Анна с усилием открыла глаза. Явившаяся ей картинка подтвердила то, что хотелось бы считать бредом больного сознания. В больничном кресле, устроившись ничуть не хуже, чем в своем ректорском, расположился лорд Рейн. По его губам блуждала привычная усмешка.

— Я вижу, мое присутствие заставляет Вас быстрее приходить в себя, Леанар. Впору засвидетельствовать за собой новый метод лечения.

— Боюсь, другим он не поможет, лорд ректор. — Несмотря на то, что прошлая их встреча прошла максимально неприятно, Анна не могла позволить себе промолчать на издевку ректора. Быстрая оценка внешнего вида мужчины привела девушку к выводам о том, что убивать ее вроде как пока не собираются, отчислять, кажется, тоже. Более того, ректор настроен на удивление благожелательно.

— Язвите, Леанар? Значит, не все так плохо. — Привычная язвительная усмешка немного смягчилась, явив слабое подобие на человеческую улыбку.

— Чем обязана, лорд Рейн? Хотите сообщить о моем отчислении лично? — Анна заставила привычно ослабевшее после очередного приступа тело подняться на подушках, тем самым приняв более достойное положение. Кажется, затянувшаяся немочь притупила чувство самосохранения, потому что девушка продолжила проверять границы дозволенного.

В глазах ректора сверкнул огонек болотной зелени, предупреждая о сдерживаемом всплеске магической силы, раньше это заставило бы девушку напрячься, приготовившись к отпору. Анне это всегда казалось признаком неминуемой угрозы. Но почему- то сейчас она была абсолютно уверена, что никакой угрозы со стороны ректора для нее нет. Более того, что не могло быть ничем иным, кроме бреда перенапряженного сознания, Анна казалось, будто ректор к ней настроен вполне доброжелательно и даже с какой-то внутренней теплотой.

В подтверждение ее ощущений лорд ректор улыбнулся. — Нет, Леанар, я пришел сообщить Вам о разрешении на перевод в отделение Ловчих. Лично. — Улыбка преобразила лицо ректора, в нем появилось больше человеческого.

— Что? — Анна потеряла дар речи. Сказанное ректором казалось невозможным.

— Я подпишу Вам разрешение на перевод. Но при одном условии. С завтрашнего дня у Вас начинаются индивидуальные занятия. Архимаг Артан предположил интересный способ восстановления Вашей ауры. Если он сработает, Вы будете допущены до дальнейшего обучения и сдачи выпускных экзаменов, — голос ректора стал привычно холодным, — если данный способ не оправдает себя, Вам придется покинуть Академию. Как Вы, надеюсь, понимаете, в таком состоянии о несении королевской службы не может идти и речи.

— И кто будет вести эти занятия? — Голос вернулся к девушке, когда лорд Рейн уже почти вышел из палаты, но вопрос все равно прозвучал унизительно неуверенно и тихо.

— Я. — Хлопок закрывшейся за ректором двери прозвучал похоронным набатом.

Эти странные занятия не были похожи ни на одно из тех, на которых Анна присутствовала до этого. Ни изнуряющих физических тренировок, ни недельных забросов в лес на выживание, ни тяжелейших сражений на всех видах оружия. Ничего, что было давным-давно знакомо и потому привычно. Только белый песок тренировочной арены, скользящий между пальцами, когда девушка от бессилия сжимала его руками и отстраненный голос лорда Рейна, заполняющий сознание без остатка.

— Ты должна почувствовать дух вокруг себя. Как контур, облегающий тело или как вторую оболочку. Найди то, что тебе ближе и почувствуй его, как часть себя… — Ректор, в который раз, повторял одно и тоже, пытаясь заставить не имеющую ни толики магии девушку ощущать то, что ощущал сам. Это было похоже на медитацию. И на максимальное сосредоточение, от которого по лбу девушки струился пот, как при тяжелой физической тренировке. Как только Анне казалось, что она нашла в себе оболочку духа, ректор бил ее ментальной волной. Это была такая сила, которая не только заставляла девушку падать лицом в песок, но и иногда лишала сознания.

— Не могу! — Хрипло выдохнула охотница, после того, как отдышалась после очередного удара.

— Решила расписаться в своем бессилии, Леанар? Пергамент и чернила у меня в кабинете. Штраф за неоконченное обучение напомнить или продолжим? — Ядовито усмехнулся ректор. Мужчина полуразвалившись сидел на нижних трибунах. Заставить девушку грызть от боли песок не требовало от него никаких усилий. Для Анны эти занятия были мучением, для ректора же, похоже, напрасной тратой времени, вызывающей лишь скуку.

— Зачем? — Девушка со стоном села на песке, вытянув ноги, — Зачем Вы возитесь со мной, если считаете меня бесполезной? Вы же давным-давно могли отчислить меня. Почему я еще здесь? — Энни хотела высказаться гордо, а получилось чуть не плача от бессилия. Ее боевая рубашка уже давно пропиталась потом, а ноги дрожали от усталости, не позволяя подняться в полный рост.

Ректор вздохнул, как будто ему приходилось объяснять элементарные вещи малому неразумному ребенку. Мужчина изящно поднялся на ноги и в пару длинных шагов оказался рядом с ней, опустившись на корточки.

— Сильных боевых магов полно. Боевых магов, умеющих думать головой и ценить плечо товарища куда меньше. А боевых магов, умеющих думать головой, ценить плечо товарища, нести ответственность за жизни других и способных сопереживать пострадавшим — единицы. Лучше я выращу одного ловчего, не способного создать несчастный пульсар, но способного вести группу, чем десяток тупоголовых боевиков, не способных выйти из трех сосен, не говоря уже о том, чтобы кого-то спасти. Запомни это, Леанар, больше от меня таких слов ты не услышишь. А теперь поднимай свою задницу, и продолжим. — Вкрадчивый тон ректора сменился привычным язвительным, с нотками презрительности. Мужчина рывком поднялся на ноги и занял свое привычное место.

Анна осталась сидеть на песке. Почему-то, когда ректор сидел рядом с ней, ей почудилось, что от него исходят волны искреннего беспокойства и, что выглядело еще более маловероятным, заботы. Но стоило лорду Рейну отступить на пару шагов и наваждение пропало. Девушка тряхнула головой, прогоняя странные ощущения. Заставив себя со стоном подняться на ноги, она вновь сосредоточилась на своих внутренних ощущениях, пытаясь нащупать злосчастный дух.

— Подумай, что тебе ближе: вода, воздух, огонь или земля, какое проявление стихий ты любишь больше. Может быть, природная составляющая откликнется тебе скорее. Представь дух в виде потока стихии, закручивающегося вокруг тебя.

Анна закрыла глаза и задумалась. Земля ее не привлекала никогда. Огонь? Может быть. Было приятно смотреть на языки пламени, согревающие морозной ночью. Вода? Воздух? Такой элементарный вопрос заставил девушку замереть, надолго задумавшись. В конце концов, перед внутренним взором девушки предстало пламя, переливающееся красно-желтыми языками. Это пламя раздувал и поддерживал легкий летний ветер, заставляя закручиваться вокруг нее спиралями и создавая непроницаемый кокон. Непроницаемый ни для кого и ни для чего.

Резкий ментальный удар заставил воображаемое пламя разойтись в стороны, но когда волна магии почти достигла тела девушки, ветер, раздувающий огонь, дохнул сильнее, и пламя восстановило свою структуру, языки сомкнулись. Радость от первой удачи за целый месяц тренировок заставила девушку потерять концентрацию, пламя опало к ногам, и новый удар ректора достиг цели. Глаза застила тьма, а когда удалось сделать первый судорожный вдох, на губах опять заскрипел песок.

— Воздух и огонь! А ты не перестаешь меня удивлять, Леанар, — голос с усмешкой и толикой удивления и удаляющиеся шаги ректора ознаменовали окончание тренировки. Ректор ушел, не прощаясь, а Анна продолжила хрипеть на горячем песке тренировочной арены, пытаясь отдышаться. Подняться на ноги ей удалось не скоро.

***

Такой долгожданный успех не принес ощутимой радости. Анна думала, что стоит ей почувствовать этот непонятный контур духа и ее занятия с ректором закончатся. Но, как оказалось, это было лишь начало. Ректор увеличил количество тренировок в неделю и теперь требовал не просто увидеть и удержать дух, но двигаться, постоянно удерживая эту призрачную оболочку. А несколько крайних тренировок еще и сражаться.