— А вас как нашли? — с интересом спросила Дана.

— Да просто, — пожала плечами Лийга. — Они даже не к нам пришли, а к родителям. Честно сказали: вот у этих двоих разумных есть определенные способности, мы бы хотели принять их на работу. Позволите ли вы нам с ними поговорить? Родители подумали, почитали о Контроле, и позволили. Мы согласились. С радостью. И ушли с Эрсай, учиться. В общем, простая история.

— У вас женские экипажи, как я погляжу, не редкость, — заметил Скрипач. — А у нас их вообще нет. Только Барды бывают девушки, Сэфес — исключительно мужики.

— И хали, — тут же возразила Лийга.

— Традиции, — развел руками Скрипач. — В известных нам культурах распределение именно такое.

— Это дискриминация, — сердито сказала Лийга.

— Нет, просто женщин берегут, — возразил Скрипач.

— Да конечно, — фыркнула Лийга. — У вас там вообще никого не берегут. Выход в Сеть на пять лет — это как? Тут уже без разницы, мужчина или женщина, тут на выходе будет такая доходяга, что смотреть страшно…

— Ну, в этом ты права, — кивнул Ит. — Есть такое дело. Так, перцы тоже на шампурах жарим, или на решетке?

— Давайте на решетке, — сказала Дана. Отобрала у Ита решетку, и принялась укладывать в неё кусочки сладкого перца. — В общем, мы поняли, что Эрсай кого угодно найдут, и что если Ари пытается защититься таким образом, от них он не спрячется. Верно?

— Верно, — кивнул Ит. — Всё так и есть.

— Тогда снова ничего не сходится, — пожала плечами Дана. — Версия про прятки неправильная.

— Видимо, да, — Ит кивнул, но не словам Даны, а каким-то своим мыслям. — Прятки тут действительно ни при чем.

— Слушайте, вот чего вы все прицепились к этой плоской земле, а? — спросил Скрипач. — Мы с самого утра мусолим эту версию, и уже понятно, что это, во-первых, не социальная накачка, и, во-вторых, это не может иметь отношения к Эрсай или к попытке скрыться. Давайте дальше, пожалуйста. Ит, ты у нас ведь генератор идей, да? Выдай что-то действительно оригинальное. Отвлекись от шашлыка, и выдай.

— Почему сразу я? — спросил Ит. — Хотя… ну, допустим. Лий, ты сказала про первый этап, на котором возможно вмешательство, верно?

— Да, — кивнула Лийга. — Было такое дело.

— А ещё мы рисовали схему, в которой были обозначены периоды действия, и периоды покоя. Так же в этой схеме присутствовал Метатрон, — напомнил Ит. — Если мы исходим из утверждения, что эта схема верна, то на этом этапе, в этот временной период, рядом с Архэ должен каким-то образом проявить себя Метатрон. Так?

— Ну… да, — кивнула Лийга. — И что?

— Вы наблюдаете здесь кого-то, кроме нас? — спросил Ит. — Здесь нет в данное время ни Метатрона, ни Эрсай. И испытаний для становления Архэ тоже нет. Ари раскатывает в обществе Веты по югам, а мы сидим на полянке, и шашлык жарим. Не сходится.

— Вот это верно, — согласился Скрипач. — Вот это действительно не сходится. Слушай, а комары — это испытание? — вдруг спросил он. — Потянет или нет?

— Зажрали, — согласно кивнула Дана. — Почему мы репеллент забыли, а? У меня уже и руки, и ноги чешутся.

— У меня тоже, но комары на испытание не тянут, — Ит вздохнул. — Ладно, давайте опрощать это всё дальше…

— В смысле — опрощать? — Лийга нахмурилась. — Мы, кажется, просто рассуждаем.

— Это и есть опрощение, — Ит нахмурился. — И ничто иное. Мы сидим, и просто переливаем из пустого в порожнее, согласитесь. Была бы здесь Берта, она бы уже составила и схему происходящего, и график, и…

— Мне так не кажется, — покачал головой Скрипач. — Она бы наблюдала, точно так же, как и мы. Потому что в подобных обстоятельствах она всегда наблюдала.

— Подобных обстоятельств у нас никогда не было, — Ит снял первый шампур с рыбой, и протянул Лийге. — Давайте подводить итоги. Первую часть версии — принимаем. А именно: лично я согласен с тем, что ты сказала, Лий. Он хочет свободы от сигнатуры, хочет выйти из неё, при этом сама сигнатура сохраняется. Вторая часть версии — это исключительно наши домыслы, причем основанные на двух весьма спорных новостях. Выводы простые. Ждём появления Метатрона и Эрсай, это раз, и два — нужно усилить наблюдение и за Ари, и за тем, что будет появляться в информационном пространстве. Все согласны?

— Ну… да, — Лийга задумалась. — Видимо, согласны. Вы как? Дана, рыжий?

— Не согласиться сложно, — хмыкнул Скрипач. — Это вроде бы напрашивается. Само.

— Я чур новости отлеживаю, — сказала Дана. — Мне всё равно на следующей неделе плести большой заказ, так что время будет. Тем более что домик мы нашли, и вам надо будет позаниматься ремонтом.

— Логично, — кивнула Лийга. — Ты смотри новости, я буду следить… так, как я умею следить, а вы оба тогда делайте то, что получится.

— Вот спасибо, — усмехнулся Скрипач. — Ладно, договорились.

— Плохо то, что ничего пока что просчитать по-настоящему невозможно, — вздохнул Ит. — Ни одного маркера нет. Ни временного, никакого. Одни догадки и предположения.

— Ты не забыл, что мы утром идем сдавать анализы? — спросил Ит.

— Забудешь тут, — откликнулся Скрипач. Он щелкнул выключателем, и лёг на свою кровать. — Чёртовы комары, до сих пор нога чешется…

— Так намажь, мазь же купили, — сказал Ит.

— Уже намазал, а всё равно чешется. Ладно, черт с ней. Ит, слушай, как думаешь, сумеем мы отбиться от Эрсай, если они здесь появятся? — спросил он с тревогой. — Они, если ты помнишь, могут быть весьма назойливыми…

— Могут, — согласился Ит. — Но вся их назойливость — это не более чем убеждение, рыжий. Взять нас за руку, и куда-то потащить они не сумеют. Я сейчас понял, что тогда, когда они появлялись в нашей молодости, они и сами не понимали, что они с нами рядом делают. Их к нам толкала система, по сути, Стрелок, а они были в растерянности. Потому что мы им, мягко говоря, не подходили, причем по всем параметрам.

— Эрсай за руку нас действительно потащить никуда не смогут, а вот Метатрон уже таскал, — мрачно сказал Скрипач. — Причем долго таскал, заметь. И совсем не факт, что с ними мы сумеем что-то сделать. До сих пор думаю, как они нас тогда взяли? Сознание в локации, верно? Что они могли сделать? Тело вырубается каким-то образом, фиксация, какие-то препараты, отключающие сознание, частично, или полностью. Что с нами было? И как помешать, если они решат проделать это снова?

— Хороший вопрос, — Ит вздохнул. — Первое, что приходит в голову — не терять контроль над ситуацией. Любая потеря контроля будет создавать опасность. Верно?

— Согласен, — ответил Скрипач. — Значит, держим ухо востро. Что скажешь про Лийгину версию, кстати?

— А что говорить? Она права. И, если честно, мы с тобой тоже ничего против свободы не имеем. Стрелок отдельно, мы отдельно. Но как?

— Возможно, он понял — как, — сказал Скрипач. — Но почему-то не говорит нам про это. У меня предложение. Когда он вернется, попробуем пообщаться с ним, на любой территории, но… максимально честно. Просто — скажем правду. И спросим.

— Он не ответит.

— Почему ты так решил?

— Потому что он до сих пор не ответил, и обманывает нас. Мне еще очень не понравилась эта его фраза о том, что нам следует потерпеть. Ему, мол, лучше знать, что к чему, — Ит натянул одеяло повыше. — Ладно, давай спать. Может, утром что-то новое в голову придет.

Анализы ничего интересного не показали — биохимия получилась если не идеальная, то очень близкая к идеальной. Конечно, память и сотрудникам лаборатории, и медсестре на ресепшн они почистили (что было вполне логично), и данные в базе уничтожили, но, по словам Скрипача, можно было особо и не стараться. Ничего интересного в анализах не оказалось.

— Два здоровых молодых лба, — вынес вердикт Скрипач, когда они просматривали результаты. — Ничего с нами нет.

— По человеческой части действительно нет, — согласился Ит. — А для рауф у них нет реагентов. И быть не может.

— А по фигу. Если бы по второй расе был какой-то сбой, он бы вылез и на первой, — возразил Скрипач. — Сто раз лечились, и сто раз это видели. Помню я твои анализы, ох, помню… Нет, Ит, с нами действительно всё в порядке.