Я расхаживаю по гостиной, прокручивая в голове слова Бэннера.

Пытаюсь убедить себя в обратном. Что это предположение, которое на первый взгляд кажется верным, на самом деле не соответствует действительности. Что, возможно, я просто неправильно воспринимаю свои чувства.

Но каждый раз, когда я слышу ее шаги за стенкой, мое тело покрывается липким потом, потому что я почти уверен: Бэннер прав.

Я ушел от него и вернулся к себе, где открыл еще одну бутылку пива и стал кружить по своей квартире. Не останавливаясь, просто расхаживаю взад-вперед, пытаясь справиться с этими чувствами, пытаясь убедить себя, что Бэннер неправ, что я неправ, что все это чертовски неправильно.

Паника.

Тошнота.

Беспокойство.

Все это накатывает на меня, отчего мне кажется, что я схожу с ума. Мне становится не по себе. Я прокручиваю в голове варианты, о рациональности которых мне даже задумываться нельзя… Что, если бы я поцеловал ее в примерочной? Что бы она сделала? Что, если я прямо сейчас отправлюсь к ней и расскажу, что чувствую? Что, если я буду умолять ее пересмотреть скоропалительное решение о вступлении в брак?

Тук. Тук.

О, черт. Это, должно быть, она. Больше некому.

Не зная, как поступить, я сжимаю свои потные ладони и откликаюсь:

– Кто там?

– Брейкер? Это я. Открывай.

– О… Лия, ты?

Я закатываю глаза от смехотворности того, что творю.

– Да, Брейкер, я. Что ты там возишься? Открывай.

– Ха, извини! – кричу я, не двигаясь с места. – Хм, просто дай мне секунду.

Я кружусь, пытаясь сообразить, что делать, как будто что-то можно сделать. Ничего, придурок, ничего нельзя сделать. С тем же успехом можно попытаться смыть свои чувства при помощи намыленной мылом мочалки. Но это так не работает. Взгляни правде в глаза. Тебе будет неловко.

Неохотно, на тяжелых ногах направляюсь к двери, открываю ее, а затем облокачиваюсь на дверной косяк, пытаясь выглядеть при этом как парень, который не втрескался по уши в свою лучшую подругу.

– Привет, э-э-э, как дела? Все хорошо? Ух ты, какая жара сегодня, не считаешь?

Она вопросительно приподнимает бровь.

– Почему ты ведешь себя так странно?

– Я не веду себя странно, я просто… пытаюсь завязать разговор. Разве мне нельзя поговорить о погоде с лучшей подругой? В любом случае, чем я могу тебе помочь?

Со скептическим выражением на лице она просит:

– Можно я останусь здесь ночевать?

– Эм-м, почему именно сейчас? – недоумеваю я, моргая несколько раз.

– Брайан сегодня вечером уехал в Сан-Хосе на срочную встречу с одним из своих клиентов, и его не будет дома до воскресенья. Я просто чувствую себя неважнецки и не хочу сейчас оставаться одна.

– А, понимаю. – Я медленно киваю.

– Так я могу у тебя переночевать?

Остаться ночевать в моей квартире? Это похоже на полнейшую катастрофу, которая вот-вот должна произойти. Я и так едва сдерживаюсь, и причина всего этого – искушение, с которым мне не справиться, – стоит прямо передо мной.

Что мне сказать? Как объяснить, что я почти уверен в своих чувствах к ней, и поэтому не могу позволить ей остаться на ночь?

Ничего.

Нет смысла что-то говорить.

Поэтому…

– Конечно, – выдыхаю я. – Да, знаешь, учитывая, что ты и раньше оставалась здесь с ночевкой. В этом не должно быть ничего странного.

Она хмурится еще больше.

– Почему ты так нервничаешь? У тебя аж пот выступил на верхней губе.

– Пот? – Я вытираю рот. – Это не пот. Наверное, просто остатки моего напитка.

Она смотрит на меня с подозрением.

– Ты странно себя ведешь, Брейкер.

– Знаешь, я выпил пива. – Похлопываю себя по животу. – Возможно, пиво было некачественным, скорее всего, оно не добродило. Может быть, тебе лучше немного поспать. Комната для гостей готова. – Я отодвигаюсь в сторону, чтобы она могла войти в квартиру. – Располагайся, чувствуй себя как дома.

– Я пока не хочу ложиться спать. Еще только восемь.

После событий сегодняшнего дня у меня сдвиг во времени. Мне кажется, что сейчас не меньше одиннадцати вечера.

– Хм, ну, действительно рановато. – Я посвистываю. – Думаю, мы могли бы чем-нибудь заняться.

– Ага, я надеялась на предложение.

Она обхватывает себя руками за талию, и я понимаю, что ей грустно. И если я в чем-то и уверен, так это в том, что забочусь о Лие больше всего на свете. Может быть даже больше, чем о ком-либо другом, поэтому мои инстинкты немедленно срабатывают.

– Все в порядке? – спрашиваю я, разом забывая о том, что влюблен в свою лучшую подругу и вообще-то не знаю, как вести себя с ней.

– Нет. – Ее глаза наполняются слезами. – Я не в порядке. Не совсем.

Вот дерьмо! Время позабыть о своих чувствах и сосредоточить внимание на ней.

Я буквально втаскиваю ее в свою квартиру и закрываю за ней дверь, прежде чем подвести к дивану и усадить.

– Что происходит?

– Мне грустно. – Она вытирает нос. – Сегодняшний день превратился в какой-то сюр. Я думала, что однажды разделю эти хлопоты с мамой, и то, что ее не было со мной рядом, просто убивает меня, Брейкер. Я все время задаюсь вопросом, понравилось бы ей платье, которое я выбрала? Заплакала бы она? Сфотографировалась бы со мной, чтобы запечатлеть этот важный момент?

– Да, – решительно отвечаю я. – Да, она бы одобрила все, что ты делаешь.

– Мне нравится это платье, – продолжает она. – Но какая-то часть моей души опустошена, я хотела бы быть счастливой, выходя замуж, но у меня есть сомнения, опасения по поводу происходящего.

– Насчет Брайана? – уточняю я.

– Я не знаю, – тихо отвечает она. – Я люблю его, но чувствую грандиозное давление с тех пор, как он сделал мне предложение. Словно я не в своей тарелке, сама не своя. Мне кажется, будто меня заперли в коробочке с нереалистичными ожиданиями, и теперь я начинаю сходить с ума из-за этого. – Она встречается со мной взглядом и продолжает: – Когда мы поссорились, мне не к кому было пойти. Ни родителей, ни друзей… И я не хотела говорить Брайану, потому что он, скорее всего, использовал бы это как очередной аргумент против наших с тобой встреч, несмотря на его слова о том, что его не напрягают наши с тобой отношения. – Она опускает взгляд на свои руки. – Я начинаю понимать, как много я потеряла, когда не стало моих родителей.

Ее глаза снова наполняются слезами, и она откидывается на спинку дивана, заливаясь слезами.

Я не знаю, что сказать, потому что согласен с ней – она многое потеряла, когда не стало ее родителей. Думаю, она сошлась с Брайаном, потому что он оказался рядом в нужное время, но как, черт возьми, я должен ей об этом сказать?

Она и так переживает трудные времена, и очевидно, что я действую из каких-то корыстных побуждений с того момента, как сегодня утром осознал свои чувства, поэтому вместо того, чтобы что-то сказать, я молчу и слушаю, как она плачет, держа ее за руку.

По прошествии, как мне кажется, часа она поворачивается ко мне и говорит:

– Все, чего я сейчас хочу, – это лечь спать.

– Хорошо. – Я встаю и тяну ее за собой. – Позволь мне проводить тебя в комнату для гостей.

Она отчаянно трясет головой.

– Нет, я не хочу оставаться одна. Можно мне поспать в твоей кровати?

Определенно нет. Очень твердое нет. Я ни за что не позволю женщине, которую я люблю, спать в моей постели, пока она принадлежит другому мужчине. Нет, это значит напрашиваться на неприятности.

– Тебе не кажется, что это может быть немного неуместно? – мягко спрашиваю я, стараясь не усугублять.

– Мы ведь делали так раньше. Почему сейчас все должно быть иначе? – удивляется она.

Очень веское замечание. Потому что мы делали это раньше, так что… что изменилось?

Что ж, причина в том, что ты, парень, любишь ее. Все изменилось. И ты все еще пытаешься разобраться в своих таких несвоевременных чувствах.

Она помолвлена, вот что изменилось. Это веское оправдание. И оно избавит меня от крайнего смущения и возможных угрызений совести, связанных с необходимостью спать с ней в одной постели. Да, давайте-ка перейдем к теме помолвки.