— Будь у вас меньше ресурсов, как например, у людей, то наши мозги работали бы лучше, — хмыкнул Магнум, неожиданно наслаждаясь тем, куда завела их беседа.

— Вас? А вы себя к нам не относите, магистр? — казалось, искренне удивился фелин.

— Я не отношу себя никуда, — покачал головой Магнум. — У меня нет страны, готовой меня принять, почти нет народа. Скоро я стану самым старым представителем канемов. Многие и вовсе не доживают до тридцати.

— Ваше зелье очень поможет. Возможно, когда-нибудь у вас появится своя территория и свой народ. А пока советую вам просто найти кого-то, кто даст вам ощущение дома и примет вас таким, какой вы есть. Одно-единственное родное существо иногда может значить больше, чем целый народ. Вопрос лишь в том, хватит ли этого вашей душе или ей потребуется внимание от большего количества оборотней или людей.

Они распрощались. Магнум медленно брёл в академию, вдыхая морозный воздух и размышляя над словами мэтра Абингтона. Снег под ногами скрипел. Во дворе не было ни души. Солнце уже скрылось за постройками, оставшиеся лучи золотили крыши. В больших окнах отражалось темнеющее небо.

Раздался странный звук. Магнум нахмурился, осмотрев окна коридора, в котором располагались учебные аудитории. Он сделал несколько шагов, приближаясь к ним. Снова треск. Всё его тело покрылось мурашками, морозное дыхание сорвалось с губ. Зрение канема окрасило мир в красный.

В коридоре мелькнули тени. Сегодня не учебный день. По окнам пошли трещины.

К зрению подключился слух.

Лишь звуки леса вокруг. А затем сдавленное, но отчётливое, знакомое и незнакомое одновременно: «Магнум!».

Алу.

Он бы узнал её голос где угодно.

Он перекинулся в канема раньше, чем успел полностью осознать, и ринулся к дверям, едва не срывая их с петель. Обучающиеся, бродившие по коридорам, рассыпались в стороны в ужасе. Хорошо, значит сообщат преподавателям.

Сердце в груди колотилось, почти заглушая прочие звуки. Но он собрался и прислушался. Они замели следы. Но уйти далеко не могли, просто некуда. Значит, тайный ход.

Ему следовало придушить Норбила в Кастелло Марэ. Ему следовало лучше присмотреться к Фортису.

Но корить себя он сможет потом. Сначала Магнуму нужно найти Алу. А потом он умоется кровью тех, кто ей навредил.

В сознание я пришла резко. Несмотря на скованность и головокружение, я с паникой осмотрелась и выдохнула только когда увидела живую Клару. По лицу её текли слёзы.

— Алу, — шепнула она, губы её задрожали, и она перевела взгляд в сторону. Я проследила за ним и с ужасом увидела распластавшегося на полу Руджета. Из его головы текла кровь, уже набралась достаточно большая лужа. Он предал нас. Вёл прямо к Фортису, но в последний момент передумал. Великий Люпус, надеюсь, кто-то услышал мой крик.

Я глубоко вдохнула, стараясь успокоиться. Нас, усадив на стулья, связали по рукам и ногам шипастыми цепями. С магией Клары что-то творилось. Её глаза то горели ярко-жёлтым, то снова гасли, а закованные в цепи руки дрожали. Тугой ошейник, врезаясь в кожу, сковывал шею, которая уже покраснела. Я почувствовала, как внутри меня закипает холодная ярость.

— А, пришла в себя, — хмыкнул Фортис, появившись у меня из-за спины.

Мы находились в помещении, напоминающем пещеры. Только высокие потолки поддерживали явно рукотворные колонны. Пахло пылью и сыростью, а ещё травами и магическими реагентами. Видимо, здесь же меня держали и в прошлый раз. Вопрос, зачем это нужно и для чего им Клара.

— Познакомься, моё последнее изобретение — ошейник, подавляющий магию, — маниакально усмехнулся Фортис, проведя пальцами по щеке Клары. Я на пробу дёрнулась. Цепи впились в мои запястья иглами, но я продолжила тянуть, пока не почувствовала, как пошла кровь. Бесполезно, слишком крепкие. Нужно отвлечь внимание Фортиса на себя. Клара в шоке как от подавления магии, так и от вида Руджета. Мне нужно постараться дай ей немного времени.

— Что вам нужно? — лицо Фортиса скривилось, и он врезал мне по лицу с такой силой, что моя голова качнулась в сторону, а из носа тут же хлынула кровь и попала в рот. Сплевывая, я подавила стон боли. Перед глазами на секунду сверкнула белая вспышка. Ошейника на мне не было, что немного упрощало ситуацию. Но обращаться, пока в тело впиваются иглы, слишком опасно. Однако, скорее всего, мне придется рискнуть.

— Вы всё испортили, — рыкнул Фортис, расхаживая из стороны в сторону. Близнецы Норбилы держались позади, кидая на меня яростные взгляды.

Сейчас они уязвимы из-за своих эмоций. Мы явно как-то расстроили их планы. В моей голове, наконец, всплыли слова Уилла Норбила.

«Теперь-то ничего не мешает мне прикончить тебя» — сказал он в день снятия проклятия в коридорах Кастелло Марэ. Он следил за нами. Ему известно о проклятии. И они злы, что мы сняли его.

Я покосилась на Руджета. Он не шевелился, но его грудь продолжала вздыматься, он жив, а заначит есть шанс, что поможет. Всё-таки в последний момент он предупредил нас.

Сначала Клара. Она всегда на первом месте.

— Мы или вы сами? — хмыкнула я, переводя внимание на себя, когда Фортис начал кружить вокруг Клары. Норбилы зарычали, глаза их засверкали, но мэтр оказался поблизости и сжал мою челюсть с такой силой, что в глазах потемнело. Я не позволила панике и боли подавить мой разум. Нужно тянуть время в хрупкой надежде, что придёт помощь. Если же нет, то мне всё равно требуется время, чтобы придумать план.

— Жалкое отродье, — хмыкнул Фортис. — Я не знаю, как вы сняли проклятие, но вы за это поплатитесь, я всё равно реализую свой план, — зашипел он. Дело явно шло не так, как он хотел, в его глазах мелькала паника. Это делает его уязвимым, но вместе с тем непредсказуемым. Даже если мне удастся выбраться, одной мне их не одолеть. На столе у стены что-то сверкнуло под светом факела. Возможное оружие. Нужен подходящий момент. Терпения во мне всегда было с запасом.

— Что вы от меня хотите? Зачем похищали? — мой вопрос вызвал злобный смех Фортиса. Я встретила взгляд Клары, всем своим видом призывая её сосредоточиться. Она всхлипнула, и едва заметно кивнула, прикрыв глаза. Её руки и тело дрожали, пока она пыталась бороться с действием ошейника, который, кажется, сжимается всё сильнее с каждым мгновением. Её запястья вдруг дрогнули, на мгновение увеличиваясь и покрываясь шерстью. Кандалы впились сильнее, но затем едва уловимо расширились. Всего на немного, но у неё получилось. Сильная, как и всегда. Ей придётся сделать это много раз. А значит, моя задача отвлекать Фортиса и не давать понять Норбилам, что происходит. Как славно, что ненависть застилает их глаза и всё их внимание принадлежит лишь мне.

— От тебя? Жалкий выродок, что ты можешь мне дать, в отличии от даксарры? — хмыкнул Фортис, посмотрев на Клару, которая ответила ему злобным взглядом. Её руки стали человеческими. Хорошо.

— Жалкий здесь только ты, — хмыкнула я. С шипением Фортис повернулся ко мне, вновь нанося удар. Сначала по лицу, а потом рванул меня за волосы, откидывая мою голову назад до боли и хруста. Я медленно дышала, не давая себе паниковать. Пока я терплю, у Клары есть шанс. Ошейник явно подавляет основную часть её магии, она не может перемещать предметы, но её окрепшая вторая ипостась прорывается наружу, несмотря ни на что.

— А ваши тупые племянники и вовсе ни на что не способны, — усмехнулась я, сплёвывая кровь. Несмотря на свое уязвимое положение, я смотрела на них так, словно они отбросы под моими ногами, словно я не ощущаю их власть надо мной. Гордые волвы из могущественных кланов, конечно же, не могут такого стерпеть. Норбилы тут же оказались рядом, один потянул меня за волосы, откидывая руку Фортиса и вырывая целый клок, а другой ударил под дых с такой силой, что, не будь я связана, согнулась бы пополам. Воздух покинул мои лёгкие, в глазах на мгновение потемнело. Это была боль. Сильная, такая острая, что мои кулаки сжались. Но эта боль ничто по сравнению с тем, что они могут навредить Кларе. Я готова вытерпеть куда больше, чем они могут себе представить.