Пальцы рук с хрустом выворачивались, лишаясь попеременно ногтей. Глаза распухли и чуть ли не вылазили из орбит, начиная перекрашиваться в красный от лопающихся капилляров. Кожа постепенно отслаивалась, обнажая истекающие кровью тугие мышцы. Те в свою очередь изворачивались, словно хотели покинуть это бренное тело. Если бы не обилие крови, то можно было бы легко заметить участки, где они всё же разрывались.

До этого безумный крик превратился в предсмертный хрип — связки вместе с остальными внутренностями начали сжиматься в комки, вызывая внутри настоящий кровавый потоп. Солдата уже давно бы вырвало своими же кишками… если бы не кляп, что сдерживал эту мерзость. Хотя нос, как и остальные отверстия, не переставали изливаться кровавым фонтаном.

И все эти мучения длились целую минуту, что для мученика казались чуть ли не вечностью. И закончились лишь после того, как мужчина издал свой последний вздох.

Но даже так, из-за сокращений мышц, труп ещё некоторое время продолжал поддёргиваться, словно обезглавленная курица.

Все четверо гвардейцев не вынесли подобного зрелища — отойдя к деревянным стенам, они извергали из себя весь сегодняшний перекус от Регалы.

Оставшиеся же сдержали рвотные позывы по разным причинам. Одни из-за их богатого наёмнического опыта, другие от ещё более тёмных воспоминаний…

А третьи от того, что они наслаждались кровавым зрелищем и ужасными мучениями своих врагов.

Измазанный в крови, Агарес радостно улыбался, по привычке проводя по своим волосам и окропляя их ещё свежей кровью. Его взгляд был полон веселья и предвкушения.

И это играло на последнем типе сдержавшихся от рвоты людей.

Животная, еле подконтрольная ярость обуяла Клео, что прожигал дырку в теле ненавистного «Баронета». Ещё на первых секундах он пытался отвернуться от ужасного зрелища, но сильные руки юниона насильно повернули его голову обратно, раскрывая ему зажмуренные глаза.

— Не малодушничай, пёсик! — с хохотом проговорил Агарес, заставляя аристократа одним своим взглядом побелеть от злости. — Смотри внимательно на последствия своих решений!

— Грёбанный псих! — с праведным гневом в глазах прорычал Вергин. Он хотел вырваться наружу, но усилившееся давление от юниона быстро отрезвляло от необдуманных действий. — Как ты посмел так вести себя с воинами моего рода?!

— А что такого? Они не аристократы, чтобы я задумывался об их жизни. Всего лишь грязь под моими ногами, — язвительная речь словно гвозди пронзали наследника Вергинов, а ощущения уязвимости от прищура хищных красных глаз пробирали до кончиков пальцев. — Не твои ли это слова? Не ты ли так громко скандировал об этом, когда бил простолюдинок? Как ты смеешь порочить своё имя аристократа, меняя мнение как портовая шлюха своих клиентов?

Заскрипев зубами… Вергин молчал. Ему нечего было ответить на задевшие его гордость слова. Всеми своими фибрами души он хотел с криками сказать как же ошибается эта мразь! Но… слова просто не лезли!

— Я разочарован, — театрально и с горечью вздохнул Рэдгир, что быстро вернул себе улыбку. — Тащите нового.

Гвардейцы, что с угрюмыми лицами оттащили один труп, забирали ещё одного безногого, что вместе со своими оставшимися товарищами неистово корчились, пытаясь вырваться из пут. Но стальные цепи, которые позаимствовали у местного кузнеца, надёжно держали ослабших искателей.

— Стой! Стой! Стой! — зашевелился и сам Клео, пытаясь сопротивляться силе «Маркиза». Но безуспешно. Взгляд парня тут же вонзился в расслабленную фигуру лорда, что словно каждый день присутствовал на кровавой расправе. — Я готов сотрудничать! Я хочу выкупить их жизни! Что тебе нужно? Богатства? Информация?

— К несчастью для тебя, есть лишь один способ заглушить на время мою жажду мести, — усмехнулся брюнет, что поставил на рвущегося из захвата «Барона» свою руку. — Твои страдания.

— Ст…!

— Казнь.

— М-М-М-Р-Р-Г-Х!!! — агония человека, которого медленно разрывало на части, длилась чуть дольше его прошлого коллеги.

Но и он вскоре упал дергающимся трупом.

— За то, что посмел обращаться к самому лорду на «ты».

— Ы-А-А-А!!!

Ещё один кусок мяса окропил землю.

А затем ещё…

— За то, что избил моих подданных.

Ещё…

— За то, что посмел направить против меня меч.

Ещё…

— За то, что посмел насмехаться над моим родом.

Ещё…

— За то, что захотел изнасиловать дорогих мне людей.

И ещё…

— За то, что посмел ударить мою женщину.

Ещё одно тело упало на пол куском кровоточащего мяса, окончательно заливая кровью весь небольшой сарай. Стоявший здесь кровавый смрад заставлял не то что морщится, но и вновь сдерживать подступающие рвотные позывы.

И лишь один человек наслаждался жуткой атмосферой. Он улыбался, словно ребёнок, получивший на день рождение заветную игрушку. В его глазах плескались огоньки прошедшего "праздника"!

…И он хотел ещё.

И это прекрасно видел Клео. Все его мысли превратились в кашу от представшего зрелища. Он не мог даже в самых худших кошмарах представить ситуацию, где ему придётся без возможности сопротивляться наблюдать, как медленно и с особым пристрастием издеваются над его братьями по оружию.

И если изначально он видел в Агаресе лишь слабака, что вёл себя так смело и нагло из-за «Маркиза» на его стороне… то теперь всё переменилось.

Монстр. Бешеное чудовище, с неиссякаемой жаждой крови, что будет пировать на остатках своих врагов. А те, кому повезло остаться в живых, навсегда запомнят этот первородный страх, передавая его своим детям.

Теперь Клео не чувствовал той ярости зверя. Лишь животный страх перед более могущественным хищником.

***

— Отлично, — с довольным вздохом проворковал я, быстро переведя глаза на единственных оставшихся солдат.

Те двое, что были возле кареты и единственные, у которых ещё были ноги. Они со страхом в глазах и дрожащими в ужасе телами наблюдали за каждым моим движением.

И я их удивил:

— Вас ждёт пощада, — после этих слов мужчины замерли. Даже перестали дышать, боясь спугнуть свою удачу. — Мне нужны посыльные. Отправляйтесь туда, откуда пришли. И скажите своему хозяину, что если он хочет забрать сына, то ему придётся лично явиться в мой город и обсуждать со мной все условия выкупа. Ясно?

Испуганные, они тут же быстро закивали, готовые исполнить любую мою просьбу, лишь бы выжить и не подвергнуться участи их собратьев.

— Тогда освободите их и пусть идут, — после моего взмаха один из гвардейцев начал подходить к паре посыльных.

И пока он их освобождал, я посмотрел в сторону Вергина… и удовлетворённо хмыкнул.

Теперь щенок не смел смотреть на меня свысока. Опустив голову, он поглядывал на меня снизу вверх, со страхом ожидая моей реакции.

И я его обрадовал:

— Я тебя пытать не буду, Клео, слово аристократа, — на удивлённый взгляд парня, что начал наполняться толикой надежды, я радостно улыбнулся. — Тобой займётся уже мой брат.

— По… чему… — вырвался сам собой из него вопрос.

— Видишь ли, братец мой невероятно милосердный человек. Вместо того чтобы заставлять своих врагов страдать всю их жалкую жизнь, он старается умертвить их быстро, чтобы те долго не страдали, — подойдя к связанному парню чуть ли не впритык, я широко улыбнулся, вызывая у него усиленную дрожь. — И твой случай будет исключением. Без удовольствия, но с особым пристрастием он будет отделять от тебя по кусочку и вновь приращивать к тебе их своей силой света. Снимать кожу и заставлять её регенерировать. Отрывать зубы и соединять их в другом порядке. Целители особенно хороши в плане пыток. И знаешь почему он желает тебе страданий?

От всех перспектив, что я обрисовал парню, он сжался на своём стуле, не смея даже пискнуть. От его дрожи в зубах мне стало невероятно хорошо на душе!

Но больше всего меня порадовало отчаяние, что он испытал от моих следующих слов:

— Не надо было уводить на порог смерти его женщину.