— Это уже тебе решать. Боярин свое слово сказал. Сдюжишь, в благодарность лошадей за половину цены получишь и ладью с командой до конца будущего года задешево, а не станешь, так и будет дальше. Добро он про тебя отзывался в нашу последнюю встречу, вот и ты не упусти. — сказал Михайла Глебыч, когда пауза уже затянулась и, казалось, даже слегка поморщился от своих слов.

Все таки последние встречи прошли не совсем дружелюбно для него. Пусть Тимофею зла затаить было по сути не за что, почти, но вот управляющий, резко потерявший свои позиции, а в этом путешествии вообще назначенный только проводником, явно был не слишком доволен.

«Надо этого Михайлу как-то к кормушке пристроить. Пусть совсем на мелкую долю, но без этого никуда. Он все равно останется при своей должности боярского управляющего и жизнь подпортить может качественно.»

— Михайла Глебыч, мы с Прокопом не сможем сюда часто наведываться. Кто следить будет?

— Я буду. И за вами слежу и здесь управлюсь, не сомневайся. — быстро и сухо ответил всадник.

— Не про то речь веду. Прокоп получает за свое дело честную оплату, что мне помогает. Будет справедливо, что и здесь нужно так устроить.

— Ведомо мне откуда серебро у него. Я человек боярина Якова Прокшинича и за службу свою головой токмо перед ним отвечаю.

— Так и останется, мы тоже на боярской земле живем и трудимся, но неправильно будет, если работы станет больше, а оплата останется такой же. — осторожно добавил Тимофей, прощупывая почву.

Но разговор дальше не пошел, а Михайла Глебыч чуть ускорился и теперь ехал на некотором расстоянии.

«Видимо не стоило упоминать, что Прокоп мне помогает, так глядишь и был шанс. Но сдаваться еще рано, лучшей кандидатуры на данный момент все равно нет. Если получится уговорить Михайлу, то проблем станет на порядок меньше, а здесь присмотра больше. Все таки и на свой кошелек работать станет, а не только на боярский.

Интересно, а в других деревнях у него «подработки» подобные есть? Наверняка же должен мутить что-то. Можно сказать, должность обязывает. Просьбы разные бывают, с каждой к боярину бегать не будешь. Сам решил, благодарность в карман убрал. Погоди, так может он и недоволен мной, что я ему не отстегиваю? Черт! Спросить то у кого? Игнат вряд ли в курсе, к Прокопу надо. А лучше к Никифору. Который пропал, мда. И чего я не додумался раньше с ним пообщаться на эту тему?»

— А потому что он и не стал бы об этом разговаривать со мной. — под нос себе пробормотал Тимофей, показывая Игнату, что хочет поговорить с Михайлой наедине.

***

Деревни и земли бывшего боярина Алексея Сбыславича были немного странными, если смотреть по карте, это была узкая, но длинная полоска, на которой располагалось 4 деревни. А если быть точнее, то уже три, после событий прошлого года. Одна была полностью разорена и ею еще даже никто не начал заниматься, хотя земля была расчищена и дома по большей части не пострадали. Казалось бы ищи людей, да заселяй. И первой мыслью Тимофея было так и поступить. Но оставался и минус, как раз таки эта деревня была самой крайней и дальней от Боротно и по воде туда возможно было добраться только длинным окружным путем через озеро Ильмень. По суше деревенька Славитинская находилась от Илемно на таком же расстоянии, как и Боротно. Откровенно далековато для только наземного сообщения.

Все три деревни хоть и были поменьше Илемно, но от разросшегося Боротно отставали не сильно. Видно было, что здесь люди обжились уже добротно. Вокруг каждой из них лес проредили прилично, и не скажешь что ушло все на нужды пары сотен человек. А причина проста, земля здесь была хорошая и каждый год выжигались все новые и новые новины. Отработанные участки постепенно зарастали и возможно следующее поколение жителей их снова подсечет и запалит. Но у Тимофея был совсем другой план.

Эта территория должна была стать его первоначальным источником дешевого сырья для производства ткани и хлеба. Как заявил Михайла Глебыч, парень мог выбрать под свои пашни абсолютно любые участки незанятой местными крестьянами земли и там творить все, что его душе угодно, не забывая выплачивать 15% от полученных доходов и не доплачивая никаких лишних налогов за пользования землей, глиной и прочим. С одной стороны звучало все очень сказочно и первым делом в местные остатки лесов должно было зайти производство дегтя и поташа. Весь десяток прибывших от купца работников возглавляемый Григорием уже должен был быть в пути.

***

— Раз дают, значит надо быстренько забрать. — сказал Тимофей и отдал распоряжение о начале этой экспедиции.

Никакой предварительной подготовки древесины, зачистки бересты и прочих подготовительных работ. Участки, где росла сосна и береза, один за другим должны были сводиться под ноль. Территория в любом случае большая и, хоть порядком вырубленная, но материала там хватит явно больше чем на десяток лесорубов и особого вреда случиться не должно.

— Раз вы все добрые топоры с пилой забираете, новые делать скажешь? — спросил Радогор, присутствующий на этом небольшом собрании.

— И без этого новые делать надо было, а ты чем занимался? — раздраженно спросил Тимофей, не рассчитывающий, что отправит туда почти весь запас новых инструментов.

— Так обручи для бочек делали, не быстрое это дело.

— Сначала топоров сделай новых десяток и еще одну пилу, потом с бочками закончим. — нарезал порядок действий парень. — Григорий. Ты с ними поедешь, придется тебе на месте все организовывать. Печи складывать не нужно. Найдешь там глину и кострами обожжешь необходимые детали и трубу.

Выстраивать постоянные печи на новой территории возможно и был смысл, но слишком было непонятно, дадут ли там остаться в будущем. Здесь в Боротно Тимофея уже сильно удерживали вложенные в постройки и производства деньги и силы, очень не хотелось создавать новые якоря. Поэтому производство дегтя там будет идти в ямах. Будут вырываться широкие воронки в земле, вылепливаться большие глиняные чаши с отверстием в центре, под которое закопают такую же глиняную трубу, по которой будет стекать деготь в подготовленную посуду. Внутрь этой чаши будет закладываться нарубленная древесина, сверху прикрытая слоем дерна и поджигаться.

Через несколько дней, когда деготь весь выйдет, костер затушат, а за это время подготовят аналогичную конструкцию по соседству. Так как труба и чаша будут обжигаться только в кострах при не очень высокой температуре, то повторное использование не предполагалось, только в крайнем случае. Терять несколько дней работы из-за расколовшейся глины совсем не хотелось, да и перемещаться эти ямы теперь будут к материалу, а не как в Боротно, где его свозили со всей округи.

Из минусов подобной технологии было то, что почти вся древесина будет не просушена, а значит соотношение дегтярной воды и самого нужного продукта окажется совсем в другую сторону. Кроме того, в печах было проще поддерживать необходимую температуру. Третье, расход топлива окажется значительно выше. Кажется, зачем тогда делать подобным образом? Все просто. Объемы. Полученный деготь можно просто отстоять и слить отделившуюся воду, а отсутствие затрат на транспортировку и поиск ветровала даст в разы больше материала. Ну и самое последнее, если год назад Тимофей считал лес очень ценным ресурсом, который необходимо беречь и не расходовать зря, то теперь воспринимался больше как надоедливая помеха, потому что он был везде. Ну вот просто везде.

В прошлом году Тимофей на полном серьезе размышлял над тем, что необходимо в ближайшее время организовывать посадку саженцев на местах бывших новин, стараться не трогать без лишней необходимости окружающий здоровый лес и прочее. Сегодня же, только дай в руки бензопилу. В этом веке природа еще легко отвоевывала свои территории обратно.

— Дома не ставьте. Сделайте две землянки. Если все будет хорошо, то скоро мы поставим по одному бараку и бане в каждой деревне для работников. Ваша задача, как можно больше получить дегтя.