Итак, получился не очень маленький рассказ о самозванном «Золотом Рассвете». Правомерен вопрос: а не слишком ли много времени уделил я людям, которые, в конце концов, были в большей степени жалкими сексуальными извращенцами, втиравшимися в доверие обманщиками, а с ритуальной магией и «Золотым Рассветом» были связаны только тонкой нитью? Я считаю, что такой полный рассказ вполне уместен. По моему мнению, судебный процесс над Хоросами оказал разрушительное воздействие на «Золотой Рассвет». В какой-то степени он деморализовал рядовых членов Ордена. Они были расстроены тем, что в газетах было опубликовано обязательство, которое они давали во время посвящения в Орден. Также их недовольство вызвал Генеральный прокурор, который охарактеризовал ритуал Неофита как «самый богохульный». Но, видимо, хуже всего было то, что они обнаружили, что та часть общественности, которая достаточно внимательно следила за судебным процессом и могла, казалось бы, увидеть разницу между истинным «Золотым Рассветом» и его подобием, воспринимала их не как Великих Адептов, каковыми они сами себя считали, а сборищем забавных сумасшедших.

Примерно в это время Орден покинули многие его члены. (Я предполагаю, но, увы, не могу доказать, что Ф.Л. Гарднер был одним из них.) Я уверен, что причиной тому стало дело супругов Хорос.

Судебный процесс над Хоросами навсегда остался в истории Ордена. Дело в том, что клятва Неофита не только оказалась обнародована, но и подверглась резкой критике в прессе. В результате члены Ордена внесли в ее текст изменения — смягчались наказания за нарушение клятвы, они стали менее суровыми, а сама клятва лишилась своего торжественного тона. Первоначальный вариант клятвы гласил:

Пред сим священным и великим символом клянусь неуклонно, без тени сомнения и безоговорочно соблюдать все пункты клятвы как в целом, так и каждый в отдельности. За нарушение любого из них пусть наказанием мне будет не что иное, как исключение из Ордена, ибо негодяй, умышленно нарушивший клятву, лишен всех моральных качеств и, следовательно, не достоин быть членом общества, состоящего из честных и достойных людей. Помимо изгнания из Ордена пусть меня постигнет суровая кара, заключающаяся в добровольном подчинении смертельному карательному току Воли, который направят на меня Вожди Ордена, и который сразит меня насмерть или парализует невидимой силой, как если бы меня пронзила вспышка молнии. Исправленный вариант таков:

Пред сим священным символом клянусь неуклонно, без тени сомнения и безоговорочно соблюдать все пункты клятвы. Если я нарушу клятву, пусть наказанием мне будет исключение из Ордена и, более того, пусть я покорюсь воле Божественных Хранителей этого Ордена, которые вечно пребывают в Свете своей Совершенной Справедливости. Они странствуют выше, чем ветер. Они ударяют там, где не ударит ни один человек. Они убивают там, где не убьет ни один человек.

Отстранив от управления Йетса и Анни Хорниман, члены Второго Ордена уже могли свободно заняться как собственным самоуправлением, так и управлением Внешнего Ордена. С этой целью члены R.R. et R.C. сформировали Комитет Трех, в обязанности которого входило временное управление Орденом и создание проекта конституции, который они должны были представить Второму Ордену на утверждение на следующем ежегодном общем собрании. Вначале в Комитет вошли П.У. Буллок, М.У. Блэкден и Дж. В. Броуди-Иннес, но вскоре Буллок сложил свои полномочия и его место занял Брат Finem Respice — д-р Р.У. Фелкин, выдающийся врач, один из пионеров тропической медицины.

Год заканчивался, но похоже было, что Комитет не имеет проекта конституции, готового к обсуждению. Тогда небольшая группа во главе с а.э. уэйтом внесла свои соб ственные предложения, которые, несмотря на их громоздкость и сложность, были рассмотрены на очередном общем собрании. По словам Уэйта, Блэкден тайно одобрил эти предложения, но Комитет Трех выступил против них, и они были отклонены. Комитет заверил Второй Орден, что проект будет готов в ближайшее время и поэтому эти же три адепта были переизбраны еще на один год.

В начале 1903 г. на общем собрании, проводившемся в Масонском Зале Марка, Комитет Трех представил на рассмотрение свои предложения о структуре управления Орденом. Уэйт, который, по-видимому, желал лишь одного — заполучить Орден в свои руки, — внес несколько поправок, стараясь сделать все возможное, чтобы конституция была отклонена. Но, к его крайнему удивлению и беспокойству, Броуди-Иннес и его коллеги приняли их, и, соответственно им, внесли изменения в свои предложения. Уэйт, который презирал Броуди-Иннеса и стремился устранить его от управления, призвал адептов голосовать против конституции в целом. Хотя за Уэйтом последовало только незначительное меньшинство, этого оказалось достаточно, чтобы новая конституция не получила требуемого большинства голосов в 2/3. Почувствовав успех, Уэйт поспешил закрепить его и выступил, как он обычно это делал, с продолжительной речью, в которой заявил, что Третьего Ордена вообще не существует, ритуалы Ордена нуждаются в переделке и что следует отказаться от тайной магической традиции как от иллюзорного и опасного пути, ведущего прямиком в бездну. В заключение Уэйт объявил, что при нынешнем положении дел Орден не представляет для него ни малейшего интереса; что «Золотой Рассвет» должен отказаться от ритуальной магии и всех астральных изысканий и впредь заниматься исключительно христианским мистицизмом, и призвал всех, кто согласен с его мнением, присоединиться к нему, чтобы работать независимо от Ордена.

Вскоре после собрания Уэйт и Блэкден объединили силы и основали свой Храм, который, имея мало на то оснований, сохранил имя «Исиды-Урании». В качестве Третьего Вождя был назначен преподобный уа. эйтон, престарелый священник и убежденный алхимик. Йетс описывал его как самого скромного человека, которого он когда-либо знал. Этот старец убеждал Йетса никогда не практиковать вызывание духов, т. к. «даже олимпийские планетарные духи, в конце концов, могут обернуться против него». Как упоминалось ранее, его главным увлечением была алхимия. Эйтон утверждал, что однажды ему даже удалось получить Эликсир Жизни, но, увы, он испарился прежде чем алхимик успел его попробовать!.[4] Алхимику было около 90 лет. Скорее всего, он был слишком стар, чтобы реально участвовать в управлении реконструированной «Исидой-Уранией». У меня практически нет сомнений в том, что его функция здесь была чисто декоративной. После смерти Эйтона Уэйт и Блэкден назначили на его место Брата Non Sine Numine (полковника Уэббера). Новый Храм прекратил всякую магическую работу, отменил экзамены внутри Второго Ордена и начал использовать сильно измененные ритуалы, предназначенные для отражения несколько усложненного христианского мистицизма. Переделку ритуалов осуществлял Уэйт, и никто не станет отрицать, что его тексты были чересчур помпезными и витиеватыми — по крайней мере, для современного читателя.

Тем временем Дж. В.Броуди-Иннес в Эдинбурге продолжал руководить работой своего Храма «Амон-Ра». Д-р Фелкин вместе с членами лондонской ложи, пожелавшими продолжить магическую традицию и оригинальное учение «Золотого Рассвета», основали Храм «Амон», изменив название Внешнего Ордена с «Золотого Рассвета» на «Stella Matutina».[5]

Дополнение. Поздняя работа Израэля Регардье «Полная система магии «Золотого Рассвета» (Falcon, 1984) содержит описание двух посвятительных ритуалов, которые приписывают уэйтовской организации, состоящей из членов, отошедших от «Золотого Рассвета». Один из ритуалов явно подлинный; происхождение второго неизвестно.