В этом не было ничего удивительного, так как после слияния обеих частей души моя мана стала не просто другой, а уникальной. Более девяноста процентов моего резерва составляло нечто крайне агрессивное и нейтральное, тобишь — свободно перемещающееся из накопителей обратно ко мне. Именно по этой причине я и носил на себе изящную конструкцию, служащую не украшением, как думали многие, а полноценным оружием.
Без вреда для себя я мог за небольшой срок дважды пополнить резерв с нуля, после чего начиналась деградация физического тела — крайне неприятная штука, до которой лучше не доводить.
Но говорить сейчас обо мне — значит выставлять себя не с лучшей стороны. Из сбивчивого рассказа я узнал и о том, что три года назад, посчитав меня мёртвым, родители завели ещё одного ребёнка, так что теперь у меня был трёхлетний брат. Да, жизнь не стояла на месте, и моё здесь отсутствие не ввело родителей в состояние стазиса.
Пусть и без меня, но они продолжали жить, со временем забыв о настигшем их горе.
Я был несказанно этому рад, так как это хоть в какой-то мере сглаживало мою намеренную задержку в дороге.
— Он смышлёный, но уж точно не такой, как ты. Обычный умный ребёнок.
— Это не так уж и плохо…
— Это хорошо, сынок. Воспитывая тебя, я… не чувствовал себя родителем. Если ты что-то и перенимал у меня и Клариссы, то не делал этого столь же явно, как Тэл.
Не перенимал… Естественно, не перенимал. Сложно делать что-то подобное, будучи на самом деле столетним молодым душой дедом, с устоявшимися привычками и поведением. Даже Лане, с её-то методами, потребовалось время, чтобы заставить меня эффективно использовать свои преимущества в бою.
Зато знания я впитывал только так!
— Ну, не все дети обязаны быть абсолютными гениями.
— Гениями… Завтра мы отправимся в церковь, нужно уладить с ними вопрос о твоём возвращении. А после отметишься у графа Бельфмора.
— У графа? — Я вздел бровь в удивлении, решив сразу уточнить: — С церковью я уже решил все вопросы. Но при чём тут граф?
— Он проживает здесь, в Рилане, и очень трепетно относится ко всем обладающим силой разумным, претендующим на проживание в черте города. Ты ведь не стал слабее, сынок?
Мы добрались до третьего кольца, где и свернули в сторону улиц, расположенных на задних рядах. Ничего кроме жилых домов там быть не должно, так что родители, видимо, живут именно тут.
Неплохо, если принять во внимание цены на недвижимость в третьем кольце.
— Скорее наоборот, отец. — Я уже привычным движением вытащил из складок походной мантии две карты — авантюриста и мага. — Я — авантюрист А-ранга и официальный маг в ранге эксперта.
— И статус мага ты последний раз обновлял… три года назад?
— Да. — Сложное заклинание на несколько секунд лишило звуки всякой возможности распространиться дальше пары метров. — Я император воды и огня. Но об этом никому знать не стоит.
Волан заметил мелкую дрожь, распространившуюся по воздуху, и потому просто кивнул, не став развивать тему. Ну и замечательно — именно на такое понимание я и рассчитывал, открывая часть своих карт.
Мне действительно было бы довольно-таки легко сдать экзамены на ранг императора, но я не собирался этого делать по двум причинам.
Первая — нежелательное внимание, которое это привлечёт. Я не могу скрутить в бараний рог всю страну, союзников у меня нет, политического влияния — тоже, а на гильдии магов и авантюристов без серьезных связей полагаться не было никакого смысла, в то время как поставить мага-императора к себе на службу захотят многие влиятельные люди.
Вторая причина — недоверие, которое я испытывал ко всем вокруг. Меня нельзя было назвать параноиком, но я считал, что маг, все козыри которого на виду, в первом же серьезном сражении умрёт. И уж лучше меня будут недооценивать, смотря на слабосилка сверху вниз, нежели в случае конфликта вдарят чем-то таким, что невозможно будет пережить.
Чем дольше о моей настоящей силе ничего не будет известно, тем лучше.
— Что ж… На приём к графу тебе придётся прийти в любом случае, и желательно, чтобы вы говорили с глазу на глаз.
— Как высокоранговый авантюрист, я могу подать заявку на аудиенцию. Он не сможет отказать без веской причины.
— Аристократы в штыки принимают принуждение их к чему-либо посредством законов. Так что будет гораздо лучше, если ты обойдешься обычной заявкой, вскользь упомянув о своём членстве в гильдии.
— Знать недолюбливает законы собственной страны? Это что-то новенькое, но… я сделаю, как ты предлагаешь. — В Рилане я, дай Всевышний, надолго, так что портить отношения с местным владетелем лучше не стоит. Захочу, скажем, купить дом — а он мне запретит. Не напрямую, а так, как это обычно делается. И что тогда? Королю письма слать? Так пока суть да дело, я уже из академии выпущусь, и дом мне будет без надобности. Вот такой он — мир, в котором быстро доходят только действительно срочные сообщения. И то, скорость эта весьма относительна. — Как там мама?
— Переживала. С рождением Тэла ей стало некогда себя истязать, и всё, вроде как, наладилось…
— Я не про это, пап. Случившееся сильно ударило по её здоровью?
Да, для отца, искренне любящего маму, это больная тема. Но я должен был узнать сейчас, пока у меня есть уверенность в том, что мне скажут правду, а не будут юлить или недоговаривать.
В чём дело, спросите вы? А я отвечу. Мы — долгоживущие демоны, в то время как мама всего лишь человек. И отмеренный ей срок совсем невелик, ведь она не стала совершенствоваться в магии, так и оставшись на несравнимо низком уровне.
А сейчас ей должно быть сорок семь лет. Более-менее долго жить короткоживущие могли либо при наличии силы, укрепляющей организм, либо при наличии денег, вкладываемых в здоровье с раннего детства. Чем ты богаче — тем выше способности целителей, которых ты можешь себе позволить.
Настоящие грандмастера этого направления могли поддерживать жизнь даже в столетнем бесталанном старике, но позволить себе их услуги…
Одно дело — заклинание исцеления. Несколько строк и, может, перенос на физический носитель в виде свитка или артефакта. Но такая магия не способна вернуть молодость или укрепить тело, только восстановить недавно полученное ранение. Если тебе вырвали сердце, свиток исцеления высокого ранга ещё может помочь. Но воссозданный им орган будет точно таким же, как и раньше.
На большее способны лишь лично присутствующие целители, и то — они не просто начитывают заклинание, а кропотливо, в течении дней, недель и месяцев работают над телом заказчика, возвращая ему былые кондиции.
В определённых пределах, конечно же.
К чему это всё? Да всё к тому же: Кларисса родилась в обычной, бедной семье, и была вынуждена тяжело работать. Даже после её встречи с моим отцом в её жизни практически ничего не поменялось. Она просто перестала быть авантюристом, избавившись от излишнего риска в своей жизни.
И годы, незаметные для нас, долгоживущих, должны были сильно на ней сказаться.
— Сильно. — Разом с Волана пропала вся его напускная весёлость, отчего мне стало немного стыдно. — Твоя мама порядком сдала после того, как тебя похитила это проклятая мразь. Когда твой дед узнал об этом, он посылал людей… но никто не вернулся. Я же просто не мог бросить Клариссу одну. Прости.
— Тут не за что извиняться, пап. Что бы ты смог сделать с королевой демонов? Отвлечь её на секунду? Если бы ты направился следом за нами, то я бы разуверился в твоей способности мыслить.
— Дерзость из тебя даже эта вампирша не выбила, я погляжу.
— Эта черта у меня в крови. — Ответил, чуть улыбнувшись. — Я привёз с собой пару интересных составов и кое-какие травы. Здесь… — Я похлопал по напоясной сумке. — … сорок миллилитров сорокадвухлетнего «Цветения жизни» и настой на дыме прерий.
Отец споткнулся на ровном месте, чуть подотстав — и так же быстро со мной поравнявшись.
— Ты не шутишь? То самое цветение?
— То самое. Я лично её добывал. Из-за разницы в возрасте много выиграть не получится, но… — Договорить мне не дали — отец, пробормотав что-то невнятное, крепко меня обнял, выдавив воздух из лёгких, а после — отступил, предварительно похлопал по спине. — … в людском царстве не найти и этого.
