— Из-за потери всех родных Юля оказалась в очень тяжелом финансовом положении. Как ты мог заметить, когда только присоединился к кружку, она иногда буквально перебивается с воды на хлеб, экономя каждую копейку. Юля очень бережлива во всем — в еде, в одежде. Старается экономить на всем, что только можно. Мы бы хотели ей помочь, но Юля… она очень ранимая и гордая. Не принимает помощь. Если настаивать, можно только усугубить ситуацию.

— Погоди, — Саня нахмурился, уловив важную деталь. — А что за судебные тяжбы ты упомянула?

Рина на мгновение заколебалась, но все же ответила, и ее голос звучал непривычно мрачно:

— Родителей Юли когда-то называли «супругами-убийцами».

— Супругами-убийцами? — Саня почувствовал, как по спине пробежал холодок.

— Да, — Рина кивнула. — Из-за этого Юля с самого детства жила под гнетом осуждения и косых взглядов. Только бабушка всегда была на ее стороне. Поэтому, как ты мог заметить при первой встрече, она очень застенчива, неуверенна в себе и постоянно настороже. — Рина ненадолго замолчала, словно собираясь с мыслями, и продолжила: — Но знаешь, что удивительно? Юля всегда верила словам бабушки о том, что ее родители не были плохими людьми. Да, иногда она жалуется, спрашивает, почему они ее оставили, но… Она не оставляет надежды восстановить их доброе имя. Это главная причина, по которой она так усердно копит каждую копейку. И еще кое-что… — Рина понизила голос почти до шепота. — Родители Юли до сих пор числятся в розыске как сбежавшие преступники. Но на самом деле… они давно мертвы. По моим данным, они, скорее всего, стали жертвами того самого серийного убийцы, которого так и не поймали.

Саня молчал, пытаясь осмыслить услышанное. Он-то думал, что Юля просто сирота, как и он сам, но ее история оказалась куда более трагичной и запутанной.

Теперь стало понятно, почему Юля всегда выглядела такой подавленной, почему одевалась настолько скромно и почему так робко здоровалась, словно боясь потревожить окружающих. С таким прошлым неудивительно, что она стала такой замкнутой и неуверенной в себе.

Но что-то в этой истории не давало Сане покоя.

— Постой, опять серийный убийца? — он недоверчиво покачал головой. Он вспомнил недавние новости о серийном убийце «подлецов», и ему стало не по себе.

Рина задумчиво посмотрела в окно, словно пытаясь разглядеть там ответ на этот вопрос.

— Это связано со структурой общества, — наконец произнесла она.

— В каком смысле?

Саня поднял взгляд, его темные глаза встретились с пронзительным взглядом Рины. Она начала объяснять, и в ее голосе звучала горечь:

— Возьмем, к примеру, слово «неравенство». Оно создает иллюзию, что если усердно трудиться и ловить удачу за хвост, можно преодолеть эту разницу. Но в современном обществе такие мысли уже стали несбыточной фантазией. — Она сделала паузу, словно давая Сане время осмыслить сказанное, и продолжила: — «Неравенство» — это не просто разница в толщине кошельков. Это пропасть во всех аспектах жизни: в ее качестве, в доступе к медицине, в жизненном пространстве, даже в воздухе, которым мы дышим. В нашем обществе люди с высоким социальным статусом имеют лучший доступ ко всему — к образованию, к работе, к связям. Они получают лучшее лечение. И что самое главное — они передают все эти привилегии своим детям. Их положение только улучшается с каждым поколением. А люди из низших слоев? Они часто оказываются в замкнутом круге, где каждое новое поколение живет хуже предыдущего. При такой поляризации давление на людей из низших слоев общества становится просто невыносимым. И вот тогда… — Рина сделала многозначительную паузу, — тогда и появляются те, кого общество называет «антисоциальными личностями».

Саня медленно кивал, чувствуя, как эти слова открывают ему глаза на многие вещи. Он вдруг вспомнил фразу из старого детективного сериала, которая когда-то произвела на него сильное впечатление: «Сын политика станет политиком, сын банкира станет банкиром». Сын бедняка обречен быть бедным? Теперь он понимал, насколько глубоко эта система наследования социального статуса укоренилась в обществе. При такой системе жизнь людей из низших слоев становится все тяжелее и безнадежнее. Неудивительно, что многие опускают руки, а некоторые… некоторые выбирают путь, ведущий к преступлениям.

То, как Рина рассуждала об этом, говорило о том, что она не просто начиталась умных книжек. Она явно глубоко изучала эту тему, анализировала информацию, думала над ней. В вопросах социальной статистики она явно разбиралась гораздо лучше Сани, и это заставляло его чувствовать себя немного неловко.

«Неудивительно для человека из благородной семьи, — подумал Саня. — Ее взгляд на проблемы общества явно выходит далеко за рамки обычных подростковых размышлений». Даже из этого короткого разговора было ясно, что знания и кругозор Рины намного превосходят уровень обычного школьника. И это вызывало у Сани смешанные чувства — уважение и легкую зависть одновременно.

Пока они разговаривали, в коридоре послышались шаги. Саня и Рина одновременно повернулись к двери.

На пороге появились Ира и Юля.

— О, Саня, ты уже здесь, — удивленно произнесла Ира. Ее брови слегка приподнялись. — А мы только что ходили искать тебя в классе.

— Да, я сразу пришел сюда после уроков, — ответил Саня, переводя взгляд на тихую фигурку за спиной Иры.

Юля стояла, опустив глаза, словно пытаясь слиться со стеной.

— Привет, Юля, — мягко произнес Саня.

Юля вздрогнула, словно от неожиданности, и подняла глаза:

— Здравствуй, Саша, — ее голос был едва слышен.

Она все еще выглядела очень застенчивой. Поздоровавшись, Юля сразу опустила голову, заметив его взгляд. Она машинально одернула свою потрепанную юбку, потом нервно сжала руки, словно не зная, куда их деть.

Саня почувствовал укол жалости. Застенчивая, чувствительная, но такая воспитанная девочка. Как же тяжело ей, должно быть, живется.

— Раз все в сборе, давайте выдвигаться, — Рина мягко, но уверенно взяла ситуацию в свои руки.

Все вместе они покинули клубную комнату и отправились сопровождать Юлю на кладбище. Саня шел позади всех, наблюдая за своими спутниками и размышляя о том, что только что узнал.

По дороге Юля то и дело бросала нерешительные взгляды на Саню, явно желая что-то сказать, но не решаясь. Наконец, после ободряющего кивка Иры, она собралась с духом и тихо произнесла:

— Саш, спасибо, что согласился пойти со мной на кладбище. Когда мои родители были живы, они всегда хотели, чтобы у меня было больше друзей… Я уверена, они были бы рады, что сегодня я пришла навестить их не одна.

Саня почувствовал, как что-то сжалось в груди. Он не нашел подходящих слов и просто кивнул:

— Да…

Четверо ребят сели в роскошный «Лэнд Крузер», предоставленный семьей Рины. Саня невольно присвистнул, увидев автомобиль. Внутри машины царила атмосфера комфорта и роскоши, резко контрастировавшая с мрачной целью их поездки.

Через полчаса они прибыли на кладбище. Выйдя из машины, Саня поежился — то ли от прохладного ветра, то ли от гнетущей атмосферы этого места.

Под руководством Юли они нашли могилы ее родителей. Саня с грустью отметил, что памятники выглядели довольно скромно и немного запущенно.

Юля достала из сумки букет полевых цветов и аккуратно положила его на могилу. Затем она опустилась на колени и начала что-то тихо шептать — разговаривала с родителями. Саня увидел, как по ее щеке скатилась одинокая слеза.

Остальные молча стояли поодаль, давая Юле возможность побыть наедине со своими чувствами.

Когда Юля закончила, все вместе начали убирать сорняки вокруг могил. Они работали молча, лишь изредка перебрасываясь короткими фразами.

Внезапно Саня заметил приближающегося к ним пожилого мужчину. На вид ему было лет шестьдесят, но в его походке чувствовалась энергия, не свойственная его возрасту.

— Юленька, опять пришла на могилки? — с доброй улыбкой спросил старик. Его голос был мягким и располагающим.