Адам налёг на вёсла, направляя лодку к небольшой пещере, скрытой за выступающей скалой. Когда они приблизились, Рэна ахнула: вход в пещеру был узким, но когда они проплыли внутрь, перед ними открылось волшебное зрелище – огромный грот, освещённый мягким голубым светом, который отражался от воды и создавал таинственные узоры на стенах.

– Это... это просто невероятно, – прошептала она, не в силах отвести взгляд от фантастического зрелища.

– Рад, что тебе нравится, – тихо ответил Адам, смотря на неё. Он наслаждался её восторгом, чувствуя, что всё это стоило любых усилий.

Лодка остановилась, и Адам достал из небольшого рюкзака корзинку с едой и вином. Рэна засмеялась, когда он, не без труда, открыл бутылку и налил им по бокалу.

– Я всегда беру красное. Надеюсь, тебе оно нравится. Или предпочитаешь другой напиток? Что ты любишь? – спросил Адам. Ему и правда была интересна каждая мелочь об этой женщине.

Рэна улыбнулась

– Я люблю сладкое шампанское, но вино тоже неплохо.

– Я запомню.

– Это твоя бэтпещера? – шутливо спросила Рэна, поднимая бокал и осматриваясь.

– Так и есть, – серьёзно ответил он, глядя ей в глаза. – Теперь ты обладаешь тайным знанием.

Рэна кивнула, сделав серьёзное лицо.

– Я сохраню твой секрет.

Они молча выпили, наслаждаясь удивительной атмосферой пещеры, где тишину нарушал только мягкий шёпот воды. Рэна ощутила, как спокойствие и умиротворение обволакивают её тело и разум, стирая все сомнения и тревоги. Это место казалось нереальным, словно существовало где-то за пределами времени и пространства.

– Ты часто бывал здесь? – спросила она, облокотившись на край лодки и глядя на игру света на воде.

Адам задумался, затем слегка улыбнулся.

– Давно не был. Может, лет десять прошло. Ричард терпеть не мог это место. Оно его пугало, а я очень любил. Особенно я любил здесь страдать.

– И часто ты страдал?

– О, и не сосчитать. Я тот ещё страдалец, – с улыбкой ответил Адам, затем его лицо приняло более серьёзное выражение. – Но знаешь, это место всегда помогало мне разобраться в себе. Удивительно, как оно одновременно и пугает, и успокаивает.

Рэна понимающе кивнула.

– Расскажи о своих страданиях.

Адам на мгновение замер, словно решая, стоит ли отвечать. Он сделал небольшой глоток вина и задумчиво посмотрел в сторону входа, где мерцали голубые отблески света.

– Раньше я страдал, потому что не мог принять себя таким, как есть. Я корил себя за то, что не могу быть кем-то другим. Тем, кем меня хотел видеть Марк.

– Марк?

– Мой отец. Так уж повелось, что я всегда был на вторых ролях. Хуже учился, был хуже в спорте, да и в бизнесе я тоже не смог стать первым. Даже в личной жизни я всегда был в тени своего идеального... брата, – последнее слово он произнёс с болью в голосе.

Рэна нахмурилась, внимательно глядя на него.

– Не верю. В любом случае должно быть что-то, в чём ты был лучше. Просто он старший.

Адам нервно рассмеялся, снова взглянув на неё.

– О нет. Ричард был акулой, он достигал любых целей, получал всё, чего бы не захотел. Всегда весёлый, громкий, яркий.

– А ты?

– А я скорее сом. Лишь бы залечь на дно, и чтобы никто меня не трогал.

Рэна непроизвольно фыркнула.

– Мне сложно в это поверить. Вспомни, как ты отчитал Стиви! А как в последний раз говорил с Тони? Ты тоже, знаешь ли, бываешь громким и эмоциональным.

Адам грустно засмеялся, глядя на неё с интересом.

– Я и сам удивлён. Возможно, смерть брата изменила меня.

Адам положил руку на грудь и закрыл глаза.

– Тебе больно вспоминать? – тихо спросила она, не зная, как правильно поддержать его в этот момент.

Адам сделал ещё один глоток вина и вздохнул.

– Больно? Да, мне чертовски больно. Больно каждый день. В тот день я был за рулём. Обычная поездка, привычный маршрут, ничего особенного. Мы возвращались с ужасно скучного совещания, на которое он прилетел из Бостона. Ричард признался, что ему нравится другая, и что он собирается развестись с Вики. Сказал, что она – сущий кошмар. Я пытался переубедить его, говорил, как ему повезло. Тогда он сказал, что если она так нравится мне, я могу её забрать, и что ей всё равно, кто из братьев скрасит её постель. Я так разозлился. Мы начали ссориться... и я отвлёкся. На мгновение.

Рэна слушала, затаив дыхание, её сердце сжималось от каждой его фразы. Она боялась услышать продолжение, но знала, что Адаму нужно выговориться, нужно освободиться от боли.

– Я не заметил машину, которая выехала на встречную полосу. Всё произошло так быстро. Я помню только шум, скрежет металла и крики. Я очнулся в больнице через несколько дней после нескольких операций. Я не мог пошевелить даже пальцем, – Адам замолчал, его голос задрожал. Он крепко сжал бокал, будто это могло помочь ему удержать себя от падения в бездну воспоминаний. – Мне сказали, что он умер мгновенно. Я даже не смог проститься. Даже не смог кинуть землю на крышку гроба. Да, признаю, я всегда завидовал брату, но я любил его! Очень любил.

Рэна видела, как плечи Адама дрожат, как он с трудом сдерживает слёзы. Она потянулась к нему, осторожно коснувшись его руки. Адам не отстранился, но она почувствовала, как он напряжён.

– Это не твоя вина, – прошептала она, чувствуя, как слёзы наворачиваются у неё на глаза. – Это был несчастный случай. Ты не мог это предвидеть. Никто не может.

Адам покачал головой, его глаза были полны боли.

– Я был за рулём. Я был ответственным. Он говорил, что я постоянно молчу, а я хотел что-то сказать... Я потерял его.

Рэна почувствовала, как внутри неё что-то оборвалось. Ей было трудно представить, каково жить с таким грузом, с таким чувством вины. Она молчала, стараясь подобрать слова, но ничего не приходило в голову. Тогда она просто потянулась к нему и, обняв, прижала к себе. Её рука мягко гладила его чёрные волосы, а губы шептали:

– Ты – человек. И ты не виноват в том, что произошло. Мы не можем контролировать всё.

Адам замер в её объятиях, его дыхание было прерывистым, как будто каждый вдох давался с усилием.

– Я столько раз представлял, как всё могло бы быть иначе, – тихо прошептал он. – Если бы я просто молчал, если бы не смотрел на него. Если бы мы поехали другой дорогой... Я бы отдал всё, чтобы вернуть тот день. Лучше бы я умер вместо него, ведь теперь я остался совсем один.

Рэна крепко сжала зубы, чтобы не проронить ни звука. Её большие глаза наполнились слезами. Она не могла изменить его прошлое, не могла снять с него эту боль, но сейчас она могла быть рядом, могла помочь ему справиться с этой тьмой, которая окутала его сердце. Она могла его слушать столько, сколько это было необходимо.

– Ты не один. Я здесь.

Она почувствовала, как его дыхание постепенно выравнивается, как его тело расслабляется в её объятиях.

Адам медленно поднял голову, его взгляд, всё ещё полный боли, встретился с её. Рэна ощутила, как сердце сжалось от нежности к этому мужчине, который, несмотря на весь свой внешний облик силы и уверенности, был таким уязвимым и ранимым в этот момент. Она нежно провела пальцами по его щеке.

Его взгляд опустился к её губам, и сердце Рэны замерло в предвкушении.

Она не знала, кто сделал первый шаг – возможно, они одновременно двинулись навстречу друг другу. Их губы встретились в горячем поцелуе, выплёскивая всю накопившуюся боль. Адам жадно прижал её к себе, словно боясь, что она может исчезнуть, и Рэна ответила с такой же силой: её руки обвили его шею, а пальцы запутались в его волосах.

Он целовал её губы, щёки, глаза. Его руки жадно скользили по её спине. Рэна дрожала от его прикосновений, её кожа горела, и она чувствовала, как всё её существо откликается на его страсть.

Но в этот момент что-то пошло не так. Лодка, раскачиваясь на волнах, вдруг накренилась, и они потеряли равновесие. На какое-то мгновение они замерли, осознавая, что происходит, а затем оба упали в воду.