Они вошли, и тут же поняли, что сесть можно только на скамью у стены, все стулья и кресла были заняты.

— Давай туда, — шепнул Скрипач. — Чтобы не маячить.

Ит кивнул. Они сели на скамью, обитую зеленым бархатом, и стали слушать и смотреть на то, что происходит в зале. А происходило в зале шоу одного шамана, и, надо сказать, справлялся он великолепно.

— Не надо искать несовершенство в других. Не надо искать дисгармонию в других. Всё, что вам требуется, уже заложено внутри вас, единственное, чему вам нужно научиться — это открывать в себе тайное и скрытое. Вы спросите: почему же так вышло? Лучшее должно быть видно сразу, лежать на самой поверхности личности и бытия, а оно почему-то тонет в глубинах, и никак не найдет путь наружу. Спросите сейчас — почему? Вместе — почему⁈

— Почему… — протянул зал.

— Ответ прост, — просиял шаман. — Вы подавлены и угнетены тем, что вас окружает. Непонимание близких, пренебрежение коллег, да просто жизнь. Я вижу там, у стены, двоих опоздавших. Да, да, вот вы, с рыжими волосами, — шаман указал на Скрипача. — Вы задержались в дороге, верно? Из-за чего?

— Пробки в городе, — озвучил старую версию Скрипач. — Просим прощения.

— Вы уже прощены, иначе бы не сидели здесь. Вот скажите, какие мысли у вас были, пока вы стояли в бесконечном автомобильном потоке, и ждали?

— Крамольные, — признался Скрипач. — И уж точно не про гармонию.

— Вот! — торжествующе поднял палец шаман. — За примером далеко ходить не нужно. Вот так, вот из-за этого всё лучшее опускается на дно, а наверх всплывает всякая пена и грязь! Нужно очистить наши сущности от этой грязи и мерзости, и возвыситься над тем, что нас убивает. Да, убивает! Вы же понимаете, что вы страдаете из-за этого, мучаетесь, губите свою жизнь. Нужно быть… проще, — он понизил голос. — Станьте, как дети. И помните, всегда помните, что есть Всеблагий, который поддержит вас в трудный момент. Мудрость — в кротости и покорности, позволяющих осознать величие и милосердие Всеблагого. Примите то, что приходит к вам, пропустите сквозь себя, и пусть оно уйдет без остатка. Сейчас… — он сделал паузу. — Сейчас вспомните притчу о змеях, которые искали солнца. О чём они просили? Что сказал им Всеблагий? Они говорили — мы пропадаем, Всеблагий, просим тебя, согрей нас, ибо кровь наша холодна. А в ответ он сказал — пусть ваши сердца разогреют вашу кровь, и возожжется солнце внутри ваших сердец. И послушали змеи, и засияло внутри каждой из них солнце, и так появился…

— Солнечный полоз! — крикнул кто-то из зала.

— Да! — подхватил шаман. — Солнечный полоз, мудрейшее создание, одним из первых призванное Всеблагим! Так уподобимся же мудрым змеям, и воззовём! Всеблагий!

— Всеблагий!!! — хором взревел зал. Люди снова повскакивали с мест, и протянули руки вверх, к небу, роль которого, правда, выполнял сейчас богато украшенный золотой лепниной потолок.

— Всеблагий, не дай нам пропасть!!! — кричали люди.

— Всеблагий не даст тебе пропасть! — орал, потрясая руками, шаман, перья на его голове колыхались в так словам. — Взывайте! Взывайте со мной вместе! Всеблагий! Не даст! Тебе! Пропасть!!! Всеблагий! Не даст! Тебе! Пропасть!..

— Внушительно, однако, зрелище, — польстил Скрипач.

— Это клан змей, начинающие, так, малая малость, — покровительственно усмехнулся шаман. — Вы еще птиц и волков не видели. Да и старших змей тоже.

— Наверное, выглядит не менее величественно, — предположил Ит.

— О, да, — покивал шаман. — Но победу одержат именно змеи. Впрочем, думаю, вы уже догадались.

— Догадались, — кивнул Ит. — Мы видели Мастера Червей. Может быть, вы всё-таки скажете, для чего вам нужна целая планета, населенная людьми с начисто промытым мозгом?

— Причем одним на всех, — засмеялся шаман. — Нужна для поистине великого дела, разумеется. Неужели я бы стал тратить своё время на то, что не нужно?

Разговор этот происходил в роскошно обставленной гостиной, расположенной во внутренней части дома. После шоу — а ничем иным, кроме шоу, ни Ит, ни Скрипач происходившее в зале назвать не могли — шаман подошел к ним сам, велел подождать, и отправился провожать своих слушателей. Вернулся он довольно быстро, и явно пребывал в прекрасном расположении духа.

— Идёмте, — велел он. — Сейчас велю подать нам что-нибудь приятное, и поговорим. Вы ведь за этим приехали? Вот и славно. Да, действительно, пора определяться, потому что, как вы, наверное, догадались, период на исходе, и грядет следующий. Идёмте, идёмте, у меня через час следующая группа, мне нужно отдохнуть.

…В гостиной шаман предложил им двоим присесть в кресла, а сам плюхнулся на диван. Снял с головы свою странную шапку, утыканную совиными перьями, а затем уверенно произнес:

— О чём вы меня хотите спросить, я знаю. Ответ — да, всё верно. Я Эрсай. Признаться, забавно получилось: он говорил, что мне следует проявить к вам интерес, а я сказал — нет, не стоит, они придут ко мне сами. Ну и кто оказался прав? Я. Вы сидите здесь. Нет, его тоже можно понять, он порой действительно перестраховщик, но предсказываю лучше всё-таки я.

— Перестраховщик? — с интересом спросил Скрипач.

— Именно так, — кивнул шаман. — Он очень переживает и за вас, и за исход дела, и его можно понять. Знаете, то, что он совершил — это, если вдуматься, подвиг. Преодолеть долю Сферы, чтобы принести нам всем спасение…

— Так, погодите, — попросил Скрипач. — Вы Эрсай. И вы верите в спасение? Можно уточнить, кто, кого, и от чего тут спасает? А то мы немного не в курсе.

— Вам и не нужно быть в курсе. Да, я знаю, что вы сродни ему, но в этой конструкции он — разум, а вы — эмоции. И на нем лежит гораздо более серьезная доля ответственности за то, что происходит.

— А что происходит? — спросил вдруг Ит, незаметно делая Скрипачу знак — молчи. — Давайте мы поясним, почему мы пришли к вам. Дело в том, что вы не один и не два раза были замечены в тех же группах, что и он. Но не пересекались. Мы предположили, замечу — именно предположили, что сфера ваших и его интересов может пересекаться, и пришли к вам, чтобы выяснить детали. Вы же с порога заявляете нам, что вы Эрсай, говорите о спасении, радуетесь тому, что промываете людям мозги, и… действительно, что тут происходит? Ах, да, смею обратить ваше внимание на то, что мы совершенно не в курсе его дел, и до недавнего времени работали в массажном салоне. Вели самую обычную жизнь, и собирались вести её дальше. Да, нам небезразлична его судьба, именно поэтому мы решили во время поиска новой работы, пока есть свободное время, выяснить некоторые детали того, что он сейчас делает, помимо встреч с певицей Штерц, разумеется.

Кажется, его речь шамана слегка ошарашила — такого он явно не ожидал. Ита он слушал с недоуменным выражением на лице, причем с каждым словом недоумение это росло.

— Погодите, вы что, действительно ничего не знаете? — спросил шаман, когда Ит замолчал. — Быть того не может.

— Влезьте нам в мозги, и прочитайте, — галантно предложил Скрипач. — Если вы Эрсай, затруднений у вас это вызвать не должно.

— Не могу, — с явным сожалением произнес шаман. — Честно. И у него тоже не могу. А что, другие могли?

— Ну, у некоторых когда-то получалось, — обтекаемо ответил Ит. — Странно, что у вас не выходит.

— Выходит, но не со всеми, и не всегда, — шаман вздохнул. — Способности, они такие. То есть, то нет.

— Стоп, — приказал Ит. — Надо кое-что уяснить. Кто вам сказал, что вы — Эрсай?

— Андрей, во время первой нашей встречи, — ответил шаман. — Высшее неземное существо, властитель судеб и мыслей.

— Таааак, — протянул Скрипач. — А что такое Сфера, в таком случае?

— Ну… эээ… небесная сфера, откуда приходят боги.

— Прелестно, — Скрипач встал. — Хорошо. В таком случае вот чего. Шоумен вы классный, Андрею повезло с коллегой. Промывайте мозги людям и дальше, на здоровье. Кстати, как вас зовут на самом деле? А то ничего найти невозможно.