А от них стражники защищены. Теми же сапфировыми четками. Или что ни там носят под бронёй?

А Люция… Люция просто пожелала.

И приказала.

Обычными словами.

И это сработало.

Вероятно, причина в том, что Люц использовала не чары, а свою, родную или новую, магию.

Что-то из этого наконец пробудилось в ней. Она не бездарна! Она может колдовать!

Она сможет добраться до Магнуса!

Жестокий восторг охватил её, но тупая боль мигом спустила девушку с небес на землю.

Да, на краткий миг она побыла полноценным террином, химерой, магической тварью — не суть. Но… лучше отказаться от силы и выжить, чем умереть из-за жадности.

Люция быстро зашагала к входу в темницу, оглядываясь по сторонам. Стражи было мало, и они патрулировали на других участках Полигона.

Как сказал тот террин? «Смена караула»? Значит, они шли подменить товарищей на посту у сна.

«Надеюсь, сменщики поленятся выяснить, где носит коллег», — подумала Люция и перебежками двинулась по аркаде, от колонны к колонне.

Вход в темницу никто не охранял, а решетка была поднятна. Дверь в подвалы тоже, скорее всего, открыта. Стражники не планировали задерживаться, а узник и так никуда не денется, он истощен и заперт в клетке.

Какая безалаберность от подчинённых Кейрана! Пусть и не прямых.

Люция в последний раз осмотрелась и, царапая стопы об острую гальку и песок, забежала в ворота.

Переходная комнатка походила на их «гримерку». Просторный каменный «мешок», с каким-то ящиками возле стен и полыхающими факелами в железных петлях.

Огонь ослеплял вблизи, и Люц не стала его брать. Её кости и чешуя светили достаточно, чтобы девушка не потерялась в кромешной тьме.

У двери в подвал она замялась. Рука замерла на ручке-кольце.

«Еще не поздно вернуться» — шепнул разум.

— Я лишь попытаюсь, — убедила себя Люция и толкнула плечом тяжелую деревянную створку.

Сырая тьма проглотила её.

Люц не ведала, куда идёт. Казалось, просто шагала в неизвестность и заворачивала случайно. Но в груди крепло убеждение, что она поступает верно.

В местных казематах фарси была лишь раз и то — в детстве. Ориентироваться здесь сложно: под Главным Полигоном простираются целые лабиринты с клетками, пыточными и сторожевыми комнатами, и истории об очередном новеньком стражнике, не нашедшем выход и погибшем от голода, — леденили кровь.

Люция не знала, что будет делать, попав сюда, никакого конкретного плана не имела, и словно вернулась в прошлое, когда была слабой потерянной девочкой и также отчаянно и бездумно шагала к замку с единственной целью.

Но страхи испарились.

Стоило ступить в узкие, холодные и мрачные коридоры, и её словно потянуло вперед на невидимом поводке. Это магия сприггана, — чувствовала Люция. — Она ощущает родного владельца и тянется к нему.

Стало немного обидно. Ведь собственная магия никак не проявляла себя до сего дня.

Или Люция просто не понимала, как ею управлять? Как пробудить?

Резкая боль вспыхнула в желудке, желчью подкатила к горлу. Люц замутило, голова закружилась. Она пошатнулась и припала к прутьям очередной решётки. Прижалась к их вонючей и холодной поверхности лбом, желая совладать с тошнотой, отдышаться.

Здесь нельзя блевать. Следить.

Нельзя, чтоб кто-нибудь узнал о её тюремных похождениях.

Внезапно, она расслышала тихие постанывания и шорохи. Они доносилась прямо из этой клетки.

Люц прислушалась к клубку чужеродной магии в груди и поняла, что «зов» вёл её сюда.

— Спригган, — тихо позвала она и попыталась разглядеть в темноте, того кто копошился на полу. — Э-эй!.. П-сс!.. Ты слышишь?

Ей становилось хуже. В груди разгорался пожар, на висках и над губой выступил пот, дыхание участилось.

Люц скомкала во влажных ладонях белый подол ночнушки и осела на грязный каменный пол. Она уже не чувствовала его жуткого холода. Вонь отходов, железа и плесени тоже ушла куда-то. В глазах темнело.

— Лэр ассасин! — почти взмолилась она. Стены отразил её голос гулким эхом.

Террин на соломенном тюфяке вздрогнул, зашевелился и подполз к металлическим прутьям.

Он был сильно изможден. Кожа посерела до цвета пепла и туго облепила скелет. От мускулов осталось мало, одежда свисала лохмотьями.

На тусклом свету показалось какое-то… жуткое существо с темными витыми рогами во лбу. На казни, с большого расстояния, ей не удалось рассмотреть узника в деталях, а теперь…

Узкий подбородок, высокие скулы, широкий, короткий нос с кошачьей «пипкой». Брови вразлет; раскосый разрез громадных глаз, заполняющих весь белок; резкая линия рта; длинные уши с пушком на кончиках.

Террин без иллюзии. Спригган…

Из-под тонких тёмных губ выпирали крупные клыки, а вот когда-то ярко-фиолетовые радужки выцвели.

Утратили жизнь.

Магию.

Узник схватился за прутья у её лица, приблизил свою полузвериную морду и шумно тянул воздух. Он резко то ли рыкнул, то ли всхлипнул, припал плечом к решётке и прикрыл веки, будто… с облегчением.

Нет, ему точно стало легче близ потерянной силы. Как и Люции.

Однако голос его прозвучал резко, пусть и хрипло:

— Зачем ты явилась… химера? Поиздеваться?

Люц словно хлестнули наотмашь. Она сжала трясущиеся кулаки.

— Я пришла вернуть вам вашу магию, горе убийца. — Вскинула подбородок. — Как можно было: с напарником, на спящего, и облажаться?!

Ей давно хотелось это спросить, у каждого пойманного ассасина. Почему у них ничего не получается? В чём секрет неуязвимости Магнуса? И есть ли… эти «уязвимости»?

Террин закашлял в невеселом смехе. И резко смолк.

Вцепился костлявыми пальцами в скрипучие прутья и дёрнулся к Люции. Фарси шарахнулась назад.

— Эта тварь!..— дрожащими от злобы голосом произнёс спригган, пуча безумные глазищи. — Ванитас… чувствует намеренья. Любые злые намеренья по отношению к себе. Ненависть, жажду убийства, наживы. Это его дар. Мы не знали… — залепетал бессмысленно. — Только догадывалась… Мы… У нас был шанс. С моей магией мы могли…

— Что с твоей магией? — не расслышала Люция и подалась вперед, не смотря на страх и отвращение. От узника воняло крысиным пометом. — Эй, убийца!..

Но он не слушал. Лепетал что-то невнятное, раскачиваясь взад-вперёд, бредил. Потеря магии — а может и плен с пытками — повредили его рассудок.

Террин вдруг резко замер и повернулся к ней.

— Сама-то почему до сих пор не отомстила, фарси? Да-а, мы знаем про тебя, последняя из клана. Мы обо всех вас, придворных, — кривление губ, — всё раскопали. Или ты простила насильника и убийцу матери? Пригрелась под тёплым боком Магнуса?

— Нет! — воскликнула она и вскочила на ноги. Виски тут же заломило, суставы заныли, а сияние магии и её циркуляция по телу ускорилась, причиняя зверскую, жгучую боль. — Нет. Я выжидаю.

— Так можно до бесконечности «выжидать», — криво усмехнулся зверь. Окинул её оценивающе-презрительным взглядом. — Теперь уж точно. Ты как тот принц из старой сказки: делаешь, что угодно — только не мстишь. И в конце тоже умрёшь?

— Хватит! — Люц ударила по решётке. — Вы не выжидали, и чем это обернулось? Твой подельник-звероморф сдох, и ты скоро к нему примкнёшь. В муках! Давай, забери уже свою магию и, может быть, я даже выпущу тебя.

Хотя ключа у неё не было. Но можно поискать.

Она снова села на колени и смело протянула руки в клетку.

Спригган посмотрел на неё настороженно.

— Я бы рад, — вымолвил, чуть погодя. Сглотнул. — Да не знаю, как. Не уверен, что получится.

— Хоть попробуй! — взвыла Люция сквозь сжатые зубы, от очередной скручивающей вспышки боли.

— Ладно. Ладно! — спригган решительно схватил её за оба запястья и сомкнул веки. Его пальцы ощущались на пылающей коже ледяными оковами. — Постарайся представить, как отдаёшь магию мне.

Люц попыталась, честно. Но свербящая боль во всем теле, отвлекала.

А когда показалось, что вот оно — потоки энергии потянулись от неё к сприггану, как это было с ней и кристаллом в башне — ничего не вышло. Фиолетовые «щупы» магии проходили сквозь него. Просто не видели — и всё.