На землях Византийской империи самыми великими святынями христианства была Палестина с Гробом Господним и Святая Гора Афон. В Палестине мне побывать не удалось. После выхода в свет моих главных книг пусть к Гробу Господню был для меня закрыт израильскими властями. Я был включен в черный список нескольких иудейских экстремистских организаций, и официальные власти не гарантировали моей безопасности на территории Израиля. Зато в 2001 году мне хорошо удалось паломничества на Святую Гору Афон – единственное православное монашеское государство в мире. Вся власть здесь принадлежит православным монахам, которые сами выбирают своих настоятелей и представителей центральной власти. На Афоне полностью отсутствуют светские обычаи и организации, нет ни городов ни деревень. Формы общественной жизни монастыри и скиты. Не допускаются на Афон женщины и даже самки животных.
Чтобы попасть на Афон, надо сначала прилететь в Грецию, а затем, кроме греческой визы, получить специальное разрешение (визу) от властей Афона на паломничество. Из Салоник на Орианополь, а затем катером, который обходит весь Афонский полуостров и останавливается возле каждого монастыря. Я начал свое паломничество с напоминающей крепость Лавры святого Афанасия, потому что здесь у меня был знакомый монах Афанасий, единственный русский среди братии Лавры, очень славный и радушный, хотя и не лишенный некоторых мирских страстей. В интересных беседах с ним я провел несколько вечеров, почувствовав в нем родственную душу русского православного патриота. В 80-е годы брат Афанасий пешком совершил паломничество из Восточной Сибири через все страны и границы на Афон.
Сегодняшний Афон это, пожалуй, единственный живой кусочек Великой Византии. Необыкновенно радует, что здесь отсутствуют телевидение, радио, реклама и другие выражения вульгарности и примитивности современной массовой культуры. Даже время здесь исчисляется по-византийски. Полночь наступает, когда садится солнце и монахи отходят ко сну. Утро начинается с восхода солнца. На всем полуострове местное византийское время, отличающееся от европейского. За 10–20 минут до утренней литургии звенит колокольчик или бьет гонг. Спускаюсь в храм. В нем царит полумрак. Пространство освещают только свечи и лампады. Перед службой прикладываемся к иконам и святыням монастыря. Прежде всего к чудотворным иконам «Экономисса» и «Кукузелева». Служба длится 4–5 часов. Выстоять ее полностью с непривычки тяжело, хотя вдоль стен расставлены специальные стулья, чтобы немного отдохнуть.
После службы трапеза. Едят монахи два раза в день. Меню преимущественно овощное: салат, свежевыпеченный хлеб, вареная или запеченная со специями рыба, прекрасные крупные маслины. Мне особенно понравилось блюдо из осьминогов, которых варили в огромных котлах прямо на костре. Но перед тем, как сварить, осьминога долго бьют об камень, чтобы вышли «чернила». На столе стоит, кроме специй, легкое сухое вино (по воскресеньям и праздникам) и оливковое масло.
Я наблюдал, как ели монахи: опустив глаза, слушая чтеца, который с особого места читает жития святых. Большинство свою порцию полностью не съедали, а отделяли от нее часть. Некоторые ограничивались салатом и куском хлеба, запив его простой водой из кувшина. Чая на Афоне не пьют.
В Великой Лавре меня подвели под благословение старца. Я был в числе последних, которые удостоились этого благодатного дара. Через день он умер. На его похороны съехались монахи со всего Афона, были ученики старца из самой Греции, представители греческого правительства. Старца положили на кладбище возле монастыря. На поминальной трапезе в этот день по обычаю подавали большие куски вареного осьминога.
На Афоне существует древний обычай через три года после кончины монаха выкапывать его останки и подвергать освидетельствованию. Если кости белые, чистые, значит, монах был угоден Богу. Если желтые, значит, он был настоящим подвижником. Если тело почившего оставалось нетленным, а кожа светлой, а от мощей шло благоухание, значит, это святой. Кости монахов складывали в специальное помещение – костницу, а их черепа расставляли на деревянных, как бы библиотечных, полках, имя усопшего писали тушью на лобной кости черепа.
Но не всегда, рассказывали мне монахи, кости и черепа усопших выглядели как угодные Богу. Некоторые были черны и издавали зловоние. Это означало, что монах умер, не покаявшись в тяжелых грехах. Такие кости зарывали еще на три года, а по всем монастырям, скитам и кельям Афона рассылали записки с просьбой о сугубых молитвах за грешника. По прошествии трех лет кости снова выкапывали. После молитв афонской братии они чаще всего были белые, и череп монаха ставили на полочку.
За двенадцать дней жизни в Афонских монастырях я узнал много важного. На второй день моего пребывания в Великой Лавре меня благословили подняться на гору, где нес свое служение великий подвижник Православия, святой Григорий Палама. Его келья, конечно, перестроенная, находится на высокой горе недалеко от входа в Лавру. Она состоит из храма и соединенного с ним перехода двух помещений. Здесь на высокой горе Григорий Палама жил в XIV веке, его учение об исихазме, «умное делание», оказало большое влияние на формирование идеологии Святой Руси. Афон сыграл значительную роль в жизни русского монашества. Отсюда пришел устав афонских общежительных монастырей, характерный отречением от личной собственности и личного произволения: здесь все был общее – и труд, и трапеза и даже одежда. Все афонские монахи состоят при деле: кто работает на огороде или винограднике, кто на кухне или в пекарне, кто убирает или стирает, но все постоянно твердят Иисусову молитву.
Территория Афонского монашеского государства 60 километров в длину, на ней несут подвижническую службу 20 монастырей. Расстояние между монастырями чаще всего 2–4 часа ходу. Я решил обойти пешком главные монастыри и скиты. Монах Афанасий подарил мне дорожный посох. Из Лавры я пошел в Иверский монастырь, ходу до которого было 6 часов. С собой я взял большой кусок хлеба и несколько маслин. Шел по узкой тропинке вдоль моря. Солнце уже начинало садиться, когда я увидел сооружения, напоминающие замок с бойницами и высокой башней. Привратник пустил меня внутрь монастыря, посадил на скамью и через несколько минут принес маленький поднос, на котором стояла рюмка анисовой водки, стакан ключевой воды и тарелочка с рахат-лукумом. Такой обычай встречать паломников существует во всех афонских монастырях, в чем я убедился сам. Выпив анисовой, закусив лукумом и запив водой, я сразу почувствовал, как пропала усталость. Приложившись к одной из самых почитаемых чудотворных икон православного мира – Иверской Божьей Матери, которая находится в приворотном храме, я попросился на ночлег. Меня поместили в отдельную келью, но еще очень долго до наступления темноты я ходил по территории монастыря, сидел у моря возле того места, где, по преданию, явилась Пресвятая Богородица.
Иверский монастырь очень почитался в России, с его чудотворной иконы была сделана точная копия и была установлена в часовне у Воскресенских ворот при входе на Красную площадь в Москве.
С утра после литургии я осмотрел святыни монастыря. В алтаре собора хранятся частицы мощей разных святых, в том числе апостолов – Петра, Варфоломея и Евангелиста Луки.
Так, большей частью пешком, а где на автомобиле, я обошел большую часть Афона. Каракал, Ставро-Никита, Хиландар, Ватопед, Констамонит, Зограф, Андреевский скит и, наконец, Пантелеймонов мотастырь со скитом Новый Руссик.
Ватопедский монастырь, живописно расположенный между садами и виноградниками, известен тем, что в нем хранится ковчег с главой Иоанна Златоуста, на костях которой сохранилось как живое ухо, а также чудотворная икона Пресвятой Богородицы «Всецарица», которая имеет особое свойство исцелять раковую болезнь и помочь устоять увлечению магией и прочими оккультными науками. Особенно монахи гордятся чудесным поясом Пресвятой Богородицы, сплетенным Ее собственными руками 2000 лет назад. Пояс хранится в специальном ларце и удивительно прекрасно благоухает. В этом монастыре мне удалось познакомиться со старцем Иосифом Младшим, учеником великого Иосифа Исихаста (‡ 1959). В воскресный день старец Иосиф провел встречу с паломниками монастыря, в которой участвовал и я. Переводчик, помогавший мне, не успевал за словами старца, хотя основное содержание их, относящееся к России, и передал. Через год с Афона мне прислали письмо с речью старца, где его мысли в отношении России были значительно развиты.
