– Ты ничего не понимаешь, – его голос был глухим. Он стоял так близко, что она чувствовала его горячее дыхание на своей коже. – Ты не видишь, как это выглядит со стороны. Я всегда думал, что ты благоразумная и спокойная, а ты ведёшь себя, как...

– Как кто? – перебила его Рэна, её голос срывался от эмоций. Она сделала шаг вперёд, сжимая руки в кулаки. – Скажи, как кто? Как идиотка? Как ребёнок? Как истеричка? Как нищенка с отвратительными манерами в роскошном обществе? Как кто?

Он молчал, его взгляд был тяжёлым и тёмным. Внутри него всё кипело, смешиваясь в бурю, в которой не было места логике и здравому смыслу. Он хотел закричать, что всё это не так, но слова застряли в горле. Он сжал зубы.

– Всё совсем не так, – прошипел он, его пальцы судорожно сжались на её плечах. – Мы должны хоть раз нормально поговорить после ссор и недомолвок, но ты всегда сбегаешь в свою комнату, оставляя меня упиваться чувством вины.

Он замолчал, с трудом сдерживая себя. Пальцы Адама ещё сильнее впились в её плечи, и она ощутила, как его тело напряглось. Рэна закусила губу, её глаза были полны слёз, которые она не хотела показывать. Нельзя уподобляться Виктории. Девушка попыталась вырваться, но он держал её слишком крепко.

– Ты делаешь со мной то же самое. Я постоянно испытываю чувство вины и несправедливости.

– Знаю, – Адам закрыл глаза и склонил голову, его лоб коснулся её, как будто он хотел сказать что-то важное, но не мог подобрать слов. – Чёрт возьми, Рэна...

Его голос сорвался, и он замолчал. Он стиснул зубы и, не выдержав, схватил её за подбородок, заставив посмотреть ему в глаза. Холодные серые глаза. Те же глаза, что отняли её душу при их первой встрече.

Адам смотрел на неё ещё какое-то время, а затем огляделся вокруг, осознавая, что они абсолютно одни в каюте.

– Здесь нам точно никто не помешает, – хрипло проговорил Адам, вновь возвращая внимание Рэне. Он вдруг резко наклонился и жадно впился в её губы.

Она пыталась слабо сопротивляться, но затем её руки обвили его шею, а пальцы вцепились в его волосы. Она ответила на поцелуй с такой же страстью, как будто это был последний раз, когда она могла его целовать, последний раз, когда она могла чувствовать его вкус.

Руки Адама опустились на её талию, и он порвал платье, оголяя плечо. Она тихо вскрикнула, но не сопротивлялась.

– Ты сводишь меня с ума, – прошептал он, его губы скользили по её коже. – Тут нам никто не помешает. Ох, подожди. – Остановился Адам. – Дай-ка мне свой телефон.

– Зачем? – одними губами спросила Рэна.

– Нужно.

Она достала из клатча телефон и протянула ему.

Адам быстро отключил его, а затем сделал то же самое со своим мобильником. Затем он резко повернул ключ в замке, запирая дверь, и кинул телефоны на ближайшую полку.

Обстановка в каюте накалялась. Он вновь подошёл к ней, схватил за запястья и прижал к стене. Его лицо было так близко, что Рэна чувствовала горячее дыхание на своей коже.

– Пожалуйста…

Адам ухмыльнулся и прошептал ей на ухо:

– Это то самое «Пожалуйста»?

Рэна затрепетала, её дыхание сбилось. Она прикусила губу, тело отзывалось на каждое его прикосновение, и она чувствовала, как тонет в этом безумии. Она закрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями, но всё, что она могла произнести, было слабое:

– То самое.

Адам глубоко вздохнул, и его губы, почти дрожащие от сдерживаемого желания, вновь накрыли её. Поцелуй был неистов, жаден, словно он пытался поглотить её целиком, и она отвечала с той же страстью. Её руки скользнули по его спине, крепко сжимая ткань рубашки.

Адам рывком поднял её на руки и прижал к себе, их губы не размыкались. Он быстро перенёс её на широкую кровать и опустил на мягкое покрывало. Его руки жадно блуждали по её телу, и она дрожала от каждого прикосновения. Её платье уже было на грани того, чтобы окончательно разорваться под его натиском, но Рэне было всё равно.

– Скажи ещё раз, – прошептал он, его губы касались её уха, вызывая новые волны дрожи по всему телу. – Ещё раз.

– Пожалуйста... – голос Рэны был едва слышен. – Пожалуйста...

Эти слова словно разорвали цепь, удерживающую его от падения в бездну. Он сорвал платье, так же как и она потянулась к его рубашке, разрывая пуговицы, её пальцы жадно гладили его грудь, ощущая каждый шрам, каждую выпуклость мускулов.

Они забыли обо всём, кроме друг друга. Их тела сливались в единое целое, и каждая их ссора, каждая боль и каждая рана растворялись в этом безумном танце. Всё исчезло: яхта, море, люди наверху. Были только они двое, их дыхание, их стоны, их прикосновения.

Адам двигался, вырывая её стоны при каждом толчке. Он целовал её шею, грудь, живот, и каждый поцелуй был признанием, которое он не мог выразить словами. Рэна вздрагивала, выгибая спину, её пальцы сжимали его плечи, словно боясь, что он неожиданно исчезнет, растворится, оставив её одну в этом бешеном вихре.

Он приподнялся и посмотрел на неё, продолжая двигаться. Лицо Рэны было залито лунным светом, пробивающимся через маленький иллюминатор. Она поймала его взгляд, её губы были приоткрыты, а дыхание стало громким от волнения и наслаждения. В этот момент она казалась ему самой прекрасной женщиной в мире, и он не мог поверить, что держит её в своих руках.

– Ты не представляешь, что со мной делаешь, искусительница, – проговорил он, его голос был хриплым. – Ты сводишь меня с ума...

– Ты уже свёл меня с ума, – только и смогла ответить она, нежные руки скользнули по его спине, и он почувствовал, как её ногти впились в кожу.

Когда всё закончилось, они замерли, лежа рядом, их тела были покрыты испариной, дыхание сбилось, и только звуки музыки и гул голосов сверху нарушали тишину. Адам обнял её, прижимая к себе, и Рэна зарылась лицом в его грудь, чувствуя, как его руки нежно гладят её волосы.

– Что они подумают, когда увидят нас в таком виде? – прошептал он. Его голос был мягким и тёплым.

Рэна улыбнулась, её глаза были полны слёз, но это были слёзы удовлетворения.

– Не знаю, – отозвалась она, прижимаясь к нему сильнее. – Наверное, что мы занимались сексом.

– Великолепно.

***

Энтони Дирк сидел на ступеньках ведущих к нижней палубе. В его руках был коктейль с тройной порцией текилы, а на душе скребли кошки. Он ждал. Поэтому, когда Виктория наткнулась на него, мужчина ничуть не удивился.

Молча поднявшись, он преградил ей путь.

– Я должна поговорить с Адамом, – проговорила она, но мужчина не тронулся с места. – Пропусти!

– И не подумаю.

Он сделал большой глоток.

– Мне очень нужно. Они там вдвоём и это разбивает мне сердце.

Виктория поднесла ладонь к глазам, от чего Тони презрительно хмыкнул.

– Если увижу хоть слезинку, – сброшу тебя в за борт.

– Ты не посмеешь, – дрогнувшим голосом прошептала Виктория.

Тони скривил губы в подобие улыбки.

– Хочешь проверить?

Рэна проснулась от лёгкого запаха кофе и чего-то сладкого, витавшего в воздухе. Она медленно открыла глаза, её тело всё ещё ощущало приятную усталость от событий прошлой ночи. Она потянулась, слегка улыбаясь, и внезапно осознала, что находится одна в голубой комнате. Повернувшись на бок, она увидела аккуратно сложенные вещи на кресле и свою сумочку на столе. Всё выглядело так, будто её заботливо подготовили к новому дню.

Она не сразу поняла, что всё изменилось, и лишь когда услышала приглушённые звуки на кухне, её сердце дрогнуло. Рэна быстро поднялась, накинула лёгкий халат, лежавший на кресле, и босиком направилась в сторону запаха.

Когда она спустилась и вошла на кухню, её глаза расширились от удивления. Адам стоял у плиты, сосредоточенно переворачивая яичницу на сковороде, словно блины. На столе уже стояла тарелка с пережаренными коричневыми яйцами, ломтиками чёрного хлеба и двумя маленькими баночками джема.