Молчан, натренированный Светозаром, летел вперед, как выпущенная из лука стрела, и все ближе была поляна, где ждали Бродник и Сирин. Но только к рассвету добрались они, преследуемые нечистью, до места встречи.

Добежав до поляны, волк вдруг споткнулся, и Деян упал с его спины, кувырком пролетев несколько метров по земле и крепко приложившись спиной об дерево.

Чуть отставшая нечисть с воем выкатилась следом, ведомая крупной русалкой с пепельно-синими волосами. Деян вскочил на ноги, чувствуя головокружение после удара, но сказывалась полученная от кузнеца наука — тело само изготовилось к бою. И вдруг ряды преследователей дрогнули. Синеволосая русалка, заметив что-то у княжича за спиной, охнула от испуга и попятилась назад, но напиравшие сзади сообщники всей гурьбой снова вытолкнули ее на поляну.

Русалка, покраснев как маков цвет, упала на колени и подняла руки в умоляющем жесте.

— Бродник, батюшка, не губи! Не по своей воле на это дело пошли — Леший заставил!

Все стоявшие позади русалки тоже согнули спины, по рядам нечисти пронесся встревоженный шепот. Видимо, дух воды пользовался у жителей леса большим почетом. А когда рядом с ним, выйдя из тени, встала Сирин, часть врагов попросту как ветром сдуло. На поляне остались Деян, Роек, Молчан, русалка, (все еще стоявшая на коленях), и несколько крупных мавок да дрекаваков.

— Подойди-ка сюда, милая… — сладкий голос Сирин не предвещал ничего хорошего.

Дрожа, та поднялась на ноги и шагнула ближе, склонив голову.

— Как сядет солнце, пройдешься по лесу и подружкам своим скажешь, что коли не хотят они погибнуть от рук княжны лесной, то оставят Деяна и спутников его в покое. Княжич, волк и ворон — под нашей с Бродником защитой. Что там с вами будет — меня мало волнует. Прячьтесь от Лешего, бегите куда хотите, но чтоб и духу вашего рядом с нами не было! Понятно говорю?

— Понятно, еще как понятно! — торопливо закивала русалка, медленно пятясь назад.

— Добре. А чтоб еще понятнее было, вот вам от меня прощальный подарочек! — рявкнула Сирин, направив на мнущихся в нерешительности дрекаваков несколько жгучих, злых огоньков.

Прикасаясь к нечисти, огоньки причиняли ей сильную боль. Поняв, что дочь Лешего не шутит, дрекаваки, охая и подвывая, бросились прочь, вскоре растворившись в лесу. Огоньки какое-то время летели за ними, потом вернулись к хозяйке. Сирин, довольно улыбнувшись, повернулась к Деяну.

— Ну, что, добрый молодец — здравствуй снова. Знаю, приручил ты меч-Кладенец, и вижу, что сноровки воинской в тебе прибавилось. Осталось только у жениха моего ведению боя поучиться, и можно будет идти невесту твою из полона вызволять. Готов ли к обучению приступить немедля?

Деян, широко ухмыльнувшись, кивнул. Не терпится девице замуж, вон с каким воодушевлением за дело принялась.

— Тогда идем, княжич. — скупо молвил Бродник, приглашающим жестом указав на другой край поляны.

А Сирин, вздохнув, отправилась за хворостом. Нужно было обживать временное пристанище и готовить еду.

К ночи Деян устал настолько, что упал на Молчана и заснул богатырским сном. Наука «текучего боя», как величал свое искусство Бродник, давалась ему неимоверными трудами. Приемы в этом искусстве были основаны на умении ускользать от удара, переходя из одной стойки в другую, и при этом умудряться улучать момент для собственной атаки.

«Стань водой. Будь как капля росы, скользящая по листу.» — неустанно повторял дух воды, буравя Деяна непреклонным, суровым взглядом. А княжич и рад был прислушаться к нему, да только не понимал, как. Раз за разом Бродник отправлял его в «полет», и Деян оказывался на земле, с трудом соображая, как вообще это произошло. Неудачи и злили, и разочаровывали, но юноша продолжал тренировку, решив упорством добиться того, чего от него хотели.

Сирин, расстроенная тем, что ужин пропадает зря, подошла к жениху, шепотом поинтересовавшись у него, как идут дела.

— Плохо. Он не понимает, что от него требуется, хотя вполне способен отразить любой мой выпад. Но пока он не поймет все сам, объяснять ему суть приемов бесполезно. Движения воды необходимо чувствовать, а он пытается действовать с помощью одной грубой силы.

Дева-птица вздохнула, покосившись на Деяна.

— Значит, остается лишь ждать…

Следующие два дня прошли во все тех же бесконечных тренировках. Княжич чувствовал, что вот-вот поймет, как именно раз за разом побеждает его дух воды, осознание было буквально на самой поверхности, но… что-то мешало ему, все больше изводя и расстраивая.

В конце концов Деян прервал урок и ушел в лес, решив немного отвлечься от тяжелых мыслей, мешавших бою. Бродник не удерживал его, лишь посоветовал добраться до ближайшего родника и понаблюдать за водой. Роек, усевшись Деяну на плечо, увязался с хозяином, сам не зная, зачем. Он слышал ночной разговор Сирин и Бродника, но понимал, что рассказывать об этом нельзя.

Убедившись, что вокруг тихо, вороненок оставил Деяна и отправился на охоту. В лесной траве пряталось множество аппетитных мышей…

Дойдя до родника, Деян уселся в густую траву и принялся сосредоточенно наблюдать за течением воды. Прозрачные волночки струились поверх разноцветной гальки, то собираясь в крохотные буруны, то расходясь плавными дугами. И вдруг Деян понял…

Вскочив на ноги, он уже собирался броситься обратно к поляне, как вдруг кто-то окликнул его, и княжич обернулся, не веря своим ушам.

На другом берегу ручья стояла… Ярина. Бледная, растрепанная, с репьями и листьями, застрявшими в косе, покрасневшими от слез глазами и порванным по подолу сарафаном. Увидев ее, Деян застыл, слова застряли в горле, и только сердце забилось так часто, что грозило вот-вот выпрыгнуть из груди.

— Любый мой, наконец-то нашла тебя! Столько по лесу брела, без дорог и троп, уж думала, так и сгину здесь!

Деян, шагнув к девушке, замер. Неприятное предчувствие заставило его зябко поежиться.

— Ты ли это, лада моя? — все же спросил он, не смея поверить своему счастью.

Ярина кивнула, утирая тыльной стороной ладони часто бегущие слезы. Улыбнулась, и поманила княжича к себе, а он и рад бы пойти, да только тревога все крепла, не давая сделать и шагу.

— Деянушка, подмогни! Столько шла к тебе, что все ноги сбила об корни. Нет сил и шагу ступить… — девушка пошатнулась и упала на колени, покрытые синяками запястья утонули в густой траве.

И княжич дрогнул. Что бы ни шептал ему здравый смысл, видеть любимую в таком состоянии он просто не мог. Перепрыгнув через ручей, бросился к Ярине, подхватил на руки, прижал к груди. Услышав ее тихий всхлип, вздрогнул всем телом. Его невеста, живая и теплая, доверчиво льнула к нему, отвечая на долгожданную ласку.

— Деянушка, любый мой, подыми меня на руки. Уходить нам надобно, вскорости будет здесь князь лесной. Сбежать-то я от него сбежала, да только не вовремя он в терем вернулся, заметил да погнался следом, насилу спряталась от него в этой глуши.

Деян, словно зачарованный, кивнул. Подняв невесту на руки, хотел вернуться к поляне, но Ярина указала ему в другую сторону, убеждая, что именно там они смогут скрыться от Лешего. Повинуясь ее желанию, княжич, словно в бреду, пошел в темную лесную чащу.

Разлапистые ели сомкнулись за его спиной, сама собой расправилась трава, скрывая следы. Легкий ветерок подул княжичу вслед, даже запах его стирая с этого места. И в тот же миг встрепенулась сидевшая возле костра Сирин.

— Деяна увели! Молчан, чего лежишь — а ну, живо за ним в погоню!

Дважды повторять не пришлось. Волк мгновенно вскочил, Сирин перекинулась в боевое обличье, и взлетев, направилась к ручью. Волк бежал за ней, пытаясь учуять след княжича, но все было напрасно.

А Деян в это время уходил все дальше. Ярина, шепча ему на ухо всякие нежности, вальяжно разлеглась у княжича на руках, то болтая ногами, то весело смеясь, причем голос ее уже совсем не напоминал девичью молвь. Хриплые, скрежещущие нотки все чаще проскальзывали в голосе девушки, но Деян не замечал этих странностей. Его разум, затуманенный магией, воспринимал все это, как данность.