Я прицелился ему в лоб и нажал на спусковой крючок, попав ему прямо между глаз. Наблюдая, как его тело рухнуло на землю, я повернулся к остальным и, не задумываясь, стрелял без остановки, пока не кончились пули.

Мои конечности дрожали, а разум шептал слова, которые я не хотела слышать: «Он мертв» .

Сквозь дым появился человек с бездонными черными глазами и кривой улыбкой. Он поднял руку, жестом приказав всем прекратить стрельбу. Я услышал крики вдалеке. Скулит. Ругаясь.

Хороший . Пусть они страдают . Я не пожалел.

Внезапно меня охватило отчаяние. У меня кончились патроны, а приближающиеся люди выглядели слишком сильными, чтобы сражаться.

У меня не было шансов.

«Наконец-то мы встретились», — протянул мужчина. — Прошло много времени, Рейна.

Ужас подогнул мои колени, когда я встал между ним и Амоном. Я молился, чтобы пришла помощь. Пули все еще летали вокруг, но бой как будто отошел от нас. Где были Хироши и Хана?

— И кто ты, черт возьми, такой? Я сплюнул, и это звучало смелее, чем я чувствовал.

"Твое будущее. Перес Кортес, к вашим услугам. Голос скользнул по моему позвоночнику. «Я так рада, что у меня наконец-то появился золотой ребенок. Ты будешь моим самым большим призом». Этот человек был сумасшедшим, если думал, что я куда-нибудь пойду с ним. Его взгляд упал на тело Амона, а губы скривились в угрожающей улыбке, обнажая неестественно белые зубы. Дрожь пробежала по моей коже, когда он бросил взгляд через плечо. «Проверь его пульс».

— Не трогай его, — прорычала я, пустота в моей груди совпала с пустотой в глазах мужчины.

Он сделал еще один шаг ближе, и запах его одеколона вторгся в мои чувства. — И кто меня остановит?

Я бросился вперед и толкнул его изо всех сил, заставив его споткнуться. "Я."

Он в шоке уставился на меня, поправляя пиджак. Соседние звуки криков и выстрелов отошли на задний план, оставив меня перед чем-то более устрашающим: злобой этого человека. У этих ребят была серьезная поддержка.

Страх схватил невидимой рукой мое горло, и сердце затрепетало в груди. Послание, прозвучавшее в моей голове, было громким и ясным.

Это конец .

Мой взгляд вернулся к телу моего мужа, и кровь, хаос и смерть, окружающие нас, исчезли. Я лучше умру, глядя на него, чем на зло, стоящее передо мной.

Затем одним быстрым движением Перес Кортес вытащил пистолет. Не отрывая глаз от окровавленного лица Амона, я приготовился к пуле, которая так и не пришла. Вместо этого я в замедленной съемке наблюдала, как пуля попала в моего мужа, пуля дернула его тело.

Я кричал, кричал и кричал, пока мой голос не стал хриплым, а твердый предмет не коснулся моего затылка, превратив мир в черный.

Я провалился в глубокую яму тьмы.

Мои веки напоминали свинец. Я пытался их открыть, но они отказывались двигаться. Постоянное раскачивание перемещало меня вперед и назад, от чего меня тошнило. Волны тошноты пронеслись по мне, и мои виски пульсировали, как ничто другое.

Медленно приоткрыв покрытые коркой глаза, меня встретила полная темнота. Меня пронзила вспышка паники, от отчаяния сжимая горло. Мое сердце билось так сильно, что билось о ребра.

Я снова зажмурил веки, мое тело пульсировало от боли, когда я сосредоточился на приглушенных звуках вокруг меня. Агонизирующие крики. Мягкое хныканье. Постоянное жужжание.

Потом почувствовал запах. Металл и соль.

Я пытался собраться с силами, чтобы двигаться, но мой мозг казался слишком большим для черепа и пульсировал до тех пор, пока давление не стало невыносимым и грозило взорваться. Боль пронзила меня, заставив меня застыть на месте. Где я и почему я такой слабый?

Единственным логичным объяснением было то, что мне что-то вкололи. Мой рот был суше, чем в Сахаре, и мой язык был тяжелым. Звуки вокруг меня, какими бы приглушенными они ни были, пронзали мой череп.

Пока мои размытые глаза блуждали в темноте, я снова попыталась переключиться.

Не повезло . Я заставил себя вспомнить, как я сюда попал. Снимки с яхты, прибывающей на Филиппины, мать Амона и Хироши…

— Амон? Я вскрикнул, мой голос стал хриплым. Нет ответа. Просто ужасающая тишина. Рыдание подступило к моему горлу, но я боролась с желанием сломаться или позволить панике взять верх, когда образы Амона, распростертого на земле, ворвались в мою жизнь. Слеза проскользнула по моим ресницам. — Нет, — тихо прошептала я, еще больше слез потекло по моим щекам, а мои плечи согнулись и начали трястись.

Меня охватил удушающий страх — за него, за себя. Где он был?

Наконец я обрел достаточно сил, чтобы позволить пальцам бродить, обнаружив, что мои руки и ноги связаны веревкой. Мои глаза бегали вокруг меня, яростно моргая от дымки. Я находился во влажном стальном ящике. Жужжание . Постоянное жужжание . Раскачивание …

Мне пришлось быть на лодке. Но как?

Именно тогда по-настоящему зазвучали хныканье и тихие крики. Я вслепую осматривал комнату, пытаясь увидеть остальных, пока, наконец, не заметил их. Белки глазных яблок сквозь тени. Едва видимые тела. В противоположном углу коробки сидели женщины, запертые в клетках, как и я, и выглядящие так, будто они были на пороге смерти. Некоторые плакали. Некоторые молились.

Но мы все вместе столкнулись с тьмой.

3

АМОН

я

сместился, и это движение вызвало резкую боль в моей груди.

«Ты умрешь, ублюдок, и я убью тебя снова!»

Голос Данте звучал так, словно он находился под водой. Или, может быть, это я тонул в яме безнадежности.

Я открыла веки и увидела нависшее надо мной лицо брата. Откуда, черт возьми, он взялся?

«Рейна». Мне потребовались все силы, чтобы произнести это слово, и это вызвало у меня приступ кашля. В ушах у меня звенело, но я изо всех сил старался сосредоточиться, отчаянно пытаясь услышать голос жены.

Я сопротивлялся искушению потерять сознание, борясь с реакцией своего тела на боль. Мне нужны были силы, чтобы увидеть ее. Услышьте ее.

«Не говори». Еще один голос, которого я не мог узнать. Я повернул голову в сторону, но мое внимание привлек блеск металла на гравии.

Платиновая цепочка с двумя подвесками с японскими иероглифами.

Не обращая внимания на боль, я потянулся к нему трясущейся рукой. Мои моторные навыки были подорваны, поэтому потребовалось несколько попыток, пока я, наконец, не взял его в свои руки вместе с пригоршней щебня.

Жгучая боль охватила меня, я закрыл глаза и откинулся назад, твердая земля призывала меня положить голову.

Затем тьма потянула меня под воду.

Когда я проснулся в следующий раз, я лежал в мягкой постели. Знакомый звук океана потряс мои чувства.

Каким-то образом мне удалось открыть глаза, и окружающее меня медленно стало ясно. Белые стены. Синий океан. Я был в своем доме в Холо, Филиппины. Затем послышался запах антисептика и звук машины.

«Вызовите этого чертового доктора». Снова голос Данте. Ебать! Он всегда был таким громким? «Он просыпается». Шаги рядом с моей кроватью, тяжесть на матрасе подо мной. "Ты слышишь меня?"

— Лучше бы я этого не делал, — проворчал я, мой голос был едва слышен. — Где Рейна?

У него не было возможности ответить, прежде чем врач примчался проверить меня. Тыкать. Зондирование. Тесты на речь, память и моторику.

«Где моя жена?» — спросил я снова, глядя в глаза Данте, как только доктор очистил меня от необратимых повреждений. — И что ты здесь делаешь?

Наступила тишина, и дурное предчувствие пронзило меня.

Мои глаза сузились. "Где. Является. Мой. Жена?"

Доктор перевел взгляд между нами, неловко поерзав и пробормотав что-то об извинениях. Дверь за ним щелкнула, и наступившая тишина была тяжелой. Так чертовски неправильно.