-Голыми лапами уработал… - Тихо и задумчиво сказал матрос-три. - А ведь у них простейшие орудия есть… - И откусил смачно от своего бутерброда.
Я есть не мог. Не потому что было противно: тело младшего инженера не выглядело отталкивающе изувеченным. Но перекусывать прямо перед ним казалось кощунственным.
Я отвернулся и поискал глазами подходящий столик:
-Я… на обратном пути съем, парни.
-С непривычки, - понимающе ответил матрос-три. - Давай. - Он забрал угощение.
-Идёте куда-то? - спросил матрос-один.
-Да, в оранжерею… Хотим посмотреть на ублюдков.
-Я б тоже… посмотрел, - мрачно ответил покалеченный мужчина. - Тогда знаешь… закапай мне глаза. И дай бутерброд.
Я дождался, когда матрос-три поможет первому со всем, и мы вдвоем прошли через пустующие, тихие и тёмные модули к проходу. В переходах было тоже темно и пусто, очень пусто. Здесь, в буксируемой части, рассчитанной на сотни отдыхающих, было слишком, пугающе стерильно. Нехватка жизни, снующей, работающей или отдыхающей — не важно, ощущалась особенно остро. Помещения, которые должны были быть полны народу, но сейчас пустующие, казались признаком чего-то ужасного, трагичного. Необитаемость воспринималась как неправильность, причём жуткая, ужасающая. Я даже поёжился слегка.
Спасало немного, как ни странно, что света было мало. Если бы эти залы и переходы были ещё и хорошо освещены, неправильность ощущалась бы острее.
Эта мысль получила развитие, когда мы свернули в очередной проход и увидели-таки на другом конце оранжерею. Переделанная и полная теперь настоящих чудовищ с чужой планеты, она была буквально залита светом. В ней даже отсюда чувствовалась жизнь, но нехорошая, опасная. Агрессивная.
-Свет в конце туннеля, - сказал тихо матрос-три.
-Не боишься их, точно?
Он только беспечно и одновременно успокаивающе махнул рукой. Но всё же я заметил, что идём мы по последнему коридору чуть медленнее.
Мы вошли в слепяще-светлый опоясывающий шлюз без проблем и оказались как раз напротив основной секции, условно названной «приполярной».
Вообще, круизный надмодуль, который мы буксировали, по своим габаритам должен был иметь оранжерею только четвёртого класса. И то, лишь потому, что он был пассажирским, потенциально - продлённого полёта. Но здесь оранжерея была максимального, пятого класса. И выращивали тут, в норме, не столько сельскохозяйственные виды, сколько декоративные. А мы переделали её под транспортировку инопланетной флоры и фауны, причём специально разделили на четыре неравные секции: приполярную, две центральные - западную и восточную — флора-фауна на материке отличалась даже в зависимости от долготы - и экваториальную. Для разнообразия.
Приполярная секция была самой маленькой: её задачей было только дать питание трём высшим приматам с их симбионтами. Но именно она была нам интересна. И наиболее понятна… привычна даже в какой-то степени…
-Ассистент! - сказал я, чуть подняв голову, хоть это и было лишним. - Мы можем войти в оранжерею?
Ответ я знал, но всё же спросил.
-Сожалею, - ответил из динамиков сгенерированный женский голос. Немного похожий на голос ветеринара, кстати. - Только с разрешения зоолог-мастера.
-Он тебе всех по полным должностям называет? - спросил матрос-три.
Я не ответил, продолжил говорить с ассистентом:
-А она далеко? Можешь её позвать?
-Нет, она рядом. Уже вызвал.
Я даже поморщился. Очень глупо звучала мужская грамматика женским голосом.
-А вот, - матрос-три осторожно указал пальцем вглубь секции. - Не примат, но…
Я тоже увидел: в углу стояло ходячее дерево. Ветвистенький, как его называли некоторые. И его цвет, и изгибы тела, плавно, даже по-своему эстетично переходящего из горизонтального в вертикальное, и конечности, с почти привычными для нас пропорциями, были не так отвратительны. У нас и не такие ублюдки водятся в природе. Но вот эти ветви… длиннющие, расходящиеся в стороны… Что-то похожее было и у нас, но… нет. Этот урод был слишком чуждым.
-Тварь, - мрачно и презрительно сказал матрос-три, глядя на него.
Я вспомнил, что он видел, как такой же… а может, и этот самый, прикончил фельдшера.
-Это он фельдшера?
-Не знаю, я и наших-то животных не различаю между собой. А тут… Ветви были другой формы немного. Хотя могли отрасти… - Он помолчал и бросил. - Не знаю, пацан.
Я не выдержал и спросил. Нельзя было, конечно, напоминать о таком, но я спросил:
-Он правда ей голову проткнул ветвями?
-Неее… Ты чего. Он её затоптал. У него ж лапищи… Столбы!
-Вам что тут, зоопарк? - послышалось с левого края буферного пространства.
Мы одновременно повернули головы на голос: ветеринар шла к нам быстрым шагом, даже по походке чувствовалось, что злая.
-Как с цепи все сорвались, каждому надо прийти посмотреть. Именно сейчас. Ещё несколько месяцев лететь, насмотритесь на всю жизнь, - продолжала она. - Как ловить — так все причину находили не идти, а как… Ой… Это ты, матрос-три.
Она подошла уже сконфуженная.
-Как бок?
-Хорошо, - охотно отозвался он. - Ты прости, что мы так. Но… Мы разок, честно.
Ветеринар покачала головой недовольная. Уже не из-за того, что мы её потревожили, было видно, что она считает плохой идеей для него смотреть на приматов.
-Прям так хочется?
-Ну…
-Ладно. Раз уж пришли… оба раненные… - Она наконец повернулась ко мне. - А ты как? Отогрелся?
-Да, ещё вчера. Врач не выписывает пока, но…
-Успеешь, - поддержала она врача. - А сокоординатор-один как? Не вышла из комы?
-Да ты бы знала, наверное, уже.
-Тоже правда… - Ветеринар притихла, но потом сказала. - Не знаю, ребят. Показывать их вам после такого… Тебе особенно…
Последнее она адресовала матросу-три. Он тут же нашёлся:
-Это терапия. Психологический надлом снять.
-Это правда, - неожиданно произнёс ассистент.
Мы подняли глаза к внешнему динамику.
Матрос-три глянул на ветеринара как бы говоря: ну вот видишь. Она вздохнула и громко сказала в пустоту:
-Ассистент, подготовь клетку. Режим пассивного наблюдения в приполярной секции.
-В процессе, - отозвался он.
За стеклом оранжереи ко входу стала двигаться лёгкая клетка, куда поместилось бы четверо.
-Недолго ребят, - попросилаветеринар. - Мне ещё надо кучу всего настроить. С этими инопланетными видами… ёбнуться можно. А ещё вы меня дёргаете.
Клетка приехала к дверям. Те раскрылись, и мы вошли.
-А ты капитана попроси огласить запрет на общение с тобой, - посоветовал я.
-Идея, - искренне сказала ветеринар. - И правда, а то уже…
Когда дверь закрылась за нами, клетка стала двигаться, медленно, медленнее, чем я хожу, вглубь секции.
-Навигатор, ты как? Будешь мне помогать с экспериментами? Ну, как с курсом разберёшься…
-Да, конечно, - растеряно ответил я.
Меня отвлёк запах.
За несколько дней в медотсеке я отвык от запаха этой планеты. Да и на морозе он был совсем слабым, мало отличался от привычных. А здесь, в плюсовых температурах… здесь он был силён.
Он был инопланетным, и потому… даже не чужим… никаким. Словно манекен вместо модницы, словно плюшевая игрушка вместо животного. Словно… Болванка. Он заполнял место обычных запахов, не вызывая никаких откликов. Мозг просто не умел его оценивать: ни приятный, ни отталкивающий… никакой. Просто есть такой - и всё. Словно в нос засунули и надули воздушный шарик… Хорошо отмытый, стерильно чистый, а от того абсолютно нейтральный.
Это было интересное ощущение… Именно ощущение. Инопланетные запахи, за редкими исключениями, даже не воспринимались как запахи, они походили больше на что-то тактильное. Была надежда, что на этой планете будет иначе, уж очень схожи внешне местная флора и фауна с нашими… Намного более схожи, чем мыслящие облака Заповедника или Самопожирающий океан Глади… Но нет. Тут запахи тоже были никакими. Инопланетная органика чужда.
