Закончив, Магнум немного поразмышлял над тем, с чего начать уроки с госпожой Лунар. В первую очередь, ей надо принять себя, а с этим наверняка возникнут проблемы. Для оборотня, перекидывающегося с детства, это естественно, словно дыхание. Он ещё не встречал тех, кто впервые обратился после двадцати, но был уверен, что принятие второй ипостаси вызовет определённые трудности.

И во что он ввязался? Стоит признать, что это целиком и полностью его вина. Что мешало ему отвернуться, когда он увидел её бредущей по снегу, словно приведение? Неужели совесть? Или то, что он хоть немного, но общался с ней?

А может то, что она не отвернулась от него в обличье канема, а прижалась? Хотя это можно списать на удар по голове и холод.

Любопытство. Так Магнум ей сказал. Ему и в самом деле любопытно, почему дакс Георг так поступил. Возможно, они никогда не узнают правды. Или правдой окажется самый простой вариант с внебрачной дочерью обожаемой любовницы. Запретные отношения с фоксой и такой же запретный ребенок. Как тривиально.

Вздохнув, Магнум потёр глаза и магией погасил все свечи. Воющая ночь почти затихла, и благо завтра у него нет занятий. Следует вернуться к проекту и подготовиться к встрече с госпожой Лунар, если она ещё не убежала прочь.

Он надеялся, что нет.

Что-то было не так. Обычно Клара довольно рано ложилась спать, тем более сегодня днём мы ходили на прогулку в лес. Обрадованная резким улучшением моего состояния, она обратилась белой волчицей и бегала там до изнеможения в компании Руджета в ипостаси неуклюжего медведя. Она должна уже уснуть. Но вместо этого даксарра сонным голосом учила не менее сонного и взъерошенного Колокольчика новой песне.

— Ты буквально засыпаешь, — вздохнула я, поднимаясь с кровати. — И Колокольчик вот-вот заговорит и явно не скажет тебе ласковых слов, — словно всё понимая, порвареик в ответ согласно прощебетал.

— Но я… — окончание предложения утонуло в широком зевке, за который гувернантка Клары сделала бы выговор.

— Просто ложись, — приподняв одеяло на кровати даксарры, твёрдо произнесла я.

— Ладно-ладно, — проворчала Клара, накрыв клетку Колокольчика плотной тканью. Капризная птица ворчала от малейшего лучика света.

Почти с разбега даксарра прыгнула на кровать и с довольным вздохом уткнулась в подушку. Фыркнув, я накрыла её одеялом и к тому моменту, как оказалась у своей кровати, она уже посапывала. Её упрямство остаётся для меня загадкой, но возможно вчера ночью она всё-таки заметила моё отсутствие.

Вчерашняя ночь…

Сегодня у меня почти не было времени о ней подумать. Лишь глядя на то, как Клара и Руджет бегают по лесу, во мне появилась глухая тоска. Всё внутри заболело, но я это подавила. Лиркс шел рядом со мной такой же молчаливый. Из солидарности он остался в человеческом обличье, хоть я и предложила ему размять лапы.

— Не люблю снег, моя милая Алу. Я вырос на берегу Южного моря, боюсь, что отморожу свои…

— Лиркс!

— …усы, — ухмыльнулся он, уворачиваясь от снежка, который я в него бросила. Скоро пришлось уворачиваться уже мне. Снежная битва длилась недолго, и мы, промокшие и покрасневшие, вернулись в замок.

Раньше мы уже гуляли так, и снег не мешал ему, но сегодня Лиркс, видимо, почувствовал моё взволнованное настроение и решил быть рядом.

— Что бы тебя не расстроило, ты всегда можешь рассказать мне, — подтверждая мои догадки, шепнул Лиркс на прощание, пока Клара и Руджет обнимались на лестнице позади нас.

— Ты тоже можешь мне обо всем рассказать, — найдя его глаза, искренне проговорила я. Он всегда был так добр, мне захотелось ответить тем же. Но найти слова для меня всегда сложно, а облачить в них смешанные чувства и подавно. О том, чтобы рассказать о своей второй сущности речи даже не шло, прошедшая ночь казалась мне плодом лихорадки, а не действительностью.

— Прямо-таки обо всём? — клыкасто усмехнулся он, подергивая бровями, а в его ухе блеснула, покачиваясь, серебристая серёжка. Мои глаза закатились, но губы всё равно изогнулись в улыбке.

Вырвавшись из воспоминаний, я прислушалась к размеренному дыханию Клары. Она здесь так счастлива и свободна, мне не хотелось омрачать её светлые будни своей тайной. Набросив на плечи плащ, я достала из-под покрывала одежду магистра. Следовало бы её постирать, но лучше не приносить в прачечную мужские предметы гардероба, это непременно вызовет слухи. Уверена, магистр сможет и сам посетить прачечную.

Тихим хлопком погасив заколдованные свечи, я закрыла за собой дверь. В коридорах повисла густая тишина. Тусклое освещение не разгоняло тени, притаившиеся в углах. На мгновение мне стало не по себе, но до этого братья Норбилы нападали на меня только на улице, поэтому размеренным шагом я пошла в сторону лестницы. По пути наверх моя свободная рука привычным движением погладила каменную кладку.

Ночью мне удалось оставить мысли о своей второй сущности и последствиях в этой башне. День, освещённый солнечным светом, и компания друзей позволили забыться. А теперь я возвращаюсь в безопасное место, где могу спокойно распаковать свою коробку с секретом.

Безопасное? Едва ли.

Но реакция магистра мне хотя бы уже известна. А вот как после этого на меня посмотрит Клара… Да, я знала, что она относится хорошо ко всем. Но часто бывает, что отношение меняется, как только подобное касается кого-то близкого.

Отбросив эти мысли, я глубоко вдохнула и кратко постучала. Да, дверь вела в общий коридор, но заходить в башню без стука казалось мне невежливым. От прикосновения моих костяшек дверь сама с легким скрипом приоткрылась.

— Магистр? — осторожно позвала я, неосознанно нахмурившись.

Магистр уже выходил из жилой комнаты. Он выглядел аккуратно: причёсанные гладкие волосы спускались на плечи, выглаженная черная рубашка, начищенные сапоги. Вид более официальный, чем мне доводилось видеть прежде в стенах этих покоев. Сегодня он собирается мне преподавать, как и остальным обучающимся этой академии.

— Добрый вечер, госпожа Лунар, проходите, — он приглашающе махнул рукой, пропуская меня вперёд и забирая свою одежду из моих рук. Проходя мимо, я ощутила едва уловимый аромат можжевельника.

В комнате стало светлее. Кресла около ярко горящего камина теперь стояли лицом друг к другу. Рядом расположился столик с подсвечником и двумя маленькими бутылочками. На рабочем столе у окна я заметила выглядывающий из-под листа бумаги край тарелки с остатками пирога. Возможно, того яблочного, что подавали сегодня на ужин.

Аромат можжевельника вернулся, когда магистр проскользнул мимо меня, чтобы убрать одежду в шкаф. Видимо, мыло.

Отогнав задумчивость, я последовала за ним, стягивая на ходу плащ. Руки магистра тут же отточенным движением подхватили его и повесили на потертую высокую вешалку, что вызвало у меня удивление.

— Присаживайтесь поудобнее, — я кивнула и села в кресло, поведя плечами. Вместо привычной рубашки и жилета на мне была немного колючая вязаная кофта с широким воротником — на случай превращения. Магистр остался стоять в нескольких шагах передо мной.

— Обошлось без эксцессов? — поинтересовался он, приподняв брови.

— Да, в целом всё в порядке. Было несколько порывов, но я быстро их подавила, — призналась я, глядя на свои руки.

— Прекрасно. Но зелье я приготовил, у вас будет поддержка, — заверил он меня, кивнув на бутылочки на столике. С моих губ сорвался выдох, хотя внутри всё сжалось при мысли снова подавить обращение.

— Спасибо, — тихо поблагодарила я. Магистр откашлялся.

— Что ж, первое — это полное расслабление, и для начала я расскажу вам некоторые физические основы, — его деловой подход быстро прогнал моё беспокойство. Сейчас следует позаботиться о том, чтобы не выдать себя, а после можно вернуться к тому, что я чувствую. Или нет.

— Возможно, вы в курсе, что достигшие полной гармонии со второй ипостасью как бы сворачивают свою одежду вместе с человеческой формой внутрь себя. Превращение само по себе сложный процесс, больше магический, чем физический. Но это особый вид врожденной магии, присущий только оборотням, а не та, которой занимаются в этих стенах. Первое время у вас, скорее всего, будут накладки с одеждой, это нормально. Поэтому перед тем, как повернуться, вам лучше будет надеть что-то свободное. Никаких ремней и острых предметов. Вы легко можете задушиться или пораниться. Опытные оборотни могут забирать с собой довольно увесистые предметы, но на это уходят годы практики. Об этом подумаете в будущем, — на последних словах в его взгляд проскользнуло предостережение.