Он пихает меня в бок, и внезапно я понимаю, что соскучилась по его запаху. Стирального порошка и парня. Честно говоря, гормоны – это худшее, что было придумано за всю историю человечества.

– Красная команда, готовы? – окликает судья, и Джастин, Дэш и Эммет подходят к нам ближе.

Я уже было делаю шаг назад, чтобы освободить им место, но Тео меня останавливает.

– Нет, держись поближе, – шепчет он, и поскольку я одновременно и удивлена, и внезапно воодушевлена, то просто согласно киваю. – Готовы, – сообщает он судье.

– Синяя команда, готовы?

– Готовы, – скучающим тоном отвечает Ричардсон.

– Активировать роботов!

Зеленый свет загорается, и Тео нажимает на кнопку джойстика, заставляя Данте броситься вперед.

– Теперь посмотрим, насколько они быстры, – шепчу я, и Тео кивает, не отрывая взгляда от клетки.

Пару секунд боты просто кружат друг вокруг друга, но затем Данте врезается в бок вражеского бота с именем САБС— «Сделаем Америку Ботом Снова».

Данте скачет, словно боксер на ринге.

Он выбрасывает обманные удары с помощью своей лопасти, держась за пределами поражения САБСа, и вынуждает его бить туда, где вражеское оружие не сможет его достать. И я вижу, Тео беспокоится о нашем собственном оружии – его большой палец замирает над кнопкой джойстика на полсекунды каждый раз, когда САБС приводит в действие свое. Их атакующая лопасть вращается для нас слишком быстро, и сейчас это уже очевидно.

Может быть, наш бот и не идеален, но я по-прежнему не испытываю никакого сомнения в том, чей робот в клетке лучший.

– Пусть он атакует нас в лоб, – советую я, но Тео уже опережает меня на шаг.

Он заманивает САБСа к стене боевой клетки – дерзкая тактика, на которую самоуверенный Ричардсон более чем должен повестись. Костяшки пальцев Тео белеют, а грудь напрягается, пока он ждет, что Ричардсон заглотит эту наживку и бросится на убой. И я тоже затаиваю дыхание в ожидании того, что, надеюсь, станет моим искуплением.

САБС начинает заносить свое орудие на полном ходу, и происходит именно то, что я и предсказывала. Он отрывается от поверхности пола. Совсем чуть-чуть.

Но достаточно и этого.

Ричардсон рядом со мной выругивается, заслуживая укоризненный взгляд судьи, а Тео с удовлетворением улыбается и направляет лопасть Данте в днище САБСа. Она подцепляет одну из деталей и каким-то чудесным образом опрокидывает вражеского бота на спину, делая его уязвимым для дальнейших атак. Однако вместо того, чтобы широко улыбнуться, Тео сосредотачивается на атаке. Одним движением большого пальца он посылает наше орудие в основание САБСа, где, как он думает, должна располагаться главная схема электропитания. Это очень безжалостный и самонадеянный шаг, и у меня снова перехватывает дыхание. Так вот почему он всегда побеждает. Тео Луна знает, насколько он хорош, а теперь это знают и все окружающие.

– У них нет механизма автоматического центрирования, – негромко поясняет он мне, хотя я едва его слышу из-за рева Дэша и Эммета у меня над ухом.

– Боже, да заткнись ты, Тео, я же вижу все сама! – бросаю я, задыхаясь от адреналина, бурлящего в венах.

И, конечно же, это чувство смешивается с эмоциями от его близости, потому что в моменте они совершенно неотличимы. Тео и азарт поединка, его контроль и плоды моего кропотливого труда, он и я – и все это сливается в гармонию, электричество и единое целое. Оно подхватывает меня где-то в районе горла, гудит в моих костях, и каждый атом во мне начинает вибрировать.

Позади меня из зрительского зала кричат Лора и, как бы это ни было забавно, мисс Восс.

– ПРИКОНЧИ ЕГО! – вопит она.

Теперь я отлично понимаю, как Риму удавалось отвлекать народ от нищеты и голода с помощью гладиаторских боев. В бойне, даже если она и происходит между грудами металла, действительно есть что-то завораживающее.

– Ты достал их батарею! – кричит Дэш после того, как лопасть Данте снова вгрызается в электрическую схему САБСа. Движения пальцев Тео на джойстике настолько быстры и невесомы, что кажется, будто они и не шевелятся вовсе. – Все, они готовы!

Судья начинает обратный отсчет.

– Если САБС не осуществит какое-нибудь действие, то будет признан проигравшим через десять… девять… восемь…

Остальная часть зала (во всяком случае, те, кто болеют за нас) присоединяется к нему.

– … три… два… один…

– НОКАУТ! – кричит судья.

И вдруг на мою спину обрушивается огромная тяжесть весом практически со всю нашу команду, бросившуюся к нам. Я налетаю на грудь Тео и почти не замечаю этого из-за эйфории, а он обхватывает меня одной рукой, победно поднимая контроллер вверх.

– Боже мой, слава богу, – выдыхает он прямо в мое ухо, словно исповедуясь. – Слава богу… Клянусь, если бы мы проиграли Ричардсону, меня бы просто стошнило на месте…

Я истерически смеюсь, а может, и плачу. Тео смотрит на меня сверху вниз, и я поднимаю на него глаза; знаю, это всего лишь первый бой предстоящего тяжелого дня, но, клянусь, теперь я понимаю, зачем это все.

– Я все поняла! – кричу я ему, и Тео искренне улыбается мне.

Он улыбается мне так, будто мы сделали это вместе, будто мы оба в равной степени управляли ботом, хотя за пультом был только он; будто эта наша общая победа, добытая кровью, потом, слезами, раздражением и часами, часами и еще раз часами стремления к какому-то далекому, невозможному проблеску совершенства. И я поняла это, клянусь, я все поняла.

– Я знаю, – восторженно говорит он, – знаю.

И тут Тео обхватывает мое лицо ладонями, ухмыляясь, как идиот.

– Добро пожаловать в робототехнику, Бельканто! – кричит он под шум одобрительных возгласов товарищей по команде.

Сейчас Тео Луна так близко ко мне, что я почти чувствую вкус триумфа на его губах.

И в этот момент я понимаю, что окончательно погибла.

Я спортсмен, и поэтому немного суеверен. Перед следующим боем я обязательно убеждаюсь, что Бель стоит слева от меня, и, хотя мы побеждаем не нокаутом – победу отдают нам судьи, присудив дополнительные баллы за управление ботом и агрессивное ведения боя, – я все равно ощущаю, что мне это необходимо. Ее щеки раскраснелись, дыхание участилось, и она напоминает мне меня самого четыре года назад, когда я впервые попал на подобные соревнования.

Прямо сейчас я наблюдаю за тем, как Бель влюбляется (в робототехнику, разумеется), и это дарит мне такие эмоции, каких не было ни на одном турнире. И напоминает о том, насколько сильно мне нравится с ней работать. Внезапно я понимаю: отталкивать ее последние несколько недель было очень, очень глупо.

– Не знаю, как насчет него, – негромко признаю я перед последним поединком Данте.

Финальный раунд Седьмого Круга закончился техническим поражением вражеской команды: у их бота возникли проблемы с батареей, и это обеспечило нам безоговорочный пропуск на национальные соревнования. А вот с Данте все обстоит совсем иначе.

– Этот бот выглядит намного круче двух предыдущих.

Бель смотрит на робота соперников, Гробовщика, который оказался весьма хорошо подготовлен к встрече с ботом нашего типа. Он слишком устойчив, чтобы попытаться его опрокинуть, а значит, нанести ему реальный ущерб – это подвергнуть Данте риску сломать его же собственную лопасть. Ее движение задействует столько кинетической энергии, что Гробовщик просто обернет силу нашего бота против самого себя.

Жаль, что Бель не сказала мне раньше, что у нее есть идеи по модернизации лопасти. Не просто – что она хочет собрать новую, а что у нее имелись сомнения насчет существующей вообще. И это эгоистично, я знаю, но мне неприятна сама мысль, что она могла поделиться со мной своими подозрениями, но предпочла этого не делать. Наверное, это моя вина, ведь я старался держаться от Бель на расстоянии; пытаясь сосредоточиться на команде, я в итоге ей навредил.

Я же капитан. Лидер. И не должен был вот так запускать ситуацию. Я подвел нас и…