Медленно подхожу к коробке, будто та заминирована. Осторожно поглаживаю ее кончиками пальцев и вспоминаю. Одиннадцать. Мне тогда исполнилось одиннадцать лет и я получила целых четыре подарка. Это было незадолго до того, как все изменилось, а из дома навсегда пропали любые намеки на праздничное настроение.

Бережно развернув упаковку, в ступоре разглядываю изображение на коробке. Это фотоаппарат. Той же фирмы, что и моя старая камера, не считая крохотной детали – передо мной последняя модель, к которой к тому же идет целый набор объективов. Боже. Это же целое состояние. Но кто…

Мэтт.

Только он видел, что моя камера разбита, а у Моны не хватило бы денег даже с ее нынешним заработком. Чувствую, как губы растягиваются в широкой улыбке, а ноги сами несут меня в соседнюю комнату. Нетерпеливо стучусь и стоит двери открыться, кидаюсь в объятия друга.

Он немного пошатывается от неожиданности, но потом крепко сжимает в ответ.

— Мэтти, ты сумасшедший! – восклицаю я радостно. — Не знаю как тебя благодарить и, по-хорошему, мне стоит его вернуть, но это выше моих сил!

— Кого вернуть? – прикидывается он дурачком.

— Не валяй идиота, – смеюсь и шлепаю его по руке. — Я нашла новую камеру на своей кровати, и если ты не прячешь где-то здесь рождественского эльфа, то это определенно твоих рук дело.

Секунд десять он просто молчит, а потом как-то странно вздыхает.

— Рад, что тебе понравилось, конфетка.

— Шутишь? Не знаю, что может быть круче этого!

— Например, ужин в компании друзей? – с надеждой спрашивает он. — Обмоем твой подарок, к тому же, мы давно никуда не выбирались, а в “Джерри” сегодня скидка на выпивку. Что скажешь?

Вообще-то я не планировала выходить этим вечером из дома, с учетом того, что завтра нужно на работу, но другу сложно отказать. Мы действительно почти не общаемся в последнее время и я скучаю по беззаботной болтовне в нашем любимом баре. Возможно, после событий последних дней, а если быть честной, то и недель, идея развеяться звучит не так уж плохо.

— Мон! – кричу я так, что должно быть весь этаж слышит. — Собирайся! Мы идем в “Джерри”!

Мы с Моникой справляемся со сборами меньше чем за час, большую часть которого занимает маскирующий синяки макияж. Вскоре оказываемся в небольшом заведении, в десяти минутах езды от дома. Мона вытаскивала меня сюда почти каждую неделю с тех пор, как обрела статус соседки, а потом и Мэтт плавно влился в нашу девичью компанию, нередко присоединяясь за ужином.

В “Джерри” любят ходить как для того чтобы выпить и потанцевать, так и просто приятно провести время. На первом этаже располагается бар и просторный танцпол, на втором же находится удобная зона для тех, кто хочет перекусить и что-нибудь выпить не толкаясь в толпе народа. Я определенно принадлежу ко второй группе, так что сразу отправляюсь наверх к нашему любимому столику у дальней стены.

Пока Мэтт делает заказ в баре для всех нас, подруга с задумчиво меня разглядывает.

— Значит, новая камера?

— Я сказала ему, что это подарок на все праздники в ближайшие пять лет, – отвечаю смущенно .

— Планируешь провести с ним вместе минимум пять лет? – выгибает бровь рыжая бестия.

— Хватит, Мон. Правда. Я ему очень благодарна за такой жест, но если он хотел таким образом заслужить мою благосклонность, то совершил ошибку. Моя любовь не зависит от подарков и ему об этом известно.

— Что ж, наверное он действительно это понимает, иначе пребывал бы в лучшем настроении и не грубил бедному курьеру.

— О чем ты?

— Слышала, как он общался с ним пока ты была в душе и мягко говоря, Мэтт не был с ним вежлив. Подумала, может он повредил что-то при доставке, – пожимает она плечами. — Но видимо дело в другом.

Лишаюсь возможности ей ответить, когда Мэтт возвращается с нашим заказом. Ребята взяли себе алкогольные напитки, а я ограничиваюсь соком. Последнее, что мне нужно, так это затуманенное сознание в месте, где люди могут повести себя непредсказуемо.

Теперь мне еще сложнее не воспринимать всех мужчин как угрозу. Да, со мной друзья, но я больше нигде не чувствую себя в безопасности. За одним исключением. За тем самым зеленоглазым исключением, что ни разу не объявилось за прошедшие два дня.

Омраченная этим фактом, я не особо вникаю в диалог друзей, пока колено не пронзает вспышка боли. Ойкаю и хмуро смотрю на подругу, которая только что врезала мне под столом, привлекая внимание к разговору.

— … выиграл. Поэтому с понедельника можете официально звать меня адвокатом по уголовному праву, – с гордостью делится новостью Мэтт.

— Теперь будет кому звонить, если пырну ножом какого-нибудь урода, – довольно мурлычет Мона.

Друг скептически приподнимает бровь и отпивает глоток джина из стакана.

— Лучше позвони мне до этого. Подскажу, как не оставить следов.

— Мэтт, не стоит ее подначивать, – смеюсь я.

— Не можешь победить – возглавь, – подмигивает он мне.

Весь следующий час мы обсуждаем повышение Мэтта, странные названия блюд из меню и всякую мелочь. Я понемногу расслабляюсь и облегченно выдыхаю. Неужели я всегда так напряжена? Или это только недавно стало моим перманентным состоянием? Из колонок на первом этаже звучит новая песня и неосознанно выстукиваю пальцами по столу ей в такт.

— Не хочешь потанцевать, Элли? – интересуется Мэтт в приподнятом настроении.

Я оглядываю свой наряд, в надежде, что это станет для него аргументом.

— Одета не самым подходящим образом, не находишь?

Он оглядывает светлые джинсы и топ, который я почти полностью закрыла кардиганом. Отрицательно покачав головой, друг протягивает руку.

— Чепуха. Отлично выглядишь. Идем.

— Может, в другой раз? Я правда не…

— Оставь это, Мэтт, – вклинивается вдруг Мона.

— Всего один танец, – убеждает он, не обращая на нее внимания. — В честь моей новой должности.

Сдавшись под натиском щенячьих глаз поднимаюсь со своего места, снимаю кардиган и следую за Мэттом на первый этаж. Мы пробираемся сквозь небольшие группки людей и занимаем относительно свободный клочок танцпола. Я поднимаю руки над головой и принимаюсь танцевать в размеренном ритме, вспоминая незамысловатые движения.

Мэтт придвигается ближе, присоединяясь в танце и одновременно ограждая меня от парней справа. Вскоре неловкость покидает мое тело и я начинаю получать подобие удовольствия. Приятно немного размяться после нескольких дней безделья в постели.

Время пролетает незаметно, а один танец превращается в три. Когда дыхание становится глубже, а шея влажной от пота, я хочу вернуться обратно за столик, но вдруг энергичная музыка сменяется более плавной мелодией и Мэтт преграждает мне путь.

— А вот и пришло время для обещанного танца, – слегка запыхавшись говорит он.

— Это мухлеж, Мэттью. Мы не обсуждали, на какой именно танец я соглашаюсь, – отвечаю с укором.

— Вот именно, – его губы растягиваются в победной улыбке. — Вообще-то, я ждал именно эту песню, но не мог же лишить тебя удовольствия и остановить прямо посреди танца.

Я закатываю глаза и пытаюсь его обойти, но внезапно он придвигается вплотную и опускает руки мне на талию, крепко удерживая на месте. Подобная смелость просто обескураживает. К несчастью друга, не в его пользу. В попытке оттолкнуть парня обеими руками, оказываюсь лишь ближе к нему.

— Мэтт, – предостерегающе произношу я. — Отпусти.

— Не уйду отсюда без танца, конфетка, – сбивчиво протестует он и я улавливаю в его дыхании резкий запах алкоголя.

Не мог же он набраться до такой степени, чтобы в конец перестать себя контролировать! Однако, затуманенный взгляд вынуждает меня засомневаться в подобных выводах. Щеки его приобрели легкий румянец, а светлые пряди липнут к влажному лбу.

На смену моему милому другу в какой-то момент пришел опьяневший и весьма возбужденный мужчина. То, как он смотрит на мое лицо и губы разбивают последние сомнения, за которые я отчаянно держалась.