Холодные волны окатили их, заставив на секунду забыть обо всём. Рэна всплыла на поверхность, её волосы намокли и прилипли к лицу, а из груди вырвался смех. Адам, появившись рядом, тоже рассмеялся, его глаза искрились весельем.

– Ты в порядке? – сквозь смех спросил он, обрызгав её водой.

Рэна с трудом смогла кивнуть, хохот заглушал все слова. Она чувствовала, как напряжение, что только что наполняло их, растворяется в этих волнах, как её сердце наполняется радостью и лёгкостью.

– Да, но, по-моему, ты хотел утопить меня! – выкрикнула она, смеясь и брызгая его в ответ.

Адам покачал головой, делая вид, что пытается защищаться от её атак.

– Это ты слишком увлеклась. Но я так рад, что мы упали!

– Рад? – Рэна подняла брови, её лицо было освещено широкой улыбкой.

– Да, – он снова сблизился с ней, его руки обняли её под водой, и она почувствовала, как сердце снова ускоряет свой бег. – Чёрт возьми, Рэна. Я живой! Я чувствую себя таким живым…

Его слова были полны нежности и искренности, и она замерла, глядя ему в глаза. Они снова приблизились друг к другу, их губы встретились в новом, более нежном, но всё ещё наполненном страстью поцелуе. Вода обнимала их тела, придавая происходящему особую магию, словно мир вокруг остановился, и остались только они вдвоём, их сердца, их чувства.

Когда они наконец отстранились, то оба тяжело дышали, их лица были так близко, что они могли чувствовать дыхание друг друга. Адам провёл рукой по щеке девушки, его серые глаза светились теплом.

– Я говорил, что ты чудесная? – прошептал он, его голос был полон благоговения.

– Ага. И больше никогда такого не говори.

– Что же я должен сказать?

– Ты мне нравишься.

– Ты мне нравишься, – нежно повторил он.

Виктория Монтеррей наклонилась к зеркалу, тщательно прокрашивая короткие бледные ресницы. Реклама этой дорогой туши обещала сделать их визуально длиннее, и она вполне справлялась с этой задачей. Девушка отошла подальше и критически осмотрела своё отражение. Прекрасна, как и всегда.

Как так вышло, что милый Адам стал безразличен к её чарам? Как мог оставить её в больнице? И реакция на слёзы была совсем другой. В какой-то момент ей показалось, что он испытывает раздражение рядом с ней. Но как такое возможно? Виктория не могла понять, что произошло. Она прекрасно знала, что её поведение всегда было безупречным, и в прошлом Адам никогда не сомневался в искренности её слов и чувств. Он так злился, когда она вышла замуж за Ричарда. Не разговаривал с братом несколько недель.

– Да какого чёрта? – пробормотала она, прикладывая помаду к губам, стараясь не испачкать идеально белую кофточку.

Она вновь взглянула на своё отражение и, нахмурившись, провела рукой по идеально уложенным волосам. Она так хороша, все мужчины острова готовы ноги ей целовать, так что же стало с ним? Его взгляд больше не задерживался на ней, как раньше. Казалось, он смотрел сквозь неё. Сквозь неё на эту невзрачную суку, которую зачем-то притащил на остров.

Последней каплей было то, что, когда, ближе к обеду, она пришла за своим любимым кофе, женщины рядом говорили о том, как видели Адама с красивой девушкой этим утром. Пара позавтракала вместе, а потом поехала в сторону дальнего пляжа. Женщины упомянули о том, какая милая она была рядом с ним, и как счастливо он улыбался ей. Мол, наконец-то Адам Монтеррей отошёл от тоски по брату.

– Он ничего о ней не знает, – тихо прошептала Виктория, бросив взгляд на жёлтую папку, лежащую на комоде, её глаза вспыхнули решимостью. – Никто ничего о ней не знает! Он будет счастливо улыбаться мне, а не какой-то провинциалке с мутным прошлым!

Вики понимала, что ей нужно действовать быстро. Адам и эта, как её там... Ирэн. Они стали проводить слишком много времени вместе. И если она не сделает что-то прямо сейчас, то потеряет его навсегда. Она должна вернуть его внимание, должна снова стать центром его мира. Она должна остаться с ним наедине. Всё рассказать. Отдать материалы и впрыснуть ему в голову сомнения.

Раз уж их нет дома, у неё есть идеальная возможность проникнуть к Адаму и совершить небольшой, но очень важный шаг.

Виктория взяла из холодильника маленькую бутылочку с прозрачной жидкостью. Слабительное. Виктория грустно усмехнулась, представляя, как Пибоди будет чувствовать себя после того, как она накормит её этим. Девушке было жаль собаку, всё таки это подарок Ричарда, но на данный момент это был единственный способ провести время наедине с Адамом, и оторвать его от этой девушки, похожей на оленёнка Бэмби. Главное, чтобы план сработал.

Через пятнадцать минут Виктория уже стояла на пороге дома Адама. Убедившись, что никого нет, она уверенно повернула ключ в замке. Дом встретил её привычной тишиной и порядком, но она не собиралась предаваться ностальгии. Она пришла с конкретной целью.

Пибоди, весело виляя хвостиком, подбежала к хозяйке.

– Привет, малышка, – ласковым голосом проговорила Виктория, присаживаясь на корточки и поглаживая собаку. – Ты уж извини, солнышко, но мне очень нужна твоя помощь. Уверена, ты будешь в порядке.

Она достала из сумочки бутерброд с ветчиной и, быстро открыв бутылочку, вылила немного слабительного на хлеб. Пибоди с удовольствием съела угощение, даже не заметив подвоха. Виктория печально понаблюдала за собакой, а затем, погладив её по голове, покинула дом, чтобы дождаться результата снаружи. Она не могла смотреть, как Пибоди страдает.

***

Адам и Рэна возвращались домой с улыбками на лицах. Их волосы всё ещё были слегка влажными после купания в море, а на коже оставался солёный привкус ветра. Они смеялись, перебивая друг друга, обсуждая события дня.

– Не могу забыть выражения её лица! Она, наверное, решила, что мы сумасшедшие! – Адам смеялся, вспоминая хозяйку лодки, которая встретила их на причале с широко распахнутыми глазами.

Рэна захихикала, закрывая рот рукой.

– А когда ты предложил ей бесплатно починить старый мотор, потому что «у нас есть в этом опыт»! Она, кажется, и вправду подумала, что мы можем.

– Ты во мне сомневаешься? – Адам хитро прищурился, протягивая руку, чтобы погладить её по плечу. – Я не говорил тебе, но вообще-то я умею всё. Я – гений!

– Вот как! Так уж и всё?

– Абсолютно, – помолчав, он добавил. – Ладно, я даже не знаю, как менять колесо автомобиля, что уж там говорить о лодке?

Рэна покачала головой, её глаза светились смехом и счастьем.

– И зачем ты меня обманул? – спросила она, делая серьёзное лицо, но тут же расплывшись в улыбке.

– Хотел тебя впечатлить.

– Может ты и на гитаре не играешь, а просто достал её покрасоваться?

Адам рассмеялся и, не сдержавшись, притянул её к себе за талию, нежно целуя в висок.

– Нет, в этом я и правда хорош, – прошептал он, задерживая её в своих объятиях чуть дольше. – Просто пальцы отвыкли. Дай мне время.

Они вошли в дом, и тёплая атмосфера их разговора мгновенно изменилась. Как только дверь открылась, в нос ударила резкая вонь – запах сырости и чего-то неприятно кислого заполнил всё пространство. Рэна сразу заметила Викторию, сидящую на полу возле Пибоди. Лицо девушки было заплаканным, а рядом с собакой лежала большая куча бумажных полотенец и тряпок, пропитанных чем-то жёлтым.

– О, господи, Вики, что стряслось? – воскликнул Адам, мгновенно напрягаясь.

Виктория медленно поднялась, её глаза были красными от слёз, и она даже не пыталась сдерживать дрожь в голосе.

– Адам, я пришла забрать Пибоди, чтобы вы могли спокойно провести вечер, а когда вошла, увидела это... – она жестом указала на пса, который лежал на полу, тяжело дыша и изредка всхлипывая. – Бедная малышка! Она вся... Я пыталась привести её в порядок, но всё стало только хуже.

Рэна почувствовала, как внутри всё сжалось. Она шагнула вперёд, её лицо побледнело.