуратно на него опустился.

— Здрасти, — поздоровался он вежливо, разглядывая Саню во всех глаза. — Данила, познакомь.

Горский хохотнул, велел трактирщику нести мяса для Никиты, и только потом представил Саню.

— Это Аксана, дочь Игната Ильича, веда-полукровка и замечательная девушка. Не одобряет драчунов, но сама легко бы тебе наваляла, глупому медведю. Саня, перед тобой медвежонок Никита, неплохой в общем-то парень, но очень вспыльчивый и злопамятный.

Никита как-то робко улыбнулся Аксане, вполне довольный своими характеристиками.

— Ты хорошенькая, — выдал драчун. — И не скажешь, что папа тролль.

— Ты не заглядывайся, — хохотнул Данила. — Папа тролль тебе дурную башку оторвёт и шкуру спустит за свою дочурку.

— Да я просто любуюсь, — смутился верзила, перед которым плюхнули тарелку с куском запечённого мяса и кружку с квасом. — У меня невеста есть.

— Да ладно! — восхитился Данила. — Что за невеста? И давно ли?

— Тебе бы понравилась, — Никита вытащил здоровенный нож, откромсал кусок мяса и проглотил его, почти не жуя. — Хорошенькая медведица, в Академии сейчас учится на последнем курсе. Следующим летом поженимся.

— Вы друзья? — подозрительно оглядела Саня каждого из драчунов.

— Враги, — помотал головой Никита, расправляясь с новым куском мяса.

— У нас перемирие, — пожал плечами Горский. — Сводишь нас к пещерам, Ник? Саня хотела поглядеть на подземный водопад.

Аксана удивилась своим желаниям, о которых не подозревала, но промолчала.

— Я могу, — прожевав, ответил оборотень-медведь задумчиво. — А не страшно? Девчонка же, веда!

— Эта веда — дочь тролля! — наставительно сообщил врагу Данила. — Не обманывайся миленьким личиком, она ничего не боится.

Саня поглядела на Данилу возмущённо, но тот только улыбнулся по-мальчишески весело.

— Тебе понравятся пещеры, — заверил он авторитетно. — А Ник — лучший проводник по местным достопримечательностям. И покажет всё, и защитить сумеет. Да и я буду рядом. Зато впечатлений у тебя будет — целый воз.

— Это опасно? — спросила Саня, не очень-то впечатлённая перспективами. О местных пещерах она пока ничего не слышала. Но отец велел Горскому доверять. Посмотреть на что-то интересное тоже хотелось, хотя мужчины успели её насторожить. И как тут быть?

— Не опаснее, чем жить, — философски заметил Данила. — Решайся, Сань. Скоро в Академию, а зимой в пещеры не попасть.

— Еды с собой побольше возьмите, — прогудел Никита озабочено. — Если застрянем, питаться там можно только мышами и змеями, но не думаю, что Аксане понравится.

Сане не понравились перспективы. Но и отказываться не хотелось — с Горским хотя бы не скучно, а она так устала болеть.

— Чтобы попасть в пещеры, вам надо возвращаться к горам, — объяснил Никита, снимая рубаху со своего накаченного тела. Верзила, к удивлению Сани, оказался вовсе не толстяком крупных габаритов, а вполне себе здоровенным качком или бодибилдером — кубики на животе можно было легко пересчитать. Да и вся остальная мускулатура вызывала восхищение. Даже удивительно стало, что худощавый и жилистый Данила смог его послать в нокаут ударом кулака. Правда следов удара на лице Никиты почти не осталось, регенерацию медведя Саня тоже оценила, ведь двух часов не прошло после драки. — Но не в сторону замка Игната Ильича, а гораздо левее.