Он видел Левассье и Стейнфельда, согнувшихся над ним. Если точнее, то от Стейнфельда была видна главным образом борода.

К Торренсу понемногу возвращалось ощущение собственных рук и ног. Он отметил, что мир вокруг трясётся и вибрирует. Каждая такая вибрация отдавалась волной боли в его черепе.

Поезд двигался.

— Бибиш...

— Она тяжело ранена, — сказал Стейнфельд. — Но ещё жива.

— Не шевелись, — сказал Левассье по-английски, заканчивая перебинтовывать Торренсу голову.

— Поезд...

— Боунс влез в их компьютер и отыскал способ снова включить энергоснабжение поезда, — объяснил Стейнфельд. — Скорее всего, ненадолго. Но мы от них оторвались. Мы обездвижили их грузовики. Они, конечно, кинутся в погоню, но мы направляемся в...

Поезд остановился. Торренс услышал голос Боунса.

— Это не я. Они меня перехитрили.

Стейнфельд сместился за пределы поля зрения Торренса.

— Всё в порядке, транспортник Бадуа уже тут.

— Скольких мы потеряли? — спросил Торренс. Итить вашу мать, как говорить-то больно.

Стейнфельд ответил:

— Слишком многих. Надо было послать с Хэндом только пару-тройку человек, они бы так выскользнули из города. Но я так боялся, что их схватят, что подумал: если снабдим их многочисленным эскортом, то прорвёмся надёжнее... ведь его информация, то, что он расскажет миру, отделят нашу победу от поражения. Возможно, что он — единственная наша надежда. Я протупил. Я слишком устал. Надо было тебя с ними послать, одного только тебя, наверное, под землёй. Но я полагал, что поезд... Какой я дурак...

— Скольких... мы...

— Хэнд жив, и Баррабас с американкой...

— Скольких мы потеряли?

— Мы потеряли всех, кроме семи, и четверо раненых пока живы. Осталось одиннадцать. Остальные все мертвы.

— Мне попали в... голову?

— Когда в тебя попали, ты отворачивался в сторону, — ответил Левассье. — Это просто царапина. Может быть, сотрясение мозга. Может быть.

Торренс услышал надсадный рёв двигателей транспортника вертикального взлёта-посадки — судя по звуку, большого. Транспортник. Можно вырваться из страны. Если не собьют.

Но нет. Надо вызволить Хэнда. Он расскажет миру.

Вставай. Защити Хэнда. Защити Бибиш.

Торренс медленно повернулся набок, застонал и попытался сесть. Левассье стал его удерживать.

— Да погоди ты, имбецил, дай я повязку...

Торренс отмахнулся от Левассье. Накатила тошнота. Он сложился пополам и блеванул.

После чего упал в лужу рвоты.

ПерСт, Космическая Колония. Зал совещаний Админской Центральной секции

— Как жизнь админская? — отсутствующим тоном спросил Стоунер, пока они сидели в ожидании Расса.

Стоунера ответ в общем-то не интересует, поняла Клэр. С ним что-то не так.

— Лестер пристал, как банный лист к заднице, — ответила она. — Они требуют провозгласить Колонию суверенным социалистическим государством. Конфисковать все активы ИК ООН на благо народа. Угрожают забастовку учинить — но среди техников они пока в меньшинстве. Не думаю, что забастовка действительно случится.

— Лестер харизматик, — сказал Стоунер. Голос у него был по-прежнему отсутствующий, словно он думал о чём-то совсем постороннем. — Это может превратить меньшинство в большинство. Возможно, тебе следует...

Он пристыженно осёкся.

— Извини. Рефлексы ЦРУшника. Старые привычки нелегко убить[67]. Не обращай внимания.

Что он собирался предложить? подумала она. Физическое устранение?

— Лестер недостаточно раздухарился, чтобы взяться за дело всерьёз, — ответила она, фыркнув. — Мы с техниками недостаточно плохо обращаемся.

Стоунер кивнул, но без малейшего интереса. Клэр глянула на широкий экран высокого разрешения, вделанный в стену слева и сейчас работавший в режиме окна — дисплей транслировал вид космоса через астрономическую камеру на «северной» оконечности Колонии. Поле яростно сияющих звёзд, одна — немного крупнее и цветастее прочих. Венера. С одной стороны Колонии, где солнце чуть-чуть не доставало до края картинки, протянулась сияющая бахрома, а с другой — какая-то фиолетово-алая заря, похожая на размазанный снимок Крабовидной туманности: это солнечный ветер обдувал антиионизационный щит из взвешенного в гравитационном поле Станции льда, созданный из обломков ледяного астероида. Атмосфера эта для дыхания была непригодна, однако защитными функциями обладала, особенно там, где внешний покров Колонии подвергался воздействию солнца.

— Сегодня прекрасный вид. Этот новый экран совсем как настоящее окно, правда? Отличное разрешение.

— Угу.

Стоунер барабанил пальцами по ладони.

Тут вошёл Расс, и вид у него сделался малость самодовольный. Ну ладно, ладно, подумала Клэр, я сегодня дважды за ночь кончила, разве нет у него оснований возгордиться? Он сел рядом с ней за столом в форме буквы S.

Опустил руку под столешницу и стиснул её пальцы. Она с трудом подавила стремление страдальчески закатить глаза. Расс, оказывается, романтик.

Он уже два раза делал ей предложение. Брак? Чушь какая.

Но Клэр вернула ему рукопожатие.

Она сама себе удивлялась. Со времени радикальной жизненной перемены — когда она вынуждена была спасаться бегством с ПерСта и сражаться на стороне земных партизан, — она столько повидала, что реакцией на события эти послужил всплеск сексуальной активности, будто Клэр искала в сексе спасения. Дэн Торренс, Лайла — Лайла! — Каракос, Расс... На Расса она в буквальном смысле набросилась. Раньше для неё такая сексуальная необузданность совсем не была характерна.

Стресс превратил меня в шлюху, подумала она горько. Пора успокаивать нервы...

— Я решил немного понаблюдать за Уитчером, — сказал Стоунер и, подумав, добавил: — С разрешения Стейнфельда.

— С разрешения Стейнфельда? — Под взглядом Клэр Стоунер едва заметно поёжился. — Уитчер — зарегистрированный сотрудник Колонии. Как насчёт моего разрешения? Как насчёт разрешения Расса?

Расс извиняющимся тоном прокашлялся.

— Я с ним сотрудничаю в этих вопросах.

Она отняла руку.

— Вы за кого, блин, вообще себя принимаете, чуваки?

Расс поморщился.

— Клэр, я всё ещё глава СБ, так на всякий случай... Я прежде никогда не обязан был отчитываться обо всех своих действиях Админу.

— Но на сей раз вы вздумали каюту члена экипажа нашпиговать жучками?

— Не совсем, — вмешался Стоунер. — Мы подслушиваем его несанкционированные переговоры с Землёй.

Клэр вздохнула.

— И тем не менее... надеюсь, у вас для этого достойный повод?

Оба горячо закивали, как нашкодившие мальчишки.

— И что вам удалось подслушать?

— Уитчер вошёл в контакт с определёнными сотрудниками ВА через посредников, — начал Стоунер. — Он установил с ними торговлю. Не думаю, что сотрудники ВА отдают себе отчёт в личности истинного покупателя. Второй Альянс развернул своеобразную строго секретную программу вирусной селекции. Генноинженерными методами. Об этом неизвестно даже большинству высших чинов ОРЕГОСа и Партии единства. Вероятно, они пытаются вывести расоселективный вирус. Не знаю, насколько они в этом преуспели. Они, во всяком случае, разработали вирус, который не является расоселективным — но обладает одним из нужных им свойств. Он быстро теряет активность и распространяется по эпидемиологическим путям, которые, в целом, достаточно предсказуемы. Он называется S1-L. Вероятно, Уитчер приобрёл образцы S1-L. Кажется, он намерен ими воспользоваться.

Она моргнула.

— В Колонии?

— Вряд ли. Кажется, он распределяет их по определённым местам земного шара... мы полагаем, что он намерен выпустить вирус на Земле и переждать эпидемию в Колонии. Он же тут в безопасности будет, сами понимаете.