— Только не увлекайся, а то опять на утро ничего не вспомнишь, — поддела его княгиня. Она посмотрела на дневник. — Что читаешь?

— Заметки Василько, нашёл в потайном кармане сумки. Теперь я знаю, за что его убили.

— Вот как? — задумчиво произнесла Екатерина. — Очень интересно, расскажешь?

— Сама почитай, — придвинув к девушке дневник, ответил Бельский, доставая из шкафа вино и наполняя бокал наполовину.

Девушка кивнула и, открыв книжку, принялась разбираться с корявым почерком ловчего. Несколько раз её бровь недоуменно приподнималась. В принципе, было от чего.

— Значит, он имел тёмного духа и был неплохим артефактором, — спустя час произнесла она.

Михаил промолчал, не видя смысла говорить об очевидных вещах.

— Ты веришь в существование этого белого духа? — крутя в руках бокал, наполненный уже в третий раз, спросила княгиня.

— Да, — кивнул Бельский. — Ещё несколько недель назад я думал, что их всего три. Потом Ирина рассказала мне про золотого. Так почему бы ещё одному не обнаружится? И понятно, зачем забрали пояс, он его зачаровал на поиск. И браслета, чтобы видеть духов, который Василько доработал, у него не было, и руны, чтобы поймать его в ловушку, без следа исчезли. Только одного не пойму, зачем он местного с собой потащил?

— Ну, сомневаюсь, что мы это узнаем. Может, тот что-то знал, ведь золотого обнаружили благодаря легендам местных, могло и тут такое быть. А убил он Василько по причине жадности. Что такое деньги, по сравнению с пойманным белым духом, который способен наделить даже обычного человека невероятной силой. Зверодухи — не сила, это зверь на поводке, просто питомец, очень полезный, но не более, а вот белый дух…

— Сколько мне будет стоить доработать моё снаряжение чертежам Василько, ну и руны вырезать? — поинтересовался Бельский.

— Серьёзно? — приподняла бровь Екатерина. — Вы сейчас меня, ваше сиятельство, очень сильно оскорбили, — в её голосе и вправду появился некий холодок, пока что безо льда, но до него недалеко. — Мало того, что вы показали мне книгу, которая сильно обогатила мои знания, так предложили деньги за работу, на которую мне потребуется максимум два часа, и то только потому, что рунные цепи нужно резать на пластинках с добавлением духова металла.

— Сколько за материал? — поправился Бельский.

— Вот так уже лучше, — успокоилась княгиня. — Металла у меня хватает, я прикупаю иногда неучтёнку у шахтёров. А что ты смотришь? Да, тут, можно сказать, есть чёрный рынок. Так что, давай тридцать золотом, если сейчас нет, потом отдашь. Ах да, — она запустила руку в сумку, с которой пришла, и выложила на стол маленькие болты для самострела. — Вот, держи, всё зачаровано и заряжено.

— Благодарю, ваше сиятельство, — вытянув руку и погладив тонкие красивые пальцы Долгоруковой, произнёс Бельский.

Михаил прикинул финансы. В принципе, деньги были, только в лавку нужно наведаться, счёт там ещё далек от обнуления. Да и сегодня заработал хорошо — пятнадцать с половиной золотых, хороший доход, плюс то, что у него было. Итого (он мысленно прикинул, сколько же сейчас на кармане) — двадцать шесть золотом. Поднявшись, он достал из шкафа кошель и отсчитал двадцать монет.

— Держи, — положил он перед девушкой деньги. — Завтра остальные десять принесу.

Екатерина кривляться не стала, смахнула золото в кошель и убрала в сумку.

— Мне нужен твой пояс и браслет.

Михаил выдал требуемое, и артефакты отправились следом за деньгами.

— Завтра будет готово, — заверила Екатерина. — Только прошу, в руины не суйся, передохни. Кстати, как сегодня сходил?

Михаил улыбнулся.

— Хорошо сходил, с золотым повидался. — Про то, что он его едва не развоплотил, решил не рассказывать, это его тайна.

— И каков результат?

— А бес его знает? — пожал плечами Бельский. — Пока ничего нового в себе не обнаружил.

— Ну, для этого нужно два или три таких, — успокоила его Екатерина. — Поздно уже, ваше сиятельство, может, почивать пойдём?

— Может, и пойдём, — отрешённо ответил Михаил.

Он был уверен, что получил от первого золотого куда больше, чем любой другой ловчий от трёх, а значит, нужно искать. Давно он не соединял сознание с родовым духом, но уж коли завтра у него свободный день, вот и будет, чем заняться.

— Миш, — неожиданно перейдя на «ты», вырвала его из раздумий Екатерина.

— Что? — встрепенулся Бельский и завертел головой, ища взглядом княгиню, так как её место за столом пустовало.

— Ты о чём так задумался? — видя, что боярин выплыл на поверхность из омута размышлений, поинтересовалась девушка.

Бельский повернул голову и увидел, что княгиня Долгорукова уже забралась под яркое лоскутное одеяло, и теперь, приподнявшись на локотке, смотрит на него.

— Да так, ничего, — отмахнулся Бельский и, погасив лампу, стал стягивать с себя рубаху.

— Миш, — снова сократив имя, позвала его Екатерина, — если хочешь отдохнуть, просто скажи, полежим, поговорим.

Бельский мысленно матюгнулся, фраза «полежим, поговорим» тут же напомнило о проблеме папочки княгини Долгоруковой и погибшем братце.

— Всё нормально, — ещё раз произнёс он и, стянув штаны с панталонами, полез под одеяло.

— Ты кого сейчас обманываешь? — проведя рукой по его слегка небритой щеке, спросила с улыбкой артефакторша.

Улыбку он, конечно, увидеть в темноте комнаты не мог, скорее, услышал её, и сразу стало куда, как легче, распустился тугой узел, который образовался в груди всего пару минут назад.

— Вот ты и вернулся, — обрадовалась Екатерина и страстно его поцеловала.

Руки девушки пошли гулять по его телу. Да, она сильно изменилась с того дня, как впервые пришла сюда, принеся самострел и ловушки, стала смелее и рискованнее. Его руки, так и лежавшие на ее бёдрах, включились в процесс, несколько движений в нужном направлении, и княгиня, закусив губу, тихонько застонала. Михаил на секунду зажмурился. Как-то удивительно легко две женщины-аристократки вошли в его жизнь, и он пока не знал, что с ними делать, но кое-что он ощутил. Когда утром он разговаривал с боярином Змиевым, то почувствовал то, что ему очень не понравилось. Он ещё думал о возвращение на материк, но потихоньку начинал врастать в местную жизнь, и якоря у него имелось, целых два, и вот сейчас один из них крепко держал его за швартовый конец. Так ли ему нужно вообще туда, что там у него есть? Он тряхнул головой, прогоняя очередную тяжёлую мысль, и принялся целовать маленькую торчащую грудь, оказавшуюся прямо над его лицом.

Утро он, как всегда, встретил в одиночестве. Посмотрев на серое небо за окном, Бельский перевернулся на другой бок и уснул. Разбудил его звук раскалываемых полешек. Приподнявшись на локте, Михаил обнаружил хозяйничающую у плиты Марию, которая старательно не смотрела в его сторону, а щеки, шея и уши девушки были почти багровыми от прилившей к ним крови. Бельский опустил глаза, и всё стало понятно. Он лежал на спине, одеяло съехало, обнажив его достоинство и грудь. Короче, укрыта была лишь малая часть тела, и сейчас оно среагировало на молодую девушку, решило, несмотря на ночные забавы с княгиней, снова подняться. Чтобы не вводить девушку в ещё больше смущение, боярин натянул одеяло и, сев, потянулся.

— Доброе утро, Мария Петровна, — поздоровался он, — не могли бы вы не поворачиваться, пока я оденусь.

— Сделайте милость, Михаил Иванович, — дрогнувшим голосом ответила девушка. — А то я — барышня невинная, а вы меня соблазняете. Вот расскажу батюшке, он вас проучит дрыном.

— Не стоит, Машенька. Соблазнять вас, у меня и в мыслях не было, мне хватает тех романтических отношений, что у меня имеются.

— Ну, это я в курсе, уже и без меня слухи по заставе поползли, что к вам по темноте обе княгини через день шастают. Ваша светлость, а давайте я третьей наложницей стану? Уж больно интересно, что они в вас нашли. Как думаете, поделятся со мной имперские аристократки?

— Мария Петровна, — уже строго произнёс Бельский, — пошутили, и хватит. — Ему очень не понравились в голосе девушки твердые полные уверенности в сказанном нотки, только вот у него не было планов расширять свой гарем ещё на одну персону.