Кроме монастыря Новый Саров в Америке существует Успенский женский монастырь – Ново-Дивеево. Расположен он в местечке Спринг Валлей. На территории монастыря обширное кладбище (≈ 5 тысяч могил) русских эмигрантов. В русском зарубежье это кладбище по своей известности равнозначно Сен-Женевьев-де-Буа в Париже. Здесь покоятся потомки древних русских родов.

Вместе с тем кладбище политизировано. Здесь построена часовня и памятник власовцам, которые шокируют всех воевавших против гитлеровской Германии. Как мне рассказывали, памятник власовцам был установлен по инициативе организаторов психологической войны против СССР на деньги американского правительства.

На нем указано, что он посвящен «участникам освободительного движения народов России 1941–1943», установлены эмблема власовской армии, фото Власова и выбиты слова:

«Россия – наша.

Прошлое России – наше.

Будущее России – наше».

«Все наше вы отдали Гитлеру!» – высказался по поводу этих слов В. Солоухин и выругался.

Монахини Ново-Дивеево живут в стороне от политики. У них свой мир, за пределами которого осталась «растленная Америка, погрязшая в разврате и насилии».

В Ново-Дивеево я познакомился с дочерью генерала П. Врангеля Еленой Петровной Врангель (по мужу баронессой Мейендорф). Она жила в маленькой комнатке (≈ 10 метров). В правом углу киот с иконами, под ним постель. Она сразу почувствовала, что я не испытываю восхищение перед Белым движением. Пыталась меня убедить, что белые были герои. Когда я привел несколько примеров об участии масонов в правительстве ее отца, она и вовсе рассердилась. Расстались довольно сухо.

…Кроме православных, в Америке множество других церквей, молельных домов и разных «темплов», но почти все они, по словам Серафима (Роуза), «гробы повапленные», в которых за внешним ритуалом нет духовного чувства. Проезжая по разным штатам, мы останавливались возле разнообразных церквей и молелен, заходили в них, крайне редко встречая там людей. Большинство же их были либо закрыты, либо пусты. Церковная жизнь для тех, кто еще посещает церковь, сводится к торопливым ритуалам и сборам денег на нужды священника, а иногда к проведению церковных пикников. Подавляющее число американских церквей потеряли значение духовных центров и превратились в клубы по интересам или по национальности.

Несколько раз на эти пикники, обычно по воскресеньям, нас приглашали протестанты или католики. Члены одной из протестантских общин считали, что не всегда следует собираться в воскресенье на церковную службу, а заменить ее встречей-пикником на усадьбе одного из членов общины. Один из пикников, на котором мне пришлось присутствовать, проходил в старом фермерском доме. Все, кто пришел, кроме меня, принесли с собой еду. Ее разложили на огромный старинный стол в просторной кухне. Потом разбились на небольшие группки и пошли гулять по усадьбе. Затем снова собрались вместе и стали играть в мяч, а потом громко обсуждать местные новости. Затем приступили к еде. Ели с толком, с расстановкой, увлеченно обсуждали, как удалось то или иное блюдо, обменивались рецептами. Поев, все стали торопливо прощаться и быстро разъехались. Священник, присутствовавший на пикнике, сидел как частное лицо и себя не проявлял. Вызывало удивление – зачем он здесь?

Сатанизм как государственная идеология Америки. – Посещение церкви сатаны. – Организации дьяволопоклонников. – Совершение сексуальной революции. – Пропаганда мастурбации. – Праздники содомитов. – Гей-парад в Сан-Франциско

Еще во время первой поездки по Америке я решил проникнуть в один из сатанинских темплов, о которых мне рассказывали монахи Свято-Трицкого монастыря в Джорданвилле. О выходках сатанистов во время праздников Хэллоуина (31 октября) было известно всей округе. Сатанисты нападали на монахов, рисовали на асфальте и стенах монастыря цифры 666.

Попасть в сатанинский темпл мне удалось только во время четвертой поездки. Мои знакомые из правых объединений за приличные деньги организовали мне экскурсию наподобие тех, которые я совершал в масонские ложи, с полным соблюдением правил конспирации. Везли меня на эту экскурсию с завязанными глазами в машине с тонированными стеклами. Шум города сменился тишиной, в которой слышался только шум нашего автомобиля и очень редко – встречных. Какое-то время мы ехали в тишине. Машина остановилась. Раздался звук подъемного механизма, судя по всему, тяжелых ворот.

Мне разрешили снять повязку. Я огляделся. Мы находились в большом дворе. Вдоль высокой стены стояли около трех десятков автомобилей с номерами, заклеенными черной пленкой. Сидящий рядом человек достал запечатанный пакет, в котором находилась черная тряпичная маска с вырезом для глаз. На пиджак меня попросили надеть длинный черный плащ, застегивающийся на шее, с широким поясом.

Сопровождающий повел меня в здание, с виду напоминающее большой загородный дом. Меня привели в небольшую комнату, из которой шла лестница в подвал с высокими сводчатыми потолками. Несколько человек были одеты в такие же маски и плащи, как и я.

Большинство (около 20 человек) носили плащи-балахоны с каббалистическими знаками. Черные маски были с острыми вырезами. Царил полумрак. Большая часть присутствующих стояли «подковой» – судя по всему, рядовые члены, напротив них, «малой подковой», расположились шесть человек, одетых в более нарядные, представительные балахоны. Слева и справа стояли жаровни, на которых курилась смесь серы и благовоний, дым от них уходил в вытяжку на потолке. Между большой и малой подковой было небольшое возвышение, на нем стояла тумба с изображением перевернутого креста. На возвышении, обтянутом красной тканью типа плюша, лежала молодая обнаженная женщина (как мне рассказывали специалисты – проститутка).

Глаза многих сатанистов из «большой подковы» неестественно блестели и выражали животный восторг. Похоже, что они находились под действием наркотиков.

Ритуал начал жрец, стоявший посередине «малой подковы». По его сигналу сатанисты начали движение цепочкой, медленно проходя через ширму, стоявшую в противоположном конце зала.

Жрец начал призывать сатану, произносить заклинания и повторять одни и те же слова. Длилось это не менее 30 минут. Затем «малая подкова» во главе со жрецом зашла за ширму, а «большая» продолжила заклинания, начатые жрецом.

Через несколько минут жрец вышел из-за ширмы, одетый уже в другой плащ, вышитый золотом, за ним проследовали его помощники с носилками, на которых стояла большая чаша, которую они все вместе водрузили на тумбу. Рядовые сатанисты из «большой подковы» с двух сторон подходили к сосуду, из которого жрец и его помощники разливали напиток в небольшие сосуды. Каждый подходивший выпивал напиток и возвращался на свое место. При этом все продолжали повторять ритмичные заклинания, темп которых все ускорялся.

На каком-то этапе жрец зашел за ширму и вернулся с петухом в руках, лапки которого крепко связаны. На глазах у всех он перерезал петуху горло, хлынувшую кровь он направил на лицо обнаженной женщины, а затем кинул зарезанного петуха в заранее заготовленный мешок, который его помощник тут же унес за ширму. Женщина привычным движением встала на колени, повернув свою попу жрецу, а он, накинув на это ее место свой широкий балахон, стал совершать ритмичные движения, имитируя половой акт. Длилось это минуту-полторы.

После жреца те же самые манипуляции с женщиной проделали сначала его помощники, а затем и члены «большой подковы». Каждый накидывал на ее попу свободный плащ и совершал ритмичные движения. То ли от наркотиков, то ли он напитка из большого сосуда лица сатанистов выражали экстаз.

Как позднее мне пояснил один из исследователей сатанизма, тоже присутствовавший на подобном «действе», ритуал совокупления с женщиной были способны совершить не все сатанисты, даже с помощью наркотиков. Большинство терпело фиаско. И чтобы не смущать «братьев», жрецы разрешили им пользоваться широким плащом, под которым не видно, действительно ли сатанист совершает совокупление или только имитирует его в ритуальных целях. «Большая часть сатанистов, – объяснял мне тот же исследователь, – люди с аномальной психикой и импотенты». По рассказам одного старого сатаниста еще в начале ХХ века этот ритуал совершался открыто, чтобы все видели его результаты, и только после Второй мировой войны сатанисты стали накрываться плащами.