Его лицо становится серьезным, и он кладет руку мне на шею.

– Ты никогда не была бы для меня интрижкой, Лия. Никогда. То, что есть между нами, это серьезно, и я не буду относиться к этому иначе.

– Хорошо, – говорю я, отводя взгляд, набираясь смелости сказать то, что я хочу сказать дальше. Когда снова встречаюсь с ним взглядом, добавляю:

– Тогда если это так, поцелуй меня.

Его рука сжимается на моем затылке, притягивая меня к себе. Я никогда раньше не видела на его лице такого решительного и в то же время обожающего выражения. Я чувствую себя такой… любимой.

У меня перехватывает дыхание. Я облизываю губы перед тем, как он приближает меня на последние несколько дюймов, и его губы накрывают мои.

Я чувствую, как мои глаза невольно закрываются, когда его мягкие губы захватывают мои в свой плен.

Мягкий, требовательный поцелуй. Абсолютное совершенство.

Это самый напряженный, приносящий удовлетворение и волнующий момент в моей жизни – целовать Брейкера, целовать моего лучшего друга, чувствовать, как между нами пробегает электрический разряд, когда наши губы соприкасаются. Над нами взрывается фейерверк, его губы обхватывают мои, другой рукой он слегка наклоняет мое лицо, контролируя момент.

И я позволяю ему, потому что не могу сделать ничего другого, кроме как упасть в объятия этого мужчины, когда его губы завладевают моими.

Подавляющий. Принимающий. Напряженный.

Когда его рот приоткрывается, я приоткрываю свой. Когда он поворачивает направо, я поворачиваюсь налево. Когда его хватка становится крепче, моя усиливается. И когда его язык прижимается к моему, я издаю стон и провожу своим языком по его. Он такой вкусный!

Я переплетаю свой язык с его, моя рука крепче сжимает его футболку. Нуждаюсь в том, чтобы он был ближе, мне нужно больше, и когда я просовываю руку ему под футболку, он отстраняется, ошеломляя меня.

Я моргаю несколько раз как раз в тот момент, когда над нами взрывается огромный фейерверк.

Переводя дыхание, он несколько мгновений пристально смотрит на меня, а затем говорит:

– Я, э-э… Я не хочу устраивать шоу для детей.

И я возвращаюсь к реальности. Мы все еще в Диснейленде. Окруженные детьми.

– О боже. – Я прижимаю руку к груди. – Прости, я просто… Наверное, я увлеклась.

– Все в порядке, я тоже так подумал. – Мальчишеская улыбка расползается по его лицу. – Ты действительно чертовски хорошо целуешься.

Мои щеки вспыхивают, когда я говорю:

– Я собиралась сказать то же самое о тебе.

Он теребит маленькие пряди своих волос.

– Просто еще один повод сожалеть. Мы могли бы начать делать это давным-давно.

– Похоже, у нас есть немного времени, чтобы наверстать упущенное.

– Да. – Он берет меня за подбородок и запечатлевает еще один поцелуй на моих губах. Несмотря на то, что это легкий как перышко поцелуй, в нем чувствуется сила, потому что это было желание и способ выразить его желание ко мне.

От этого в моем животе порхают бабочки. Это подтверждение того, что мы делаем это… мы становимся самими собой. И я вздрагиваю, когда слышу нежный голос моей мамы, говорящий мне:

«Как раз вовремя, сладкие щечки. Как раз вовремя».

Вцепившись руками в стойку в ванной, я смотрю в зеркало и делаю несколько глубоких вдохов.

Я люблю ее.

Я влюблен в нее.

Я не хочу никого и ничего, кроме нее.

Этот гребаный поцелуй чуть не сбил меня с ног.

Я никогда не испытывал ничего подобного. Как будто в тот момент, когда наши губы встретились, электрический разряд пронзил меня насквозь, заставив стать другим человеком.

Я чувствую потребность всегда иметь ее подле себя.

Я чувствую непреодолимую потребность прикоснуться к ней.

Я чувствую потребность раздеть ее и заняться с ней любовью.

Я хочу, чтобы она знала, что я принадлежу ей навсегда. Что мне не нужен никто другой, кроме нее.

Но мне также нужно делать это постепенно. Я не хочу ее спугнуть. По одному чертову шагу за раз, чувак.

Я отталкиваюсь от стойки, беру свою зубную щетку и выдавливаю на нее пасту.

После фейерверка мы вернулись к машине, держась за руки. По дороге домой я положил руку ей на бедро, и она положила свою ладонь поверх моей. Мы говорили о выходе новой настольной игры, в которую хотели поиграть, вспоминая о том времени, когда мы ходили в Диснейленд, когда учились в колледже. Этот поход обернулся полнейшей катастрофой, так как мы отправились в час пик и смогли прокатиться в общей сложности на трех аттракционах.

Когда мы вернулись домой, я проводил ее до квартиры и легонько поцеловал на ночь, наслаждаясь ощущением ее губ на своих и тем, как мне отчаянно хотелось пригласить ее к себе. Но я пожелал ей спокойной ночи и вернулся сюда, чтобы принять душ.

Все еще с влажными волосами, обернув полотенце вокруг талии, я чищу зубы как раз в тот момент, когда слышу, как захлопывается моя входная дверь.

– Лия?! – кричу я, у меня изо рта стекает пена.

– Да, это я, – отзывается она, когда я слышу, как она приближается.

Я быстро заканчиваю чистить зубы, прополаскиваю рот и направляюсь в свою спальню, где нахожу ее стоящей посреди комнаты, одетую в шелковый халат, с влажными волосами.

– Все в порядке? – спрашиваю я.

Она смотрит на мою грудь, затем на полотенце, прежде чем снова посмотреть мне в глаза. Она качает головой как раз в тот момент, когда расстегивает свой халат и позволяет ему упасть на пол. Под ним обнаруживается фиолетовый комплект нижнего белья. Шелковая майка на бретелях и кружевные трусики в тон.

– Я не хочу засыпать одна, Брейкер.

Она подходит ко мне и легонько кладет руки на мой пресс и проводит ими вниз, к моему полотенцу.

– Я не хочу спать одна, и я не хочу, чтобы наша ночь закончилась поцелуем на ночь у моей двери.

– Нет? – Легкая испарина выступает у меня на лице.

Она качает головой и распахивает мое полотенце, отчего оно падает на пол.

– Ты поцеловал меня сегодня вечером, а это значит, что я хочу тебя всего. Больше нас ничто не сдерживает. Я хочу тебя целиком.

Мой член набухает между нами, когда я дотягиваюсь до ее щеки и обхватываю ее ладонью.

– Ты же знаешь, что я хочу того же самого, верно? Я просто хочу убедиться, что ты готова.

Она хватает меня за руку и тянет к кровати.

– Я более чем готова.

Когда ее ноги касаются края, я не толкаю ее на кровать. Я тяну ее майку вверх и снимаю ее через голову, затем бросаю ее на пол.

Я провожу руками по ее бокам, обхватываю ладонями ее лицо, а затем прижимаюсь к ней губами в поцелуе. На этот раз я не беспокоюсь о том, что нас окружает, и позволяю себе раствориться в настоящем моменте. В ней.

Ее руки сжимают мои запястья, удерживая их на месте, когда наши губы раскрываются, а языки переплетаются. Это самое сладкое, восхитительное чувство – чувствовать, как она вот так прижимается ко мне, чувствовать, как сильно она хочет меня, точно так же, как я хочу ее.

Ее поцелуи глубокие, доставляют удовольствие и временами кажутся неземными. Как будто я держу в своих руках самую драгоценную вещь в мире.

И я верю в это, потому что так оно и есть.

Она такая чертовски ценная, и я никогда не сделаю ничего, что могло бы все испортить. Никогда. Я знаю, сколько времени потребовалось, чтобы добиться ее, оказаться с ней в этом моменте, и будь я проклят, если все испорчу.

Опрокидываю ее на кровать и тянусь к ее стрингам, стягивая их вниз и отбрасывая в сторону. Мы оба укладываемся в изголовье кровати, и когда она раздвигает ноги, я устраиваюсь на ней сверху, мое тело идеально помещается меж ее бедер. Я слегка глажу ее по мокрым волосам и смотрю на нее сверху-вниз.

Наши взгляды встречаются, и на мгновение я чувствую, как слова вертятся у меня на кончике языка. Я люблю тебя, Офелия. Я хочу их произнести. Я хочу прокричать их. Я хочу, чтобы она точно знала, каким счастливым она меня делает, как я чувствую, что моя чаша желания всегда переполнена, когда я с ней. Ничто никогда не сможет причинить мне боль, потому что она в моих объятиях.