— Вы готовы показать нам то место, где видели прошлой ночью тоннель с манками «Центра»?

Ха, можно подумать, ответ «нет» принимается. Вернее, он, конечно, принимается, но только домой я сегодня уже точно не вернусь, а поеду в одном из тех грузовиков прямиком в Нижний.

— Готов, — ответил я, снова посмотрев на высокопоставленного собеседника. — Только не уверен, что это хорошая идея.

— Почему? — прищурил он серые глаза.

— По ряду причин. — Я сделал лицо типа «это же всем очевидно». — Они очень осторожные, и у них там есть или дозорные, или какие-то системы слежения. Если мы придём толпой ночью, наверняка наш визит заметят. Если нас засекут сразу, может быть всё что угодно: от западни до обрушения туннеля. Да даже если ничего этого не случится, они будут знать, что мы приходили, а их план раскрыт, и могут его или изменить, или ускорить.

— И что бы вы сделали на моём месте?

— Поверил бы мне и действовал так, будто вы уже сходили и убедились в моих словах. То есть искал бы другие туннели и готовил империю к нашествию монстров. — На моё лицо против воли вылезла злая усмешка. — Ну а если вы не готовы поверить человеку, уже неоднократно доказавшему свою преданность государству, то идти надо хотя бы днём и небольшой группой человек из десяти.

— Я вас услышал, — после привычной паузы проговорил разведчик. — Но мы пойдём сейчас.

— После твоего последнего высказывания, — заговорила Акаи, — ну, про то, почему не надо идти сейчас, его отношение к тебе улучшилось. Не сильно, но заметно.

Странно, тогда какого хрена мы всё равно идём? Какая-то хитрая многоходовочка по выявлению шпионов? Похоже на то.

— Я готов.

— Вам стоит пойти переодеться.

— А вы не боитесь, Геннадий Станиславович, что я свяжусь с хозяевами и предупрежу о нашем визите?

— Красавчик! Смутил непоколебимого, — злорадно воскликнула Акаи.

— Я вас ни в чём не обвиняю, Дмитрий Николаевич, — вздохнул Дубровский и ещё раз окинул меня взглядом. — Но в этом идти в дикие земли нельзя.

— Сколько людей я могу взять?

— Десять.

— Разрешите воспользоваться рацией?

— Конечно. — Геннадий Станиславович наклонился к дипломату и снял защитный барьер.

— Граф вызывает Феникса.

— Слушаю, ваше сиятельство!

— Принеси мне боевой комплект для рейдов, пистолет и боеприпасов с запасом. Эликсиры тоже. И свяжись с Владом, пусть берет ещё девять самых лучших из отдохнувших бойцов, способных заходить в кристаллы, и ждёт нас напротив Верхних Бугров.

— А я могу…

— Ты не идёшь. Быстро!

— Есть!

Связь прервалась, и в машине повисла тишина.

«Самый хреновый расклад будет, если он сам работает на „Центр“, — мысленно проговорил я. — Есть такая вероятность?»

— По эмоциям не похоже, Дим. — Акаи встала на задние лапы и оперлась на спинку стоящего передо мной кресла. — Да и ликвидаторы же с разведчиками прошлые операции проводили. Значит, он был в курсе и их при этом не сорвал. И Костя тебя бы предупредил, если бы что-то было не так.

Да, я тоже всерьёз не рассматривал мысль о том, что именно сидящий рядом со мной человек является предателем. Кроме того, что перечислила Акаи, за это говорила и моя интуиция, пока ещё ни разу не давшая сбоя.

Но самое главное, работай он на «Центр», столь высокопоставленное лицо точно не стали бы сливать и светить ради того, чтобы заманить в лес какого-то там живущего в жопе мира графа.

Тут явно что-то другое… Ладно, у меня будет время подумать об этом по дороге.

В тишине мы просидели, пока Феникс не выбежал из ворот с рюкзаком и не приблизился к нам.

— Да вы не выходите, — кивнул я разведчику, когда он взялся за ручку двери. — Я не стеснительный.

И он не вышел.

Я взял вещи и, пользуясь тем, что внедорожник большой, быстро переоделся. При этом рацию демонстративно убрал на дно рюкзака.

— Готов! — доложил я и отдал Фениксу лишние вещи. — Передай остальным нашим, что ликвидаторы снова прислали нам отряд и мы сейчас будем зачищать лес на том берегу.

— Лодки нужны?

— Нет, — прикрывая лицо рукой, ответил Дубровский.

— Не нужны.

— Понял.

Феникс убежал, и по знаку Геннадия Станиславовича Костя и Пётр Алексеевич сели в машину.

— Начинаем операцию, — скомандовал разведчик.

Внедорожник тут же сорвался с места и поехал к реке. Остальные машины последовали за нами, а на берегу мы быстро погрузились в надувные лодки. Все, кроме нескольких человек во главе с Петром Алексеевичем. И зачем, спрашивается, приезжал…

Странно, конечно, было снова слышать плеск весел, имея под боком достаточно транспорта, чтобы перевезти всех намного быстрее и гораздо ближе к месту, но раз тут все играют в игры, будем подыгрывать.

Лодки причалили к берегу, и мы быстро выгрузились.

— И где ваши люди? — спросил Дубровский.

— Сейчас приедут. — Я указал рукой на дорогу жизни. — Они там монстров зачищают.

— Длинная у вас дорога? — глядя на уходящую вдаль стометровую просеку, снова поинтересовался разведчик.

— Восемь километров до известнякового карьера.

Больше меня ни о чём не спрашивали, а через пять минут на двух телегах примчались наши во главе с решительно выглядящим Владом. К моему удовольствию он взял с собой Рыбака и Топора.

— Мы готовы. — Я повернулся к Дубровскому.

— Этой частью операции руководит Константин, — кивнул он на ликвидатора.

— За мной! — тут же скомандовал майор и первым побежал в сторону леса.

Главное, чтобы ночные прогулки по диким землям не стали регулярными, а то, глядишь, войду во вкус и вообще дома перестану появляться.

Усмехнувшись, я окинул взглядом состоящий из пятидесяти человек отряд и выслал на патрулирование жучков.

Дверь в Милину комнату хлопнула без пятнадцати час. Выждав ещё десять минут, Катя вышла из своего кабинета и, стараясь не шуметь, прокралась к выходу из усадьбы.

Там она запахнула полы длинного плаща и быстрым шагом направилась в больницу. Прохладный сырой ветер дул прямо в лицо, будто стараясь её остановить, но Катя не замечала этого.

Она миновала несколько домов и повернула к нужному. Её встретили тёмные окна, лишь в одном из которых тускло горел свет.

Девушка поднялась по крыльцу и открыла дверь. Так и есть, все спят, только сонная сестра графа сидит в углу в кресле и при свете ночника что-то читает.

Анна Николаевна удивлённо посмотрела на гостью, но тут же на её лице появилась понимающая улыбка. Она приложила палец к губам, тихо встала и на цыпочках прошла мимо Кати.

Та открыла было рот, но, так ничего и не сказав, последовала за сестрой графа. Они прошли к лестнице и поднялись на второй этаж. Ещё немного прошли и оказались в маленькой комнате. Тут тоже неярко горела настольная лампа, а на большой кровати лежал Свят. Рядом с ним на стуле сидела и удивлённо смотрела на них Света.

Кате почему-то стало неприятно.

— Пойдём вниз, — поманила Свету Анна Николаевна, и они как мышки прошмыгнули мимо оторопевшей Кати. Она снова хотела открыть рот и сказать, что пришла узнать, как проходит эксперимент. И снова промолчала.

Шаги внизу затихли. Постояв ещё немного, девушка прошла к кровати и села на стул.

— И зачем я сюда пришла? — едва слышно прошептала она, рассматривая сложенные на коленях ладони. — Теперь вся деревня непонятно что болтать будет.

Катя вздохнула и подняла глаза на лицо помощника графа. Чёрт, осунулся-то как. Он вообще дышит? Она приподнялась и прислушалась. Вроде дышит.

— Ну и на хрена ты к этому кристаллу попёрся, дурак? — тихо спросила девушка. — Вам что, других монстров было мало? Прошли бы себе мимо… Хотя чего я спрашиваю… хороших качеств у тебя, конечно, много… но ум точно к ним не относится…

Катя вздохнула и, заметив, что край одеяла свисает с постели, аккуратно подоткнула его.

— А, между прочим, тут куча дел простаивает, — сама того не замечая, продолжила выговариваться девушка. — Магов тех же обучать кто будет? У нас разноплановых спецов раз, два и обчёлся… а ты что? Дубина… Тебе сколько лет⁈ Все уже поняли, что ты герой… Что, без тебя некому с Дмитрием Николаевичем ходить? Мозгов-то много не надо монстров расстреливать…