Наконец, я сдаюсь и встаю. Немного прокачусь, развеюсь. Без глупостей, обещаю себе я, заранее зная, что обещание скорее всего не сдержу.

Ночь теплая и темная, луна и звезды скрыты за быстро бегущими облаками. Я вбиваю в навигатор адрес Макдональса в ближайшем городе Ирвайн. Мне нужна какая-то мини-цель. Я съезжу за кофе и обратно, на все уйдет два с половиной часа, не больше.

Ирвайн оказывается еще меньше Блэкмаунта. Маленькие старые домишки, автобусная станция, крохотная центральная площадь с неработающим фонтаном в центре. Я проезжаю через весь город. В большинстве домов свет конечно же не горит. Глубокая ночь. Фонари светят тускло, а некоторые и вовсе не работают.

Город вызывает депрессивное ощущение. Покинутый и забытый, медленно разрушающийся. В неровном свете фонарей очертания зданий кажутся размытыми.

Я проезжаю Макдональдс. На парковке возле него стоит несколько парней, их громкий смех слышно даже сквозь музыку в салоне. Меня потряхивает от нервов. Перед глазами тело девушки. Оно вызывает воспоминания из далекого прошлого. Когда кровь была на моих руках, под ногтями, в волосах. Так много крови.

Я сглатываю и заворачиваю на парковку перед мотелем. Я знаю, что найду здесь того, кто мне нужен. Хотя и не могу объяснить откуда взялась эта уверенность.

– 

В последний раз. – произношу я тихо вслух, смотря на свое отражение в зеркале заднего вида. – Мне просто нужно сбросить стресс перед началом учебы.

У меня нет никакого конкретного плана, я просто позволяю своим инстинктам взять верх и вести меня.

Колокольчик над дверью звякает, когда я захожу в мотель. Парень за стойкой поднимает на меня глаза. Темно-карие, почти черные за тонкими стеклами очков. В зубах зажата сигарета, дым тонкой струйкой поднимается в воздух. Я делаю шаг к нему и еще один. Он следит за мной не отрываясь.

Поза расслаблена, сидит в потертом кресле, закинув ноги на стойку. Его короткие каштановые волосы в таком аккуратном беспорядке, какой бывает только, когда тратишь на укладку минимум двадцать минут. Рукава полосатой рубашки закатаны, в руке книга в мягкой обложке.

Посреди этого уснувшего, застывшего во времени города, он ощущается единственным живым существом. Даже те парни у Макдональдса казалась лишь тенями.

Когда я подхожу, он опускает ноги на пол, снимает очки и кладет их вместе с книгой на стойку, рядом с полупустой кофейной чашкой. Вынимает изо рта сигарету и выдыхает дым.

– 

Чем могу помочь? – голос бархатный и глубокий, взрослый. Хотя на вид он старше меня всего на пару лет.

Слова застревают у меня в горле, мне приходится откашляться, прежде чем я наконец говорю, что мне нужен номер. Мне нужен номер?

Он называет цену и тушит сигарету в блюдце. Встает, снимает один из ключей с крючка на стене позади себя и подает мне, облокачиваясь на стойку перед собой. Кивает на журнал записей, чтобы я расписалась. Я делаю это, и кладу рядом несколько купюр.

В воздухе отчетливо пахнет свежесваренным кофе. Его зрачки по цвету почти не отличаются от радужки. В левом ухе тускло поблескивает золотая серьга.

– 

А дополнительные услуги ваш отель предоставляет? – спрашиваю я и мой голос звучит приглашающе тихо и хрипло.

– 

Все, чтобы удовлетворить наших клиентов. – его губы медленно растягиваются в улыбке, словно он только и ждал этого вопроса.

Парень ставит на стойку табличку “Перерыв” и обходит стойку. Второй этаж – говорит он и я поднимаюсь по лестнице. Он следует за мной. Третья дверь налево – новое указание.

Когда я останавливаюсь у нужного номера, то на секунду замираю и кидаю на него взгляд. Он облокачивается о стену одним плечом в ожидании и складывает руки на груди.

“Чего ты хочешь?” – спрашивает Голос.

Отвлечься. Расслабиться. Завтра я снова буду послушно играть роль нормальной девушки. Но сегодня могу побыть самой собой.

Я открываю дверь и захожу внутрь. Обычный номер, большую часть которого занимает кровать. Рядом тумбочка с лампой, стул с высокой спинкой. На полу потертый ковер. Из приоткрытой двери видно кафельную плитку и раковину. на стенах поверх бежевых обоев постеры кинофильмов. Интерьер не обновлялся годов с 80х.

Луна наконец вышла из облаков и светит прямо в окна, поэтому я не включаю свет. Я снимаю с себя куртку, кидаю ее на стул и поворачиваюсь. Парень стоит передо мной, улыбаясь одним уголком губ. Это придает его лицу хитрое выражение, но разгадать о чем он думает, я не могу.

– 

Сними рубашку, – говорю я ему и он подчиняется без слов. Растягивает одну за другой пуговицы.

Я слежу за движением его пальцев не отрываясь. Похоже он не только перед зеркалом много времени проводит, но и в спортзале. Ни грамма жира. Стройное подтянутое тело. Парень стягивает рубашку и бросает поверх моей куртки.

Я протягиваю руку и провожу пальцами по его прессу и косым мышцам живота. Он резко выдыхает и я бросаю на него взгляд. Он следит за моими движениям не отрываясь.

Его кожа теплая и гладкая, цвета топленого молока. Мне хочется попробовать ее на вкус, такая же ли она сладкая. Справа под ребрами четыре строчки текста на незнакомом мне языке.

– 

На каком это языке? – я скольжу пальцами по строчкам.

– 

На давно забытом.

Я хмыкаю, как высокопарно. Расстегиваю ремень на его штанах и вытягиваю из шлевок. Отступаю на шаг назад.

– 

Разденься.

Из номера за стеной доносится приглушенная музыка.

Парень раздевается и ухмыляется, наблюдая как я складываю ремень вдвое, и вдеваю в отверстие пряжки сверху. Я медленно осматриваю его с головы до ног. Его член уже возбуждено стоит, а мы еще даже не целовались.

– 

Может хоть имя свое скажешь?

– 

Нет. Вытяни руки, – говорю я, почти ожидая отказа, но он не колеблется ни секунды.

Судя по блеску в глазах, вся эта ситуация его невероятно забавляет. Что ж меня тоже. Никогда не пробовала ничего подобного. Не то чтобы у меня было много сексуального опыта. Это всего лишь третий раз в моей жизни.

Я связываю его запястья ремнем двойной нерастягивающейся петлей и киваю ему на кровать. Пока он ложится я стягиваю с себя трусы, кладу их поверх нашей одежды, и достаю презерватив из кармана куртки. Платье не снимаю.

Музыка за стеной стала громче. Я могу различить каждое слово в песне Ain't Nobody. Я сажусь поверх его бедер, чуть ниже члена. “Никто кроме тебя”… как иронично романтично. В голове шумит от возбуждения и предвкушения.

Я наклоняюсь и провожу языком по его прессу и выше. На вкус он как сливки. Когда мой язык касается букв татуировки где-то на задворках сознания вспыхивает образ библиотеки погруженной в леденящий мрак, бесконечно высокие книжные полки, запах пыльных пожелтевших страниц.