"В один прекрасный день, в тоске не человечей

Не вынеся тягот под скрежет якорей,

Ты всходишь на корабль и происходит встреча

Безмерности мечты с конечностью морей…"

Всплыли в голове Таболы слова забытого поэта Эпохи Нидлундов*

* Ш. Бодлер «Путешествие»

— Что, господин, хотите наняться аль нанять? — спроскрипел за спиной чей-то голос.

Табола обернулся и увидел жилистого загорелого до черноты старика. Видимо, одного из тех самых нищих, о которых говорили портовые начальники.

— А ты что-то из этого можешь устроить? — спросил дель Наварра, перекидывая тому мелкую монетку.

— О, господин щедр! — усмехнулся тот. — И то, и другое так-то, но уже вижу, что господину магу это не нужно. Спрашивайте, коль платите. А еще лучше пойдемте в местечко, где можно спокойно пообщаться за кружечкой. Тут рядом трактирчик один есть, «Жареный колтун» называется.

Табола рад был не терять времени, тем более, что о таком подходе портовых долгожителей его уже предупредили.

Они устроились за столиком небольшого трактира. Тот не поражал ни чистотой, ни снедью, ни пригожестью подавальщиц, зато эль тут был что надо. Маг как раз заказал себе кружечку, в то время как нищий, представившийся Василём, кроме эля взял целую тарлеку мелких жареных колтунов и маринованных морских водорослей на закуску.

— Спрошайте! — кивнул тот и принялся за еду.

— В течение последних двух-трех месяцев прибывал ли кто-то интересный, необычный? Либо тот, кто почему-то привлекал внимание, может какой-то необычностью, или каким-то несоответствием между заявленным и являющимся?

— Ага, — кивнул старик с набитым ртом и ухмыльнулся, — Ты!

— А еще?

— Сразу не скажу, надо подумать и остальных поспрошать, — вдруг посерьезнев сказал нищий.

— Еще поспрошай, были ли какие-то необычные товары, может артефакты или амулеты?

— Это ты и в таможенной книге можешь посмотреть… — на лицо старика вернулась плутовская улыбка.

Табола знал правила игры, поэтому нисколько не рассердился. Спойкойно допил эль, положил на стол сребр, встал, откланялся и бросил на прощание:

— За полезную информацию получишь два раза по столько же. Найти меня для тебя, думаю, труда не составит.

Дель Наварра решил отправиться на свой постоялый двор, чтобы привести мысли в порядок, написать пару писем и немного отдохнуть перед встречей с Лудимом.

Рийна

Тларг, что бы там он себе на самом деле не думал, сто раз прав. Марка пора посвящать Богу.

Малыш начал переворачиваться, ползать и самостоятельно садиться. Первые два зуба уже торчали и пробовали на крепость всё, что попадалось. Настая, как опытная мама, посоветовала начать прикорм с вареной и перетертой моркови, отчего сын тут же покрылся сыпью. Так кухонным добавилась новая головная боль, варить и перетирать овощи и нежирное мясо. Меня бы послали в свивову бороду, но Тларгу было достаточно один раз рявкнуть на мальчишек и те делали всё, чтобы у малыша постоянно было свежее пюре из картофеля, соцветий капусты и куриного мяса.

Сам перевертыш откуда-то притащил высокий со столешницей стульчик, куда ребенка можно было усадить так, чтобы тот не выбрался как бы ни вертелся. Смущаясь, хозяин объяснил, что это еще его. Лежал, мол, в сарае. А оборотни умные существа, решила я, в человеческих-то семьях кроме подвешенной на притолоку люльки ничего умнее не придумали. Учитывая как часто из люльки дети запросто выпадали и расшибались, удивительно, что род человеческий еще способен мыслить и вообще не прервался.

На следующий же день после приезда к нам имперского мага я решила идти в храм. Отпросилась у Тларга на пару часов, мол, прогуляюсь с малышом, а то сидим тут сиднем, даже на рынок не выходим. Хоть на людей посмотрю, для малого что прикуплю. Тот согласился, но отправил с нами одного из мальчишек. Если что, поможет не заблудиться и покупки донести. Тоже мне нашел соглядатая! Задурить голову кухаренку, чей лексикон состоит в основном из «ось, шось, ктось, дэсь и агась» даже силы никакой не нужно. Перед рыночком на храмовой площади я дала ему две медные монетки и отправила купить цветы амарилиса для Зоряны, мол, с ребенком в толкучку не полезу, мы тебя тут на ступенях храма подождем. Причем пять раз заставила повторить, что нужны именно цветы амарилиса. Слово вроде запомнил, но, чую, ненадолго. Скоро растеряется или задолбает торговок. Там и без нас какая-то свара разгоралась, так что лишняя суета лишней не будет.

Как только кухаренок, всё время забываю как его зовут, скрылся в толпе, я нырнула под своды храма. Время самое что ни на есть послеобеденное, поэтому тут быть никого не может. Разве что случайные. Сразу подошла к Забытому, порезала ладонь и уронила кровь в чашу. Посмотрев, что он принял ее, обогнула алтарь и подошла к статуе. Делать это строго настрого запрещалось, но мне-то… Марк вертелся в руках и хотел пощупать то постамент, то плащ статуи, то тянулся дальше. В результате, решила усадить его к ногам Отца, чтоб не мешался и произнести те самые слова.

«Я, Рийна Дана, из ведающего рода Наварра, кровь от крови твоей. Прошу тебя. Прими моего ребенка как своего. Прими его в нашей крови и в нашему роду. Да будет так. Но если нет. Нет.»

Несколько мгновений я чувствовала тепло Отца. Затем резко все окончилось. Я уже знала, что всё хорошо. Сняла Марка с постамента, взяла на руки и быстро вышла из храма. Кухаренок стоял на ступенях и озирался.

— Где ты ходишь? Цветы купил? — одернула я его.

— Н-нет, там сваряться чось, а я т-тебя ось шось не нашов…

Пришлось взять его за предплечье, в кулачке он до сих пор сжимал монетки, и увести. Конечно, потом мы отправились на рынок, купили какие-то вещи Марку, уж больно быстро растет, сладостей для кухонных мальчишек и подавальщиц и даже кое-каких мелочей для меня. Женщина я или где? И вернулись в трактир.

Слава всем богам, тут за это время не произошло ничего страшного. Чего я постоянно боялась. Это моя личная сила, которая иногда прям диктовала мне куда идти и где оставаться, переживала. Хотя тут мы с ней были созвучны — «Снежные Волки» постепенно стали нашим домом, нашим местом.

Тларг общался с гостями, Нис наливал за стойкой всем интересующимся и мимо пробегающим, на кухне под присмотром и непосредственном участии Миха делались заготовки на ужин. Кухарь, в последнее время, с интересом смотрел в сторону Настаи, которая сегодня привела с собой весь свой выводок. Дети помогали на огороде. А самый младший удобно устроился на руках у Миха и живо интересовался рыбой, плавающей в бочках с дождевой водой.

Молодая многодетная мать в последние месяцы расцвела. Она больше не оставалась в ночные смены, брала выходные, смогла больше быть с детьми и просто напросто высыпаться. Из той уставшей и погасшей женщины, что я увидела в первый день своего пребывания здесь, она превратилась в цветущую девушку. Не удивительно, что Мих обратил на нее внимание. Чадолюбивый кухарь, кажется, еще больше увлекся подавальщицей, когда она начала приводить детей с собой.

Пора намекнуть Тларгу на собственный детский сад при таверне.

Марк, уснувший у меня на руках по дороге, уже казался сильно тяжелым. Так мы и ввалились в зал трактира. Я со спящим малышом и подвешенными на плечах сумками с покупками и кухаренок с тяжелой корзиной продуктов.

Тларг поспешил перехватить у меня ребенка и унес в мою комнатушку. Недавно он притащил туда детскую кроватку, тоже, кажется, его собственную. Аккуратно сняв с Марка верхнюю одежду и уложив, перевертыш рыкнул на меня, когда я грузно ввалилась с сумками в комнату и уронила их на пол.

— Тлар, нам надо поговорить.

— Ты уйдешь, — обреченно проговорил тот.

— С ума сошел? Куда я пойду? Мы только-только с сыном выдохнули!

— Тон такой был, как-будто ты прощаешься.

— Нет.

— Тогда что? Говори сейчас!

— Я посвятила Марка.

— Забытый?

— Забытый!

— Я сама посвящена ему. Прости.

Тларг улыбнулся.