– Боже мой, что с ней? Нас не было несколько часов... – она растерянно посмотрела на Викторию, а затем на Адама. – Что могло случиться? Она выглядела здоровой, когда мы уезжали.

Виктория прищурилась, её губы дрожали, слёзы катились большими каплями и падали на пол.

– Чем вы её накормили? У неё очень чувствительный желудок. Возможно что-то ей не подошло?

Рэна смутилась, её голос стал тише.

– Я... я дала ей немного молока с хлебом, когда она появилась у нас. Она выглядела такой голодной. Но всё остальное время она ела корм.

Виктория всхлипнула.

– Молоко?!

– Но это было давно. Если бы дело было в этом, она бы уже давно...

– Молоко? Боже мой! – её голос задрожал, и она отвернулась, прикрывая лицо руками, но не касаясь кожи. – Ты же могла её убить! У неё непереносимость лактозы, а ты кормила её молоком? Даже не могу представить, что ей сейчас приходится переживать.

Адам нахмурился, его глаза метались между Вики и Рэной.

– Если бы дело было в молоке, ей давно стало бы плохо. Я отвезу собаку в клинику, – решительно сказал он, поднимая Пибоди на руки. Собака слабо заскулила, но не сопротивлялась, её взгляд был полон боли и страха.

Рэна шагнула вперёд, её голос был еле слышен.

– Могу я поехать с вами? Я хочу помочь.

Виктория резко повернулась к ней, её глаза полыхнули холодной яростью, но голос оставался тихим и несчастным.

– Ты и так сделала достаточно!

Рэна отшатнулась, словно её ударили. Ком встал в горле, и она беспомощно посмотрела на Адама, ожидая хоть какой-то поддержки. Но Адам, сдерживая свои эмоции, лишь коротко кивнул.

– Рэна, останься здесь. Я приеду, как только мы уладим ситуацию.

С этими словами он быстро вышел из дома, неся на руках собаку. Виктория, бросив на Рэну победоносный взгляд, взяла сумочку и проследовала за ним, аккуратно закрыв за собой дверь.

Рэна осталась стоять посреди пустой грязной гостиной, её руки бессильно висели вдоль тела. Она чувствовала, как внутри поднимается волна вины, страха и злости. Это несправедливо! Дело не могло быть в молоке. От молока Пибоди стало бы плохо уже через час или пару часов. Почему её опять обижают? Это несправедливо! Мысли сжигали изнутри. Она ведь даже не знала, что у собак есть непереносимость лактозы. Девушка села на диван, обхватила себя руками и просидела так какое-то время, пока размышления не прервал звонок.

Рэна удивлённо уставилась на экран. Фото Сары вернуло её к реальности.

– Сара? – удивилась она, сняв трубку. – Ты не брала трубку, но я видела твои истории в «Instagram».

Сара рассмеялась.

– Рэн-Рэн, дорогуша! Так рада тебя слышать. Да, я наслаждаюсь жизнью. Но представляешь, что произошло?

– Что же?

– О, ты не поверишь! Мартин купил мне колье от «Tiffany's», – Сара словно мурлыкала, наслаждаясь собственными словами. – Просто мечта! А ещё у него есть яхта, и мы целых три дня плавали на ней. Я чувствую себя королевой. Можешь себе представить?

Рэна заставила себя улыбнуться, но почему-то перед глазами всплыла картинка ночного клуба, где она осталась одна, прежде чем столкнулась с Адамом.

– Значит того идеального мужчину зовут Мартин, – натянуто произнесла она. – Рада, что ты счастлива.

Сара, не заметив тона подруги, продолжала взахлёб рассказывать о своём новом поклоннике, не обращая внимания на то, что Рэна едва слушает.

– …и представляешь, он уже подарил мне не только колье, но и браслет с сапфирами! – продолжала Сара. – А ещё мы обедали в самом дорогом ресторане на побережье, и у нас даже был личный шеф-повар. Ах, это было просто божественно! А как ты, Рэн-Рэн? Надеюсь, ты тоже немного расслабляешься и отдыхаешь в Майами. А то, зная тебя, я бы сказала, что сидишь в номере и по сто раз перечитываешь свою нудную Хэйден Лэйн. Всё-таки нужно иногда жить, правда? – её голос был полон притворного участия, словно она в самом деле заботилась о подруге, но в глубине этой фразы сквозила насмешка. И как раньше Рэна этого не замечала? Сара всегда была такой. – Кстати, хотела спросить, ты там прочитала мою книгу? Я прям в нетерпении. В прошлый раз ты была пьяна и наговорила всякого, но на трезвую голову, уверена, ты сможешь лучше высказать своё мнение.

Рэна прищурилась, почувствовав, как внутри у неё что-то щёлкает. Сара бросила её в Майами ради какого-то стареющего мужчины, не брала трубку, не удосужилась даже узнать, как она добралась до отеля. Все эти годы Сара использовала её поддержку, внимание, её веру в их «дружбу», пока Рэна писала за неё курсовые в университете, да сцены романов на работе. И сейчас, когда Адам и Пибоди нуждались в ней, а она сама разрывалась от чувства вины и страха, этот звонок был последней каплей.

– Сара, – медленно произнесла Рэна, прерывая поток слов подруги, – я не читала твою книгу, потому что больше никогда не хочу читать подобного. Это дешёвый извращённый мусор, завёрнутый в красивую обложку.

Сара замолчала, видимо, не ожидая такого ответа. Её голос дрогнул, но она попыталась сохранить равнодушие.

– Ты там совсем припухла, что ли? Что ты такое говоришь? На солнце перегрелась?

– Перегрелась, – усмехнулась Рэна, её голос был полон горечи. – Да, я перегрелась на солнце. Моя голова стала настолько горячей, что я, наконец, осознала, какие люди меня окружали..

– Рэн-Рэн...

– Не называй меня так, я ненавижу это прозвище, и ты в курсе! – Рэна глубоко вдохнула. – Знаешь, что самое обидное? Я всегда была рядом, когда тебе было нужно. Когда ты была несчастна, когда тебе нужно было с кем-то поговорить, когда ты хотела похвастаться, даже когда ты просила помочь тебе с твоими книгами. Я всегда находила для тебя время. А ты? Ты даже не заметила, что происходит в моей жизни. Ты звонишь не потому, что тебе интересно, как я, а чтобы похвастаться своим очередным «уловом» и узнать, не написала ли я за тебя очередную книжонку. Ты рядом всегда, когда тебе что-то от меня нужно.

На том конце линии повисла тишина. Сара, похоже, не знала, что сказать. Но Рэна не собиралась останавливаться.

– Я больше не собираюсь слушать твои рассказы о том, как у тебя всё там хорошо. Не втягивай меня в свои жалкие попытки самоутверждения.

Она услышала, как Сара ахнула, но ей уже было всё равно. Эти слова назревали долго, и наконец она их сказала.

– Я больше не хочу быть твоим редактором, сообщу об этом официально, как только вернусь. Пока, Сара. Хорошего тебе отдыха.

Сара попыталась что-то возразить, её голос дрожал от обиды и ярости, но Рэна, не дав ей договорить, нажала на кнопку завершения вызова и отбросила телефон в сторону. Она глубоко вздохнула, чувствуя, как с плеч сваливается тяжёлый груз. Она сказала всё, что хотела, и даже больше. Она знала, что этот разговор, скорее всего, поставил точку в их отношениях, но сейчас её это даже радовало. Она наконец освободилась от постоянного гнёта «дружбы», которая была для неё не более, чем цепью.

Рэна поднялась с дивана, её руки всё ещё слегка дрожали, но внутри тонкой паутиной разрасталось чувство удовлетворения. На диване остался лежать телефон, яростно разрывающийся от звонков.

Собрав волосы в высокий хвост и завязав резинкой, которая была на её запястье, Рэна осмотрела комнату. Нужно было убрать весь этот беспорядок!

***

Виктория сидела на заднем сидении автомобиля, аккуратно поправляя причёску в зеркальце. Она бросила взгляд на Адама, сидящего за рулём, и заметила напряжённую складку у его губ. Он не произнёс ни слова за всю дорогу обратно. Её это не удивляло, раньше он всегда был молчалив. Скорее всего, он был поглощён мыслями о Пибоди и, возможно, о той девчонке, которую притащил на Нантакет. Виктория знала, что главное – это держать его в поле своего внимания.

– Пибоди поправится, – сказала она с мягкой, сочувствующей улыбкой. Пёс лежал на заднем сидении рядом с хозяйкой и тяжело вздыхал. – Но, возможно, тебе стоит пересмотреть своё отношение к людям, которых ты пускаешь в свою жизнь.