Я помню как он орал на нее на кухне, чтобы тетя вернула нас “маленьких психопаток” туда откуда взяла. “Яблоко от яблони! Я не собираюсь жить в одном доме с этими чудовищами”.

Мы прятались в ванной слушая их спор, а потом хлопнула входная дверь. Мы нашли тетю яростно кидающей мужские вещи в чемодан. Она выставила чемодан за порог, закрыла дверь на оба замка и подошла к нам.

– 

Вы не чудовища и не психопатки, ясно? – строго спросила она нас, но в ее глазах стояли слезы. – Вы маленькие девочки, которым очень не повезло, но все будет хорошо.

Она крепко нас обняла. Мы наконец были в безопасности, в доме, где о нас заботились. Но ни одно объятье, ни одно ласковое слово не могло избавить меня от ужаса, свернувшегося внутри.

Казалось, что я вишу над пропастью, изо всех сил цепляясь за края обрыва. Я могла сорваться в любой момент. Но не знала как выразить это словами, как попросить помощи.

Вечером пока мы смотрели фильм, я периодически поглядывала на тетю. Она не следила за сюжетом, ее мысли витали где-то очень далеко. Возможно она сомневалась в своем решении или жалела о нем, но больше мы никогда не видели этого парня.

Зарплата тети едва покрывала бытовые расходы на трех человек. Еда, лекарства, аренда. Поэтому став постарше попросила у нее разрешения работать самой, она не возражала.

– 

Когда много работаешь, не остается времени на глупости, – сказала она, погладив меня по голове, – только не забывай отдыхать.

Чтобы не оставлять Джуд одну дома, пока мы на работе, ее отправляли в местный лагерь для творческих детей почти на все лето. Но в свои четырнадцать она тоже решила работать. Тетя воспитывала нас самостоятельными и ответственными, неоднократно повторяла, что на мужчин надеяться нельзя. Мы должны уметь сами обеспечивать себя.

Джуд предлагает захватить китайскую еду на вечер. В магазине слишком много людей, шума и света. Я чувствую раздражение и усталость. Хочется растянуться на кровати и провалиться в сон. Но я загоняю это желание поглубже и соглашаюсь подождать, пока она купит все, что хочет.

Очередь длинная, она встает позади группки девушек и почти сразу включается в беседу. В этом вся Джуд. Веселье и непосредственность. Люди тянутся к ней как цветы к солнцу.

Я располагаюсь на одном из красно-белых диванчиков поудобнее и скролю ленту в телефоне. Ищу информацию про бурых медведей. Все источники утверждают, что гон у них заканчивается в середине июля, но сейчас конец лета. Зачем полицейскому врать о том, что так легко проверить?

С другой стороны он местный и должен знать повадки животных. Возможно здесь медведи более активны? В статье написано, что медведи кочуют до конца августа. Гипотетически жертва действительно могла наткнуться на одного из них.

Ударом одной лапы зверь способен перебить хребет, пробить череп лосю, а челюсти такие острые и мощные, что могут перекусить ствол ружья. От одной мысли, чтобы встретиться с этой тушей полтонны весом один на один в лесу, дрожь пробирает. Но так вспороть живот….

Джуд возвращается ко мне с большим бумажным пакетом, от которого исходит упоительный запах еды. От этого аромата у меня даже немного поднимается настроение.

– 

Ну и очередь! Познакомилась с девчонками из нашей школы, они сказали, что отбор в команду будет уже в пятницу. Хорошо, что мы готовились все лето.

– 

Я не хочу в чирлидинг.

– 

Уф жаль, ты бы точно прошла. И это было бы плюсом для колледжа.

Ее комментарий я пропускаю мимо ушей. Мы обсуждали это уже раз десять. Мне не нравятся командные виды спорты, не нравится общаться с людьми. Я выжимаю из себя максимум оставаясь вежливой в школе и на работе, улыбаюсь, когда нужно, но в тайне всегда мечтаю о том, чтобы убраться куда подальше.

Джуд иная. Ей нравится внимание и окружать себя людьми. Она словно питается восхищением, подпитывается им как батарейка. Видимо отчасти поэтому она еще в третьем классе решила стать первой женщиной президентом.

По дороге к машине решаю рассказать Джуд о предупреждении полицейского, медведях и моих сомнения. Она внимательно слушает, не перебивая. Потом достает телефон и начинает просматривать гугл-карты.

– 

Что ты делаешь?

– 

Ты сказала, что трава была примята, крови не было, а полицейские пришли с другой стороны от тропы.

– 

Да… – пока я не понимаю к чему она клонит.

Джуд показывает рукой, чтобы я подождала и не мешала. Проходит пара минут.

– 

Есть, я так и думала! – вскрикивает она. – Смотри, если бы ты пробежала еще четыреста метров, то увидела бы скалы. Судя по фотографиям туристов в них полно трещин и встречаются Черные мельницы.

Она показывает одну из фотографий, на которой кто-то снял огромную дыру в скале, похожую на колодец. Должно быть это есть одна из Черных мельниц. Странное название. Дно темное, но судя по отражению бело-голубого неба внутри, там есть вода.

– 

Думаешь труп могли тащить туда?

– 

Вполне жизнеспособная теория. Тело тащили со стороны трассы, откуда потом приехали полицейские, чтобы сократить путь до скал. Ты появилась и спугнула убийцу, он бросил девушку, а сам сбежал.

Я вспоминаю взлетевших из кустов птиц. Что если их потревожил человек? Джуд права, теория и правда звучит логично и стройно. Мы успеваем проехать половину пути до дома, когда Джуд вдруг говорит.

– 

Боже, ты была так близко от маньяка!

Ее голос звучит испуганно. Она нехотя кивает. Зная Джуд она еще долго будет думать об этом, нервничать и наверняка мучаться бессонницей. Но мне нечем ее успокоить. День кажется бесконечным, хотя еще даже не полдень.

В прихожей нас ждет гора неразобранных коробок. Вручив тете пакет с едой, мы сразу принимаемся за дело. В девять вечера она уезжает на очередную ночную смену, а я беру холодную банку колы из холодильника и обессилено падаю на диван в гостиной.

– 

Давай ты пойдешь отдыхать, а я тут закончу сама. Осталось совсем немного, я справлюсь. Денек у тебя был сумасшедший.

Мне не хочется оставлять Джуд, но она права, я очень устала. Все чего мне хочется, это завалиться на кровать и проспать до завтра. Поэтому я не спорю, только обещаю, что завтра возьму готовку на себя.

В комнате я стаскиваю с себя одежду и падаю в кровать. В голове гудит от усталости, но за таблеткой спускаться лень, поэтому я просто закрываю глаза. Мне кажется, что сегодня мне будут сниться кошмары, я снова увижу лес, сиреневые кроссовки и пустые глазницы.

Я ворочаюсь несколько часов, не в силах ни уснуть ни что-то делать.

На часах почти полночь, а я все еще не сплю. Джуд давно ушла к себе.

Мысленная жвачка, так это называется. Я не могу перестать думать. О трупе, о прошлом, о себе, о том, что хочу сделать.