— Зак, ты невыносим, я иду в душ!

— Можно с тобой? — призывно спросил Зак.

— Пожалуй… нет! — ответила я и закрыла за собой дверь в душ.

— Ну пусти меня, — послышался голос Зака снаружи сквозь журчание воды. — Я тоже хочу в душ! Кэти! Ну пожалуйста! Это же моя ванная! — он пробовал разные способы, но я была тверда, и открыла дверь только тогда, когда закончила принимать душ.

Открыв двери ванны и вернувшись в комнату, я обнаружила шокирующую меня картину. Зак стоял на террасе совершенно обнаженный и, видимо, принимал солнечную ванну.

— Жизнь тебя ничему не учит? — спросила я, входя на террасу, обернутая в полотенце. — Тебе мало фоток, где сверкаешь своими прелестями на веранде отеля?

— Это же мой дом. Здесь нет папарацци, — спокойно ответил он.

— Наивный.

— И если уж сверкать прелестями, то лучше вдвоем, — Зак внезапно ухватился за конец моего полотенца, дернул за него, и полотенце осталось в его руках. — Вот так уже лучше, — довольно заметил он, рассматривая мою фигуру с ног до головы.

— Если хочешь громкого скандала и красивых фото, ты только скажи, мы можем в таком виде и по улицам ЛА пройти, — с нарочито серьезным видом сказала я, — а пока я все же пойду оденусь. И тебе тоже советую не портить репутацию хорошего мальчика.

— Иногда ты бываешь занудой, — заметил Зак.

— Кому-то нужно быть занудой, — парировала я.

— Ладно, убедила… Маневр соблазнения не удался, — констатировал он и направился в ванную.

Я тем временем спустилась на кухню, сварила кофе, приготовила тосты и омлет. Когда я раскладывала омлет на тарелке, в кухне появился Зак, свежий и бодрый.

— Чем займемся?

— У нас осталось не так много времени вдвоем, давай просто проведем его вместе, — предложил Зак, и я с радостью согласилась.

Весь этот день и начало следующего дня мы катались по городу, осматривая те его уголки, которые не успели посетить до. Мы много обнимались и целовались, буквально физически ощущая наступление чего-то очень важного. И вот это время пришло. После обеда в уютном ресторанчике, мы в последний раз вернулись в дом Зака, чтобы я собрала вещи и переоделась для дальнего перелета.

Достав чемодан, я обнаружила подарок, который мы с Тёмой привезли Заку из России. Я отложила его, и сложила все вещи в чемодан. Закончив упаковку, я застегнула молнию на чемодане и выкатила его из комнаты, взяв подарок для Зака во вторую руку и окинув прощальным взглядом эту гостеприимную комнату. Зак ждал меня в гостиной. Он подошел и собирался помочь спустить чемодан.

— На борту пить нельзя.

— Это не для меня, — улыбнулась я. — Это от нас с Тёмой тебе, — с этими словами я протянула ему бутылку водки «Kalashnikov export». — Это настоящая русская водка. Здесь вы такого не пробовали.

— Спасибо, мои гости наверняка такого не пробовали, — грустно улыбнулся Зак. — Давай попрощаемся здесь. В аэропорту у нас это не получится. И я, если честно, не люблю расставания.

— Конечно, — ответила я и крепко обняла его.

— Я буду скучать, — прошептал Зак.

— И я буду.

— Приезжай скорее.

— Постарайся никем не увлечься за эти два месяца, хорошо?

— В моем сердце только ты, — нежно ответил Зак и поцеловал мою руку.

— Мне пора, Зак, — с тяжелым сердцем я расцепила руки и оторвалась от него.

— Поехали, — вздохнул он.

Его машина ехала по красивым улицам ЛА. Мимо проносились шикарные особняки. И сердце мое было готово выпрыгнуть из груди, остаться здесь. Но этому было не суждено сбыться. И машина несла меня все дальше. Зак сидел рядом темнее тучи. Было видно, что ему также тяжело. Его руки судорожно сжимали руль…

И вот знакомое здание международного аэропорта LAX. Машина въезжает на платный подземный паркинг, Зак останавливает ее и крепко целует меня в последний раз так, что дыхание я могу восстановить только после регистрации. Зак вышел из машины и помог достать чемодан из багажника.

— Увидимся в Лондоне, — игриво говорю я и, задержав свою руку в его ладони еще лишь на секунду, убираю ее и, не оглядываясь, иду к лифту.

— Подожди, — внезапно окликает он меня до того, как я успеваю дойти до лифта, и в две секунды догоняет меня, держа что-то в руках. — Я хочу подарить это тебе, — он протягивает мне свой iPod. — Здесь все моя любимая музыка. Пусть в России у тебя останется что-то от меня.

— Спасибо, Зак. Ты замечательный, — я с благодарностью взглянула на него, взяла iPod и снова пошла к лифту.

Ну вот теперь точно все! iPod Зака грел руку, и впереди меня ждал двенадцатичасовой перелет до Москвы. Пройдя регистрацию, и заняв одно из кресел, я включила iPod и вставила наушники. С первых нот на меня полилась музыка. Я не знала, что это за группы и раньше не слышала этих песен, но понимая, что это ЕГО выбор и ЕГО музыка, она прошибала меня насквозь. Незаметно подошло время посадки. Я прошла в самолет, заняла место у окна. Самолет взлетел по расписанию. За окном спускались сумерки. Зак остался где-то там внизу. В Калифорнии. А я летела в Россию. Слезы накатывали на глаза. Я накинула капюшон посильнее на глаза и отвернулась к окну. Теперь можно поплакать. И слезы ручьем хлынули из глаз. В ушах играла романтичная музыка — что-то из подборки Зака. Эти слезы копились во мне так долго, что прорывались наружу без единого звука. Со стороны наверное казалось, будто я с интересом смотрю в иллюминатор. Но я плакала. Я буквально рыдала.

Однако слезы скоро закончились, музыка сменилась на рок. Вытерев остатки слез, я наконец вернулась в исходное положение и оглядела салон. Рядом со мной сидела супружеская пара лет сорока. Они были русскими. Приезжали отдохнуть в ЛА в отпуск. Мы разговорились, и до ночи оживленно обменивались впечатлениями от Калифорнии. И только обессилев, я снова включила музыку и погрузилась в сон.

Во сне я не заметила, как пришло утро, и небо было морозно-прозрачным. Бортовые часы показывали, что часа через два мы совершим посадку в Шереметьево. Встав и умывшись, приведя себя в порядок, я стала ждать завтрак, который вскоре подали.

И вот меня встречает Москва. Пройдя контроль и получив багаж, я отправилась к аэроэкспрессу. Практически пустой, он за полчаса довез меня до одной из станций метро. Я включила, наконец, свой телефон. С мгновенной скоростью на него начали поступать извещения о пропущенных звонках и смс за почти две недели, но меня сейчас интересовало другое. Где-то в Москве жила моя подруга по универу. После окончания она перебралась сюда в поисках красивой жизни и осела. Умудрилась найти хорошую интересную работу, и теперь мы иногда переписываемся. Мои пальцы уже листали список контактов, как вдруг я поняла, что не могу ей ничего рассказать. Моя прошлая жизнь закончилась, а про новую я ничего рассказывать не собиралась. Вздохнув, я вышла из контактов и положила телефон в карман.

Что же делать? До пяти вечера еще много времени. Я поехала на вокзал, купила билет на пятичасовой поезд, оставила вещи в камере хранения и поехала погулять. Москва встретила меня чистым сухим снежком, запорошившим все улицы. Убив пару часов на самостоятельную экскурсию, я решила перекусить и выбрала одну из множества кафешек. Она находилась на втором этаже, и из ее окон открывался красивый вид на улицу. Почему-то этот вид напомнил мне Нью-Йорк, хотя я там ни разу не была.

Выбрав столик у окна, я сделала заказ, включила в iPod музыку и стала наблюдать за улицей. Шел тихий снежок. По улице гуляли люди. Одни шли быстрее, другие прогуливались медленным шагом, и я вдруг поняла, что хочу встретить новый год в Нью-Йорке, с Заком.

Я с аппетитом съела что-то там из утки с овощами гриль и выпила кофе с потрясающим Тирамису. Часы на телефоне показывали почти час. До поезда оставалось около четырех часов. Магазины Москвы уже не казались мне такими привлекательными. Если честно, после Америки Россия словно потеряла блеск. Даже Москва. Теперь я была очарована другой страной. Что же делать?