Жаль, что здесь, в Шанске, нет частной клиники. А почему нет? Отличный доктор с талантами топ-менеджера имеется. Помещение найдем. Бабки… Да любой из моих друзей вложится!

Вот только целевая аудитория подкачала… Хотя можно по ОМС брать больных. Надо с Витей посоветоваться.

Надо будет зайти. Перетереть.

Торможу около своего дома. Кошусь на часы. У меня минут двадцать в запасе. Искупаться. Поговорить с детьми и бежать на вечернюю вахту к Ларе.

– Привет! – выходит на улицу Торганов. На ловца и зверь бежит. Или он меня поджидал , что ли?

– О, Витя! Только о тебе думал! – пожимаю руку соседу. – Может, частную клинику замутим? Как тебе идея?

– Да я давно об этом думаю. Но есть сомнения. Выхаживать Дроздов и их шайку не хочется. Я – врач от бога, Феликс. А значит, должен всем помогать… А не выборочно.

– Ну, тоже есть резон, – тяну я.

– Мы договорились с Хохлачевой. С Таней то есть… Буду у них консультантом. Все сложные случаи на мне.

– Прикольно звучит… А бабки?

– Да я их и так скирдую нормально, – морщится Торганов и кивает на свой дом. – Зайди, Феликс, перетереть кое-что надо.

– Если разговор касается твоего компаньона, то ты знаешь мой ответ, – отрезаю, набычившись.

Витька вроде умный парень. Где я, и где его дружбан Анквист? Нам точно в одном городе тесно. А в одном доме тем более.

– Нет, по поводу Лары, – отрезает Торганов и, развернувшись, идет к себе. А я, как наш придурошный Чапа, преданно трушу следом. Только хвостом не виляю.

В большой светлой гостиной, выходящей окнами на реку, Витя сразу подходит к бару. Достает бутылку коллекционного вискаря и два хрустальных стакана. Мрачно выставляет на журнальный столик. И словно подбирает слова, не решаясь начать разговор.

– Все плохо? – сверлю взглядом хозяина дома.

– И хорошо, и плохо одновременно, – вздыхает Тор, усаживаясь в кресло напротив. – Я – дебил, понимаешь… Теряю навыки. Мне в профессию надо срочно возвращаться. А то еще год-два в коммерсантах, и все, полная профнепригодность…

– А Лара моя тут каким боком? – напрягаюсь неслабо. Гляжу на стаканы, наполненные огненной водой цвета охры. И честно говоря, не врубаюсь, куда Торганов клонит. – Начни с начала, Виктор Петрович, – прошу задушевно.

– Понимаешь, – вздыхает он. – Ларе в первом триместре и сейчас делали УЗИ трансвагинальным датчиком. А это не всегда хорошо. Малоинформативно, – снова задумывается Тор, подбирая слова.

– А поподробней можно? – выхожу из терпения. Врачи эти! Как на китайском разговаривают. Терминами сыплют. Вроде по-русски говорят, а ни хрена не понять. Я уже про почерк молчу. Иероглифы, бл.ть.

– Ситуация такая, – выпивает виски Торганов и выдыхает натужно. – У вас двойня, Феликс. У детей общий амниотический мешок — оболочка с жидкостью, которая защищает плод от высыхания. Один лежит за другим. В разных проекциях. Вот и не заметили! Я сегодня на доплере слушал. И различил два сердцебиения. Понимаешь? С разной частотой. Ну и стали подробнее смотреть. Возвращаться надо. Что-то я совсем навыки растерял.

– Двойня? – смотрю на Тора во все глаза. Залпом выпиваю вискарь и повторяю, как деревенский придурок. – Двойня? Точно?

– Ну да, – покаянно кивает Витя. – Видишь, какая ситуация. Девочка к нам переехала из другого города. Кто там УЗИ делал – история темная. Здесь на втором скрининге тоже трансвагинальным смотрели на угрозу выкидыша. А оно вот как вышло. До меня только после доплера дошло…

– Двойня? – уточняю я, а губы уже растягиваются в улыбке. – Да пусть будет двойня, Витя. Я же не против. Мальчики… девочки. Какая разница! Лишь бы с Ларой и детьми все нормально было.

– Мы ей пока ничего не сказали, – цедит Торганов. – Она у тебя девочка нежная. Впечатлительная. Разволнуется еще…

– Ну, лады, – пожимаю я плечами. – Я же только за, – повторяю обалдело.

Двойня?! У нас с Ларой… Прикольно.

– Но я бы пока не радовался. Еще как пойдет. Один ребенок гораздо меньше второго, – поясняет Торганов. – Могут быть осложнения… Но завтра проведем свердетальный скрининг. Рост, вес. Оценим все параметры. И тогда уже вынесем вердикт.

– В смысле – осложнения? – уточняю напряженно. И даже весь подаюсь вперед.

– Анатомические, хромосомные пороки. Нужно провести УЗИ 4Д. Тогда будет ясная картина.

– Проводи, – соглашаюсь нехотя. Даже подумать времени нет. Двое детей. С одним что-то не так… Ларе как сообщить? Не представляю. – Давай сегодня сделаем, – предлагаю решительно. С хера ли оттягивать? Если нужна помощь, я тестя бывшего задеру. Пусть врачей хороших пригонит. Витька, говорят, ас и от Бога, но как он не заметил вторую ляльку, бл.ть? Так вообще бывает?

– Давай, – вздыхает Торганов. – Сейчас Татьяне позвоню. Соберем консилиум. Но мне было важно знать твое мнение.

– Да я-то что? Тебе с бугра виднее. Чем быстрее получим результат, тем меньше нервов.

– Согласен, – строго кивает Витя и звонит в больницу.

А я открываю сотовый. Хочу написать сообщение Савве. Может, придется Лару в Москву везти? Надо спецов найти. У Манучара частный джет попросить…

Но вместо сообщений в ватсап как дурак листаю телегу. В Шансоньетке полощут какую-то девочку-балерину, подвернувшую ногу во время выступления.

И танцует не так, и одевается безвкусно, и глупая.

Лена Хохлачева…

Стопэ! А не дочка ли это нашей Татьяны Александровны? – мысленно беру на заметку и проваливаюсь в комменты.

«Хватит читать глупые помойные паблики! – пишет там какая-то лихая Умная Роза. – Приходите к нам. Вся информация только у нас. Самые свежие новости о жизни в Шанске и окрестностях».

Умная Роза? Ну-ну.

Перехожу по ссылке. И вытаращив глаза, читаю разбор о собаке, украденной Лерой.

«Мы навели справки. Псину Мирзоян зовут Габи. Это девочка. От заводчика Альма-щен. А у жены нашего прокурора Сарычева – йорк-мальчик. По имени Ирчап. От Агдальского заводчика. И если наши Канарейки и Шансоньетки не понимают в гендерах, то остается их только пожалеть!»

«Лене Хохлачевой желаем выдержки и здоровья! А вы, придурки, попробуйте станцевать как она. Лена – маленькая гениальная птичка, которая без особого труда взлетит на сцену Большого театра и прославит наш город. А вы, бесславные канарейки и шансоньетки, не просите тогда у нее контрамарку! Просто вспомните, как облажались».

«О, господи!» – усмехаюсь мысленно. Шанску только третьего новостного канала не хватает для полного счастья.

Но в данном случае я точно знаю, кому принадлежит эпистолярное творчество. Надо только вернуться домой и настучать по репам.

– Все готово. Едем, – отрывается от собственного айфона Торганов. – Я договорился. Лару сейчас пригласят на УЗИ.

– Да, да, конечно, – подрываюсь с места и бегу к выходу. – Сейчас вызову водителя…

– Да пешком добежим. Быстрее будет, – несется следом Тор.

Роняю быстрый взгляд на собственный дом и на бегу звоню дочери.

– Алиса… Больше никаких публикаций! Умная Роза…

– Папа? Ты знаешь? – охает она в трубку и заявляет решительно. – Надо дать отпор этим гадам. Никому не позволю обижать тебя или Лару.

– Защитница моя, – улыбаюсь довольно и добавляю глухо. – Хорошо. Только давай договоримся. Все посты присылай мне на одобрение. Мы выявили пока только одну заразу. А там их целое осиное гнездо. Не надо его самой ворошить лыжной палкой. Могут быть всякие последствия. Поняла, доченька?

– Да, пап, – вздыхает Алиса и добавляет деловито. – Ты домой когда? Почему твоя машина под окнами?

– Мне к Ларе нужно. Срочно.

– Хорошо. Держи меня в курсе.

Отбиваю звонок и смаргиваю невесть откуда взявшиеся слезы. Одна защитница у меня уже есть. Две другие на подходе. Повезло. Реально – я счастливый засранец.

Глава 32

– С малышкой все хорошо? – лепечу в ужасе. Экстренное УЗИ в половине шестого вечера сильно напрягает. Хорошо, Феликс рядом. Запыхавшийся, взволнованный, будто пробежал стометровку. Стоит рядом. За руку держит.