— А что мы должны будем делать, господин? — поинтересовался Готфрид, не совсем понимая к чему я клоню.

Но все его и гвардейцев думы тут же развеялись, стоило им взглянуть на моё лицо — счастливое и до мурашек кровожадное.

Они уже видели это выражение и все знали, что оно предвещает…

— Казнь.

***

Когорт был выносливым и сильным человеком. За множество лет работы лесорубом его тело закалилось, став словно непробиваемая глыба, что сметёт всё на своём пути.

Но вот бегать несколько километров без продыху скале ещё не приходилось. На своих коротких ножках он пыхтел, обливался потом, вывешивал язык от усталости на плечо, но продолжал бежать. Сердце его, что сжалось от дурного предчувствие, подгоняло и заставляло ускоряться.

И вот, добежав до ворот, он увидел своих старых приятелей. И их побитый вид его сильно встревожил. А стоило им пересказать случившееся…

Второе дыхание тут же настигло мужчину, что с ещё большим остервенением помчался по знакомым дорогам, сокращая как возможно свой путь и добираясь до дома, где маячило пара гвардейцев… и ре-лорд, стоящий у дверей с лицом мрачнее тучи.

Сердце отца тут же пропустило удар, а лицо его начало бледнеть на глазах. В голову его тут же закрались самые ужасные мысли…

В этот момент его и заметил Анхель, что тут же помчался в сторону главы семейства и схватил его за плечи, видя как тот уже чуть ли не падает от переутомления и пережитого стресса.

— Господин ре-лорд… — надломленный голосом прохрипел мужчина, жадно глотая воздух. — Что… с моей семьёй? Неужели…

— Всё в порядке, — уверенно произнёс юнион, — У миледи Ассеры и Олли было лишь пару ушибов, но я их залечил. С Анной… теперь тоже всё хорошо, но ей лучше некоторое время полежать в кровати.

— Слава богам… — мощные ноги, что были подобны корням дуба, от облегчения ослабли и заставили мужчина сесть на оба колена. — Какое… облегчение. Нет… это вам спасибо! Если бы вы вовремя не пришли…!

— Благодарности можем оставить на потом, — блондин, слегка улыбнувшись, помог мужчине подняться с грязной земли. — Идите ополоснитесь и сразу к семье. Сейчас они нуждаются в вас как ни в ком другом. Им необходима ваша поддержка.

— Но… — Когорт уже было хотел возразить, но тут же прикусил свой язык.

Как и часом ранее, его нерешительность и чувство вины никуда не исчезло. Он боялся. Того, как они посмотрят на него. Того, что они отвергнут никчёмного отца, мужа и сына.

Но если с ними не поговорить, то всё так и останется невысказанным. И возможно навсегда. Сегодняшние события стали показательным примером того, как круто может повернуться жизнь. Нельзя медлить. Нужно идти. Ведь… потом будет поздно.

— Хорошо.

Увидев огонь решимости в глазах мужчины, Анхель ещё шире улыбнулся, похлопав лесоруба в качестве поддержки по плечу.

А стоило ему немного отойти, юнион, чтобы ещё больше облегчить душу Когорта, тихо проговорил:

— Виновные будут жестоко наказаны. Это не только мои слова… но и моего брата.

Который в этот момент должен заниматься своей работой «Палача».

***

Приходил в себя из бессознанки Клео лишь раз — когда перебрал с бухлом. Да и чувствовал себя также — лицо немеет, тело потряхивает от затёков, а в голове звон, словно побывал около храмовых колоколен. Жрецы Ариссы прямо помешаны на них…

Только вот никогда после попойки он не чувствовал такую резкую боль во всём теле. Его словно за секунду проткнула раскалённая иголка, проникающая в каждый нерв!

От столь ярких ощущений аристократа начало неистово трясти, сразу же давая понять его состояние — он сидит на стуле, к которому прикован по рукам и ногам.

Тяжело дыша, парень ошарашенно открыл свои глаза, начиная лихорадочно мотать головой, чтобы понять где он и что…

— Ну наконец-то! — прозвучал до боли радостный возглас. — А я думал что нужно будет ещё раз тебя взбодрить.

Инстинктивно Клео сосредоточился на источнике звука, что был впереди.

Быстро приспособившись к тусклому освещению пахнущего пылью, древесиной и землёй помещения, Вергин увидел и, главное, вспомнил этого человека. Тот самый слабак, что каким-то образом убил его людей и приложил лицом об землю самого аристократа. И именно он пробудил Клео — от перчатки, что теперь надета на «Баронете», исходили тускнеющие зелёные искры.

Рядом с ним стояло ещё пятеро человек, чьи герба на наплечниках было сложно не узнать, ведь геральдику парень знал очень хорошо. Да и нужно же знать чьи земли ты пересекаешь!

Даже если такого слабака… как считал до этого Клео.

— Рэдгир… — прохрипел от увечий мастер. Его тело, несмотря на усиленную регенерацию, не могло за столь короткое время полностью восстановиться.

— Всё же немного мозгов у тебя осталось! — ободряюще похлопал в ладоши улыбающийся от уха до уха брюнет. И было в его улыбке что-то хищное. Словно кот играется с загнанной в угол мышью. — Где же ты интересно просрал остальную часть, раз решился так нагло вести себя на моих землях?

Юный волк заскрипел зубами и до хруста сжал свои пальцы в кулаки. Хоть его так и штормило от ярости и желания разорвать символические путы и вцепиться в глотку этого паршивца… он понимал, что это чревато. Высокий шатен, что всё это время давил на него своей силой ветра и взглядом бешенного пса, чётко говорил не рыпаться, если тот хочет жить.

— Как… как представителя аристократии Корделии, меня при пленении должны поместить в более благоприятные условия, чем какой-то… — и Вергин вновь осмотрелся, чтобы лучше понять где он.

Мелкие щели в досках, через которые проникает свет солнца, запах земли и дерева, еле различимый шум снаружи, приходящие в себя связанные безногие подчинённые… что?

Присмотревшись, парень увидел весь оставшийся состав его сопровождения: 10 безногих солдат и ещё двое, что остались тогда с Коруэллом в момент сопровождения.

…И если «Маркиза» здесь нет, то…

— Ох, дорогой мой щеночек, — лилейным тоном проворковал Агарес, увидев растерянность на лице паренька. — Если бы ты лучше знал законы нашей страны, то понимал бы что такие правила действуют лишь во время войны между родами. В таком случае да, ты бы считался военнопленным. Но сейчас, нарушив закон о «Защите наследников», что чётко говорит всем родам не влезать на мои земли, ты считаешься лишь вторженцем. Бешеной псиной, которой закон не писан, — голос брюнета начал меняться наполняясь… предвкушением. — И за свою наглость упомянуть подобные права… за то, что посчитал что можешь выкрутиться после всех тобой совершённых деяний… полагается наказание.

После щелчка пальцами фигуры за спиной лорда зашевелились, начиная вышагивать по, видимо, сараю, приближаясь к раздетой до трусов солдатне. Четверо гвардейцев схватили одного из мычащих через кляп мужчин, потащив его к своему хозяину.

Пятый, тот самый юнион, встал за спиной Вергина, заставляя того изрядно понервничать. Но стоило ему один раз повернуться, как поток ветра тут же ударил по щеке аристократа, давая жирный намёк не вертеть своей тыквой.

Хотя представшее впереди зрелище нисколько не радовало парня. Его солдата и товарища, с одним из которых он сражался бок о бок с искажениями, крепко держали все четыре краснолатных воина. А мелкий ублюдок с яркой улыбкой приложил к его голове левую руку.

По которой начали проходить зелёные искры.

— Стой! — тут же попытался его остановить Клео, за секунду предвидя что собирается совершить Рэдгир.

Ядовитая мана тут же прошивает всё естество солдата, заставляя его сдавленно замычать из-за тряпки во рту. От неистовой боли тот начинает интенсивно дёргаться, пытаясь вырваться из рук гвардейцев. Но те надёжно фиксируют ослабленного «Барона», позволяя своему господину продолжить… казнь.

И эффект на нём отличается от того, что был у Анны. Если у неё лишь судорожно сокращались все мышцы тела, то здесь исход был куда страшнее, ведь Агарес знал как можно намного "искуснее" использовать это зачарование.