- Да, наш! – борзо выдвигается вперед мордатый невысокий мужик.

- Почему антисанитария на участке? Убрать незамедлительно. Захар Иванович, выпишите предписание. И штраф за загрязнение окружающей среды. СЭС подключайте.

- А мы тут при чем? – пыхтит мужик.

- Участок ваш? – давлю взглядом. – Если документы на право собственности есть, предъявите. Если нет, зачем вводите следствие в заблуждение? За это тоже статья…

- Да ты меня не пугай, прокурор. Тоже мне начальник выискался, - хмыкает Дрозд, а остальные пернатые смеются.

Видимо, человек попутал берега давно. Очень давно. Ну да ничего, я русло скорректирую. Умею. Практикую.

– Вам придется проехать в отдел для получения предписания или для дачи показаний.

– Да не видели мы ничего! – выкрикивает румяная тетка с короткой стрижкой, как две капли воды похожая на мужиков. Тоже, видимо, из отряда пернатых. – Эта земля наша! Старуха ее нам продала незадолго до смерти! Она одна тут жила. А мы досматривали…

– Вот и досмотрели. А сейчас штраф заплатите. Сколько там? Тысяч семьсот, кажется, – киваю на гору мусора. – А куда у нас смотрит СЭС, Захар Иванович? – поворачиваюсь к заму.

– Запрос им Рудников должен был отправить… – шепчет мне на ухо заместитель.

– Документы на участок предъявите, пожалуйста, – сверлю взглядом мерзкую бабу. Перевожу взгляд на ее братьев. Интересно, кто из них генерала «Секиры» долбанул по башке? Надо бы с Мельниковым связаться…. Хотя три года уже прошло, наверное.

– Какие тебе документы, придурок! – толкает меня в плечо один из братьев. – Вали отсюда. Тут частная собственность. И улица эта наша, и вся земля. Понял? Без постановления прокурора нечего сюда нос совать.

А я в штатском сегодня. И удостоверение вроде предъявил сразу. Читать не умеют, что ли? Но уже не до этикета.

– На землю! Руки за голову! – рявкаю, подсекая противника давно натренированным движением. И когда мужик, споткнувшись, падает на асфальт, приказываю командиру «тяжелых». – Упакуйте, пожалуйста. Нападение на должностное лицо.

– Эй, вы что? Вы куда? Не имеете права! – кидается к нам второй брат.

– Какие-то вопросы? – рычит, нависая над ним, командир ОМОНа.

– Петь, ты чего? Мы же все свои, – давит на него второй Дрозд.

– Какой я тебе свой, гнида? – обрывает его «тяжелый». – Или к брату в кутузку захотел?

Дрозд отступает. О чем-то переговаривается с женщинами. Одна из них поспешно кому-то звонит. И судя по обалделому выражению лица, разговаривает с Рудниковым. Лишь на секунду мажет взглядом по мне и отворачивается. Что-то шепчет Дрозду номер два. И тот уже пялится на меня в упор, даже не скрывая враждебности.

– Это вы так из-за своей любовницы возбудились, товарищ прокурор? Но участок все равно наш. Ей тут ничего не обломится.

– И поэтому вы засыпали его мусором. Очень логично, – подвожу итог я, пропуская мимо ушей слова о любовнице. Каждое словно – ножом по сердцу. Ну какая мне Лара любовница? Жена! – Хочу напомнить, – снова обращаюсь к Дроздам. – Мы живем в цивилизованном государстве, и за загрязнение окружающей среды придется заплатить штраф. Поэтому, – смотрю в упор на отряд пернатых. – Предлагаю в трехдневный срок очистить территорию и привести ее в нормальное состояние.

– Может, тебе еще и цветы посадить? – усмехается Лариса.

– Да, можете, – киваю я, игнорируя хамский тон. – Я так понимаю, тут росла сирень, – пинаю ногой короткие пеньки. – Вот и посадите новые кусты. Это посильное финансовое вложение?

И с удовольствием смотрю, как корежит Дроздов.

– А брата отпустишь?

– Так он к свалке отношения не имеет, – пожимаю плечами. – Статья триста восемнадцать УК. Нападение на должностное лицо. Относится к особо опасным преступлениям. И тут как суд решит. Но там до пяти лет светит, – вздыхаю я и в полной тишине иду к машине.

– Лихо вы их, – басит рядом Харитонов.

– Ерунда. Пустой треп. В течение часа подготовь мне всю информацию об имуществе и бизнесе этих хамов. И упаси бог, у них где-нибудь самозастрой или неуплата налогов.

– Так все есть! – радостно восклицает Захар. – Мы давно всю инфу собрали и проанализировали. Только Рудников ее под сукно положил. У него бы в кабинете покопаться…

– Кабинет опечатать. Рудникова в здание не пускать. После обеда рассмотрим, что у нас есть. Только пока не трепись. И к Зотову людей отправь.

– А вы? – смотрит на меня с щенячьей преданностью.

– После обеда вернусь, и продолжим, – киваю я и в предвкушении встречи с Ларой еду домой.

«Сейчас приеду», – отправляю сообщение девчонке и не получаю ответа.

«Бл.ть, что за фигня?» – напрягаюсь мысленно. Кажется, волосы на затылке поднимаются от беспокойства. Почему не берет трубку? Похитили ее? Запугали?

Лихорадочно отпираю калитку. Бегу к дому и оторопело застываю около крыльца. На стилизованных под лавки ограждениях из темного дерева, сидит моя любимая девочка.

И что-то внимательно изучает в телефоне.

– Что пишут? – спрашиваю насмешливо.

– Ты меня напугал!– вскрикивает Лара.

– Извини! – кидаюсь к ней.

Но она отворачивается.

– На, посмотри, – протягивает мне смартфон.

– Что там? – вздыхаю тяжко и, уткнувшись взглядом в экран, пробегаюсь по диагонали. А затем читаю медленно, словно пытаюсь запомнить каждое слово.

«Новый прокурор Шанска – большой шалун, оказывается! Вместе со своей беременной любовницей разыграл целый спектакль, достойный МХАТа. Сначала она пришла к нему на прием. А сегодня он заявился на так называемое место преступления. Упаковал Дрозда и, прикрываясь заботой об окружающей среде, попытался отжать чужую собственность Вот такие у нас нынче прокуроры. Ни стыда, ни совести!»

– Идиоты, – шепчу, сжимая кулаки. В глазах темнеет от ярости, а на скулах играют желваки. Я найду вас, твари. Ходите и оглядывайтесь.

– Почему меня называют любовницей, Феликс? – жалко смотрит на меня Лара. И в глазах – безбрежная тоска.

Ну вот как ей сказать? Как объяснить?

Да и не хочу я ничего объяснять…

– Савва, – обнимая девчонку, звоню Лидкиному брату. – Ты можешь мне найти, кто стоит за анонимным телеграм-каналом?

– Говно-вопрос, - выдыхает в своей привычной манере Климов. – А за каким именно? За Шанской канарейкой или за Шансоньеткой? – уточняет совершенно спокойно.

«Мать его!» – рычу мысленно и готов уже биться головой об стену.

– Меня интересуют оба. А откуда ты знаешь?

– Пахан пять минут назад инфу прислал. Тоже заинтересовался владельцами. Кажется, ты влип по полной, бро.

Глава 19

– Климов все порешает, – улыбаюсь я Ларе. – Пойдем. Покормишь меня, – перевожу тему в более мирное русло. А войдя в дом, спотыкаюсь о собранную сумку. Рядом ноутбук в портфельчике лежит.

Твою ж мать! А если б я не приехал? Так бы и ушла Ларочка? Из-за дурацкой заметки в телеге ушла бы. Беременная и босая, блин.

– Это ты на мусорку снести приготовила? – киваю на дурацкий скарб. – Буду выезжать, закину.

– Нет, – тушуется девчонка. Руки на животе складывает. А в глазах уже слезы и паника. – Я хочу вернуться к себе, Феликс, – через силу выдавливает домашнюю заготовку.

– Зачем? Тебе тут плохо? Тесно? Или дерьмом воняет? – интересуюсь вкрадчиво. Прохожу на кухню, а там уже утка запеченная меня ждет. В прозрачной форме, обложенная яблоками. – Откуда такая роскошь? – восклицаю восхищенно.

– Автолавка по улице ездила. Я вышла и купила. Еще молоко, яйца, творог и яблоки. Я в окно увидела, что соседи в очередь выстроились, и тоже решилась.

– Молодец, – принюхиваюсь я. – Ты просто настоящая боевая подруга! Даже не ожидал, – заявляю как на духу.

Конечно, не ожидал! Первая моя жена – крутая бизнес-вумен. В доме всегда было чисто, холодильник полон еды. Но к нам ходила домработница, она же покупала продукты. Катерина готовила вкусно, но у нее все было четко запланировано, и в морозилке хранились полуфабрикаты собственного изготовления. Котлеты, голубцы и даже пицца. Только поставь в духовку, называется. Ну и первая моя бывшая жила по присказке «Что жена не любит, муж не попробует».