— Значит, главное, что купился… — пробормотал Фарр. — Похоже, не только мне надо отдыхать, — и он подсунул ей подушку, которую Аврора тут же обняла. — Но у нас не слишком много времени, Ро. Придется довольствоваться стаканом вина на двоих и получасами отдыха. Почему ты сняла защитку? — он коснулся возвращенной дощечки на своей груди. — Я же просил…

— Ну, у нас временное перемирие, — развела руками Ро. — Я же тебе говорила, у меня иммунитет. А у тебя нет.

— Эх, Ро…

— Я, конечно, страдаю всякими тревожными расстройствами, но не тогда, когда реально могу что-то изменить! — горячо воскликнула Аврора, рывком садясь на кровати.

— Ну, хорошо, хорошо, — присел рядом Фаррел и протянул ей граненый стакан.

Вино. Как и говорил. Ро, устав возражать, просто пригубила. Насыщенный вкус, гранатовый цвет… И ягоды. И солнце.

— Я очень ценю. Правда.

Его черная светлость поцеловал ее в лоб. Ро замерла — как-то слишком быстро их знакомство перерастает… в нечто вопиюще более близкое, чем «постельная грелка».

Фаррел забрался на кровать прямо в лаковых сапогах и упал на подушку рядом.

— Кто же ты? Ты не могла приплыть из-за моря, но я не могу представить тебя ни в одном из известных мне здешних королевств.

Хотелось рассказать. Но… Фаррел — просто человек, встреченный на пути. Он убийца и безжалостный политик, он — не тот, кому можно доверять, как бы ни хотелось в свете последних событий. Ро сжала одеяло под ладонью в кулак и сдержала невольное рыдание.

— Так я… из неизвестного. Вроде того… где маяк на краю земли. Далекозор можно починить, Фарр. Если расплавить тамошний песок.

— Хм, — промычал Фаррел, борясь со сном. — Ты уверена?

— Я даже вроде знаю, как туда добраться.

Фаррел, не открывая глаз, нашарил ее руку и потянул к себе.

— Приляг. Времени немного, надо пользоваться, пока оно есть, бесшабашная Ро. Это раковина сирены? Призвать сирен, чтобы предотвратить вооруженный конфликт — честное слово! Ты полна сюрпризов, партнер…

Авроре ничего не оставалось, как устроиться рядом из своего сидячего положения, делая вид, что это абсолютно в порядке вещей. От прикосновения к подушке срубило мгновенно, но сквозь наваливающуюся дрему она спросила:

— С Вольными Торговцами все ведь получится?

— Конечно… Они верны Вестланду — им это выгоднее всех, просто ненависть к Буканбургу у мерчевильцев в крови, задолго до времени Объединенных Королевств…

Оба провалились в сон.

Седрик Джарлет сдержал слово: когда он три раза стукнул кулаком по двери каюты (то ли буканбуржский пират был деликатен и не стал пользоваться ключом-дубликатом, то ли Барти его зажал у себя со вчера, то ли просто воткнуть в занятую скважину не вышло), «Искатель Зари» оставил море Белого Шепота и садящееся солнце за кормой.

— Ваша светлость, — раздался осторожный, но достаточно громкий голос вслед за стуком. — Мы входим в порт.

Спящие вздрогнули, просыпаясь: Фаррел протер глаза, поморщился и дернул головой. Ро обнаружила, что ее голова лежит у него на плече, и поспешно села, поправляя волосы, рубаху, штаны и все, что еще можно было поправить и одернуть, чтобы скрыть нахлынувшее румянцем смущение. Фаррел усмехнулся, встал, подошел к окну вполне твердой походкой. И правда.

— Понял, Седрик! — крикнул он в сторону двери и весело обернулся. — Встаем, Ро. Пожалуй, ты права — я обращу внимание на Барти и Джарлета — из них могут выйти неплохие помощники.

— Они ведь еще на «Аузонии» тебе помогали, — вздохнула Ро.

Так не хотелось вставать. Не решать вселенских вопросов, не воевать с теми, кто не хочет остановиться и рисковать жизнью, не бросаться грудью на амбразуры и не кричать о том, что правильно, что и так каждый должен бы понимать.

— Всего лишь в качестве соглядатаев Гэрроу.

— Ты вечно сгущаешь краски, — зевнула Ро и со стоном упала обратно на подушку, — и все для тебя черное, что твой камзол. Можно мне не идти? — пробормотала она, понимая, как по-детски это звучит.

Фаррел Вайд, уже застегнувший портупею, рассмеялся и присел рядом, проводя рукой по разметавшимся волосам «партнера»-«грелки».

— А ты вечно все видишь в розовом свете.

— Ты слишком мало меня знаешь, чтобы заводить речь о «вечно», — насупилась Аврора и перекатилась на другую сторону кровати, уклоняясь от ласкового жеста.

Фаррел и бровью на то не повел.

— Так же, как и ты.

— Но тенденция существует, согласись, — Аврора встала и подошла к зеркалу.

Удивительно — ее тоже не качало. Совсем. Может, Фарр влил в вино свое зелье из склянки, и это оно оказывает такой эффект? Странный мир со странными зельями.

Ужас. Лицо вспухло, помято, как у пьяницы. Ро поискала кувшин, плеснула воды на ладонь, промокнула лицо, взбила волосы. Помогло мало.

— М-да, в таком виде только переговоры вести…

— Выглядишь замечательно, — успокоил напарницу Фаррел, отодвигая от зеркала, чтобы пригладить собственную шевелюру и перевязать сбившийся хвост.

Аврора сердито надула губы и сложила руки на груди.

— Как для человека, потерявшего все — вероятно.

— Потерявшего все?..

— А «Аузонию» кто взорвал? Мои единственные пожитки были там.

— Не я, — мгновенно открестился Фаррел, — это твои обожаемые буканбуржцы. Ни рабов, ни золота, вот и ударило им в голову то, что у них вместо мозгов. Думаешь, они шли за Странником? Они ведь даже не верят в его существование, да и империю им поддерживать больно надо! Братство Буканбурга живет одним морским разбоем, благодаря чему, собственно, мне и удалось их уговорить отправиться за «Аузонией». Уж прости.

Но во всей тираде Ро услышала только одно:

— У вас есть рабы?!

— Ро, иногда мне кажется, что ты свалилась с луны.

— Вполне рабочая версия… Значит, рабство, — и Ро стоило больших усилий скрыть ужас, который заморозил легкие. — И я могла стать рабыней?

— Могла. Если бы не я.

— Ты меня бросил взрываться вместе с кораблем!

— А ты приплыла и все равно вцепилась в меня, как рыба-ножницы.

— Так в трюмах «Искателя»…

— На данный момент пусто.

— Но обычно…

— Ро, Буканбург — пиратское братство. Они и на своих напасть не против — «Аузония» тебе пример — у них такие законы. В этот раз они прошли порожняком, и в том дополнительная причина их недовольства. Мной и империей, в том числе. Но в следующем рейсе…

— Рабство существует только в Буканбурге? А что насчет императрицы Исмеи? Она выступает против?

— Скажем так: нет нужды сходу ссориться с союзниками, к тому же, от рабства есть определенная польза…

— Польза?! От рабства?!

— Ро, когда строишь империю, от излишков идеализма избавляться приходится быстро.

Аврора сузила глаза и отодвинулась на шаг. Фаррел снова весело рассмеялся.

— А ты говоришь «не заводи речь о „вечно“. Я куплю тебе в Мерчевиле розовое платье взамен очков. Пошли. Ты со своим идеализмом как раз поможешь мне убедить Вольных Торговцев, что мы на их стороне, и Буканбург — тоже, потому что он часть нас. Возьмемся за поиски компаса. А он приведет нас к Страннику, — на этих словах в глазах Фаррела зажегся хищный огонек, но он быстро стряхнул это выражение и подмигнул спутнице: — Мерчевиль — красивый город, тебе понравится.

Горло сковало отчаяние. Надо бороться за империю? Или против?

За то, что правильно. Но что оно — правильно?..

В последний момент Аврора схватила красный шоппер с документами и далекозором, туда же сунула раковину Финтэ.

— Взять надо, — пояснила она в ответ на молчаливый вопрос Фаррела. — А как же передать далекозор во дворец до завтра?.. И то, что он сломан?

— Я разберусь. Дай, понесу.

— Нет, мало ли… Лучше свое носить с собой.

— Ро, ты ведь не собираешься сбежать? Я тебе не прощу — учти!

— Вовсе нет!..

— Сдам Блэквингам в рабство и сам куплю.

Похоже, на этом месте должно было быть смешно.

Бушприт почти коснулся причала, на котором уже готовили трап. Рядом возвышалась гордая «Звезда Востока». Команда мерчевильцев высыпала на соседнюю с ними сторону борта и откровенно глазела.