На это и был расчет рыжей твари.

Обнаженная, соблазнительная Лаура, готовая ко всему — только протяни руку. Но умом я понимал, если сделаю то, что просит тело, пойду на поводу у сумасшедшей, себе я этого никогда не прощу.

Я попытался еще раз сделать над собой усилие, чтобы вновь стать хозяином своего тела и положения, но попытка с треском провалилась. Как стоял на одном месте в застывшей позе, так и продолжил стоять.

Зои тем временем засуетилась: установила мольберт на треноге, бережно взяв один из подрамников, закрепила его с помощью штанги и разложила вокруг себя коробки с тюбиками красок, тут же оказались мелки и карандаши. Когда приготовления закончились, вооружившись кистью и палитрой, Зои зачерпнула краски и вдохновенно взмахнула кистью.

— Не сдерживай себя, Кейден, — произнесла торжественно, будто мы находились на каком-то важном приеме. — Отпусти свое тело и яви мне сегодня свой лик любви.

Как по команде что-то щелкнуло во мне, и я понял, что могу двигаться. Но взбесившиеся инстинкты сейчас требовали только одного…

Я титаническими усилиями сдерживал свое тело, чтобы не кинутся, как одичалый зверь на призывно стонущую Лауру. От усилий и борьбы с самим собой весь покрылся бисеринами пота. Неимоверных усилий стоило развернуться в сторону Зои и сделать хотя бы шаг в ее направлении. Пока не знаю как, но я должен обезвредить ее, во чтобы то ни стало.

— Нет, Кейден. Так не пойдет, — Зои увидела мои поползновения в ее сторону и пресекла их на корню. — Еще раз слушай меня и выполняй: ты сейчас трахнешь Лауру, доставишь удовольствие себе и ожидающей тебя девушке. А я запечатлею вашу страсть на холсте. Ну же! — и контрольный: — Не справишься ты, позову Макса. Он точно сможет и сделает это с особым удовольствием, потому что он, в отличие от тебя, не находится под пси-зарядом и сделает для меня все добровольно. К тому же, Макс давно желает попробовать дочку канцлера.

Сука! Какая же тварь! Долбаная извращенка!

Доберусь до тебя и уничтожу.

А еще до сознания только что дошло, что Макс не трогал Лауру, не смотря на ту картину, которую я видел в самом начале. Надеюсь, что это был всего лишь полет неуемной фантазии рыжей твари.

Секунды летели, пот лился градом, мое тело дрожало, не выдерживая такого напряжения.

Прости, малыш. Но по-другому нам не выбраться отсюда.

Я склонился к Лауре, чтобы заглянуть в ее прекрасное лицо. Но девушка была не в себе, ее глаза закатились, а грудная клетка рвалась от частого биения сердца.

Боль. Сожаление. Желание защитить.

Вот что я чувствовал в настоящий момент по отношению к ней. Я не хотел ее. Точнее не так — я хотел не так! Не таким чудовищным навязанным способом.

Обнять. Утешить. Прижать к себе и оказаться как можно дальше отсюда.

Но иного выхода нет.

Поэтому чтобы не мучить нас обоих, я склонился к животу Лауры, поборол свои низменные порывы и проложил дорожку поцелуями до самого сокровенного места, успокаивая тем самым измученное тело девушки. А затем приник языком к маленькому набухшему бугорку.

Одного движения языком там, было достаточно, чтобы Лаура взорвалась. Мощный заряд прошил ее тело, вышибая из него гортанный болезненный стон. Лаура мгновенно обмякла на той самой шкуре и, кажется, отключилась.

— Ты идиот! — услышал гневный окрик в свой адрес. — Ты сорвал мне весь сеанс! Три секунды, и ты вывел из строя мою модель и лишил меня главного зрелища! Неизвестно, когда она теперь очухается, а мне нужно успеть замести следы. Думаешь это так просто из раза в раз?

Разъяренная Зои откинула художественные принадлежности в сторону, руки уперла в бока, а гневный взгляд метал молнии.

— Ты это специально, ведь так? — мне нечего было ответить ей, да и говорить я по-прежнему не мог. — Я смотрю, ты и себя решил помучить, — глазами указав на мой стоящий колом половой орган, Зои усмехнулась, — Ну-ну, мазохист недоделанный. Имей ввиду у меня на тебя далеко идущие планы. Умолять будешь о возможности кого-нибудь трахнуть, — и развернувшись пошла к выходу из мастерской.

Зои открыла настежь дверь и громко крикнула в коридор:

— Макс! Макс, поднимайся наверх, ты мне нужен здесь.

Не прошло и минуты, как Максимилиан собственной персоной нарисовался в художественной мастерской. Я так и знал, что он мне не привиделся и Зои соврала. Все это время он находился в доме.

— Оставляю тебя здесь с нашей красавицей. Присмотри за ней пока она в отключке, — Макс похабно ухмыльнулся, от Зои это тоже не укрылось. — Я сказала присмотри, и не вздумай пальцем ее тронуть, ослушаешься — пожалеешь. Ты меня знаешь.

— За кого ты меня принимаешь, дорогая? — затем Макс перевел взгляд на меня и нахмурился. — А с этим что?

— «Этого» я провожу туда, куда нужно. А дальше, не твоего ума дело. Ты просто забудешь, что видел его когда-либо в Альтерионе.

— Как скажешь. Сделаю все для тебя.

Зои стащила холстину с очередного своего «шедевра» и кинула мне.

— Прикройся и следуй за мной.

Руки механически обернули тряпку вокруг тела, и я следом шагнул за моей истязательницей. Я подозревал, что о Лауру оставят в покое и возможно каким-то образом вернут домой, все-таки внезапное исчезновение дочери канцлера — событие резонансное, Зои не будет так рисковать. По крайней мере, я на это очень надеялся. А вот моя дальнейшая судьба была неизвестна. Лидия обмолвилась про то, что фемины делают что-то ужасное с инкубами. Только что убедившись на что способна безумная Войтич, я уже ничему не удивлюсь.

Мы опять шли коридорами, и я по мере возможности пытался запомнить хоть какие-нибудь ориентиры, которые помогут мне в случае побега. Оставаться в доме с чокнутой извращенкой я не собирался, но пока не было даже вариантов к отступлению, в том числе и потому, что моим телом до сих пор управляла рыжая тварь.

Внутри дом оказался значительно больше, чем выглядел снаружи. Комнаты и помещения сменяли друг друга, мы продолжали идти до тех пор, пока не остановились у массивной двери с бронзовой ручкой в форме звериной головы.

— Это комната для особых гостей, Кейден. Ты — мой особенный гость, — хихикнула Зои и повернула ручку.

Да только я не чувствовал себя гостем, скорее уж пленником.

Комнату окутывал полумрак, хотя до вечера было еще нескоро. Плотные бархатные портьеры цвета запекшейся крови скрывали прорывающиеся в комнату солнечные лучи. Вся комната была выдержана в бордовых тонах, отчего на ум приходило сравнение с обивкой гроба. В центре помещения находился постамент, на котором до самого его основания и до потолка тянулся металлический шест. Кровать, обтянутая черной кожей и заправленная черным постельным бельем, вызывала недоумение. Неужели кому-то может нравиться подобная обстановка?

— Пока поживешь здесь, скоро пси-заяд отпустит тебя и я бы не хотела сюрпризов. Поэтому, — Зои выдвинула ящик из прикроватной тумбы и в ее руке что-то звякнуло, — я подстрахуюсь.

На моем запястье щелкнул металлический браслет — наручники. Такие я видел у законников и уж никогда не думал, что будто беглый преступник, сам окажусь закованным в них. Зои бесцеремонно подтолкнула меня к кровати и второй металлический обруч зацепила за один из ее выступов, тем самым я оказался пристегнут одной рукой к изголовью.

— Это временная мера, пока я окончательно не решу, что с тобой делать. То ли, как и положено, отдам твоей законной хозяйке. Или, — Зои взяла меня за подбородок, и приблизила лицо к себе, — ты будешь паинькой и я оставлю тебя для себя. Но в этом случае тебе надо сильно постараться и не разочаровать меня. Бери пример с Макса.

Ни с кого я брать пример не собирался, уж тем более с Макса. И что за «хозяйка» такая у меня есть, о которой я ни сном, ни духом. Это как вообще?

— Приду чуть позднее, проведаю тебя. Мне еще нужно успеть привести в порядок нашу общую знакомую и подчистив воспоминания, отправить ее домой. А ты пока подумай, как мы с тобой могли бы договориться? — Зои сделала ударение на слово «как», поиграла бровями и ушла, оставив после себя удушливый запах тяжелых духов и благовоний.