Прежде чем я успеваю прийти к какому-либо выводу, в разговор вклинивается Нилам.

– Ты что, так выпендриваешься?

– Что? – Бель поворачивается к Нилам и смотрит на нее глазами раненого оленя.

– Тео сказал, что мы будем голосовать за разработку. А ты… взяла и построила ее? – вопрошает Нилам. – Не посоветовавшись ни с кем из команды?

– Ну, я решила, так будет проще…

– Проще для кого? Для тебя?

К слову сказать, это очень типичное поведение Нилам. Вероятно, она думает о том же, о чем и я, но, в отличие от меня, прет напролом, что не совсем соответствует постулатам «Как завести друзей и оказывать на людей влияние».

Мы уже привыкли к ее резкости. А вот Бель, по понятным причинам, нет.

– Какой смысл мне разрабатывать схему, если я просто могу сделать установку? – огрызается она, и двое учеников классом младше обмениваются напряженными взглядами. – Что-то я не вижу никаких идей от тебя.

Глаза Нилам сужаются.

– У меня их полно. Ты просто никогда меня не спрашивала.

– А в какой момент я должна была тебя спросить? Чертеж Тео не подходил, так что я просто…

– Эй-эй, дамы, давайте-ка сделаем шаг назад и не будем ссориться, – прерывает их Мак из другого конца аудитории.

Обычно, пока мы проводим встречи клуба робототехники, он тихо работает за своим столом, но, похоже, конфликт между Бель и Нилам заставил его отвлечься от привычного уединения.

– Мы не ссоримся, – огрызается Бель. – Эммет и Кай постоянно повышают голос. Дэш с Тео тоже. Так что мы просто разговариваем.

– Ладно, но давайте попытаемся найти общий язык, хорошо? – предлагает Мак. – Обсудить все, как взрослые люди.

Взгляд Мака фокусируется на мне, и он словно бы произносит: «Ох уж эти женщины, да?»

Вдруг мне становится очень неприятно, что он выбрал в качестве собеседника именно меня.

– Бель, – торопливо вклиниваюсь я, – твоя идея действительно классная. И мне нравится задумка с датчиком движения. Но поскольку конструкция еще не полностью готова, ты ведь можешь составить подробную схему, да? Мы проведем еще одно голосование на следующей неделе, и тогда Нилам тоже сможет ее понять, – предлагаю я, поворачиваясь к девчонкам.

– Отличная идея, Тео, спасибо, – отзывается Мак, но и Бель, и Нилам смотрят на меня так, будто хотят, чтобы я провалился сквозь землю. Вряд ли я все сделал правильно.

После окончания заседания клуба мне приходится бегом догонять Бель, которая практически пулей мчится к своей машине.

– Бель! – зову я ее, но она меня игнорирует. – Бель, ну перестань, я и так уже набегался на тренировке…

– Да что ты?! – вырывается у нее, когда она оборачивается, и мы оба впадаем в замешательство.

– Извини, я просто…

– Извини, – тут же бормочет она и опускает взгляд.

На ней пара мартинсов, похожих на диско-шары, и гольфы до колена с мультяшными мопсами. Внезапно у меня в голове не остается ничего, кроме этих мопсов.

– Классные носки, – говорю я.

– Ага. – Она поправляет волосы. – Они дурацкие, но мне нравятся.

– Нет, правда. – Я не могу сдержать смех, и она закатывает глаза.

– Так чем я могу тебе помочь?

– Я просто… У меня такое чувство… – Я замолкаю, не зная, как к ней подступиться. – Только не злись, ладно?

Она вскидывает бровь.

– Не могу этого обещать.

– Ладно, в общем… Мне кажется, ты не умеешь пользоваться проектными программами, – честно говорю я. – Думаю, именно поэтому ты не воспользовалась ими на отборочных и не стала делать чертеж этой гидравлической установки. – Она открывает рот, чтобы возразить, и я быстро добавляю: – Я тебя не осуждаю, я все понимаю. Это сложно и требует практики. Но я могу тебе помочь разобраться, если хочешь.

– С чего бы это?

Наверное, мне следует испытывать облегчение, оттого что сейчас она хотя бы говорит связно, но за время моих наблюдений за ней (это прозвучало подозрительно, но… хотя знаете что, забудьте) я заметил, что у Бель есть только два режима: суперагрессивный и суперпассивный.

– Потому что я хочу, чтобы наша команда сработалась, – отвечаю я. – Потому что хочу, чтобы мы победили.

– И ты думаешь, что я сейчас мешаю команде?

– Нет, я…

– Тебе не нравится мой подход к делу? Я не командный игрок? Тогда просто избавься от меня.

Она сжимает губы.

– Нет, Бель, послушай…

– Если я недостаточно хороша для твоей драгоценной маленькой робототехнической сборной…

– Бель, да остановись же ты на секунду, – рычу я, но к этому моменту оставшаяся часть клуба уже выходит на парковку позади нас.

Мы с ней оба буквально ощущаем их взгляды, поэтому Бель с мученической гримасой отпирает свою машину и открывает пассажирскую дверь.

– Садись, – бросает она.

– Что? У меня есть машина, она стоит вон там…

– Садись, – повторяет она. – Машина – это безопасное место.

– Бель, если это какое-то похищение…

– Это безопасное место, – твердо заявляет она. – Внутри – никакого осуждения.

Ладно, пусть будет так.

– Хорошо.

Я забираюсь на пассажирское сиденье, и она обходит машину, чтобы сесть на водительское. У нее старенький «Субару», что довольно мило. Это машина для любителей активного отдыха, но я даже представить себе не могу, чтобы эти блестящие мартинсы гуляли по дикой местности.

– Говори, – произносит она.

У меня возникает ощущение, что теперь, когда мы в машине, она не станет перебивать, но еще складывается впечатление, что ей не очень-то хочется слышать слова, уже сказанные ей Нилам или Маком. Она опускает руки на руль, и я тоже смотрю прямо перед собой так, будто мы и вправду куда-то едем.

– Иногда это действительно трудно, – говорю я, решив просто побыть откровенным, чего не делаю практически никогда.

Не то чтобы я был лжецом, просто обычно люди не хотят слышать от меня нытье. Но она сказала «никакого осуждения», и я ей поверил.

– Школа, – выдыхаю я, – футбол. А еще нужно находить время для волонтерства и социальной жизни, искать подработку и при всем этом получать хорошие оценки… Иногда это чересчур. Постоянно стараться не облажаться. Все это заставляет чувствовать себя весьма уставшим. Это давит на меня, понимаешь? Все говорят, надо планировать будущее, а какое будущее? – рассказываю я, внезапно разволновавшись. – Земля, по сути, уже разваливается на части. Политика – это чушь. А если вспомнить про… я не знаю… расизм, например? Иногда мне кажется, что я полностью понимаю, как именно должен жить, но в то же время вдруг я всех разочарую? Да, у меня есть деньги, и это делает меня счастливчиком, но еще это заставляет меня чувствовать себя очень, очень виноватым перед другими. К тому же я парень, а тут весь этот феминизм и прочее, и это просто…

Ладно, кажется, я где-то заплутал. Однако Бель ничего не говорит.

– Мне нравится конструировать роботов, – удается вымолвить мне, что, собственно, я и пытался донести с самого начала. – Это делает меня счастливым и единственное имеет для меня значение. И когда я создаю что-то новое, мне действительно нравится то, кем я являюсь.

Бель по-прежнему не произносит ни звука.

– Я правда считаю тебя умной и изобретательной, Бель. Но еще мне кажется, что ты знаешь не так много, как остальные в клубе. Это не твоя вина, – быстро добавляю я, – но все-таки речь идет о команде, поэтому, разумеется, мне придется проверять тебя. Но это вовсе не означает, что я считаю тебя бесполезной. Просто хочу, чтобы у тебя все получилось, потому что ты в моей команде. Потому что мы – команда.

Какое-то время я рассматриваю собственные руки, размышляя, есть ли в сказанном хоть какой-то смысл. Но когда украдкой бросаю взгляд на Бель, встречаюсь с ней взглядом; фонари на парковке освещают половину ее лица и подчеркивают тень от волос, ниспадающих на плечо.

– Это была очень странная тирада, – безучастно комментирует она. – Ты сказал, что испытываешь стресс из-за расизма?