Накал боя никак не желал спадать, рубилово штыками, тесаками и саблями не останавливалось ни на миг, раненым никто не помогал, нет таких людей, занимающихся целенаправленной помощью пострадавшим, максимум кого-то оттаскивали в тыл построения, а дальше они были предоставлены сами себе и судьбе.

У Таргуса в обозе были наёмные врачи, которые согласились даже приблизиться к полю боя только за серьёзные деньги.

Обоз прибыл спустя тридцать с лишним минут, тяжелораненых, а таких были единицы, передали в обоз, где в хирургической повозке, сконструированной по спецзаказу, им оказывалась более или менее компетентная помощь.

Так как появилось время, посчитали и убитых. Тридцать восемь человек безвозвратными, одному прокололи колено, он больше не солдат, трое получили пулевые ранения внутренних органов, шансы на выживание низки. Ранение лёгкой степени тяжести получило двадцать два человека, но с ними справились своими силами.

Результаты вышли даже лучше, чем ожидал Таргус. Даже он сумел недооценить благотворное влияние муштры на качество солдат.

Тем временем солиринцы ввели последний резерв. Из-за судьбоносного обстрела артиллеристов, эффективность оказания ядерно-картечного давления на правый фланг снизилась, поэтому ситуация там начала складываться для них не лучшим образом.

Таргус ждал и ждал введения резерва, в голове спланировав оптимальную тактику развала формации противника натиском с левого фланга, но команды всё не поступало.

Он видел, что победа уже практически гарантирована, но можно было ускорить её и сделать менее человекозатратной. Впрочем, у герцога была своя голова и своя неоспоримая логика: чем меньше наёмников выживет в конце боя, тем меньшая доля трофеев будет им положена.

Битва закончилась не внезапно вдруг, а постепенно, когда войска противника подразделение за подразделением начали отступать.

Победители, вооружённые штыками, начали ходить по полю и закалывать раненых, но никто не позволял себе грабежа. Все внимательно следили за добивающими, поэтому позволить себе поднять что-то означало для них смертный приговор.

Тут есть специальная трофейная команда, которая соберёт имущество усопших и сложит в общую казну похода.

Проигравшие баталии отступили в лес, лагерь противника опустел, как и ставка. Судя по ряду признаков, это не было паническим бегством, а спланированным манёвром, об этом говорили исчезнувшие куда-то пушки.

Это значило, что битва-то может и выиграна, но она далеко не последняя.

Таргуса внезапно заинтересовала судьба ополчения, наличие которого было заявлено купцом Мрако. Он оглядел поле боя и, пусть не сразу, но нашёл его.

В центре поля боя лежало кроваво-грязевое месиво из плохо экипированных людей, которые были вооружены преимущественно копьями и плохонькими мечами. Как понял Таргус, первым делом в ход пустили ополчение, которое вступило в схватку с таким же ополчением, а «победителя» размазали по полю артиллерией противоборствующей стороны.

— Таргуса Виридиана... — прибывший посыльный огляделся и озадаченно почесал затылок. — Вызывают в штаб.

Его ввело в замешательство единообразие экипировки. На броне Таргуса не было цветастой чеканки, на шлеме не имелось яркого плюмажа, он вообще не выделялся на фоне остальных.

— Скоро прибуду, — ответил ему Таргус и повернулся к Мотене, стоящей рядом. — Порядок действий ты знаешь. Будут охуевать — бей по морде, под мою ответственность.

Последнее он сказал достаточно громко, чтобы услышали соседние ряды.

Прибыв в штаб, он наткнулся там на многолюдье: все командиры баталий с заместителями и ещё какие-то левые люди.

— ... не конец боя... худшее впереди... — продолжал говорить раненый герцог. — Мы сохранили резерв для отражения первого натиска уже прибывающих подкреплений солиринцев... Баталия Виридиана будет размещена в правом фланге... Подступающими войсками командует герцог Амальдо, он любит начинать с неожиданных манёвров, чтобы внести сумятицу в умы противника, поэтому первого и массированного удара следует ждать именно там... Баталия графа Аландо встанет по соседству...

— Зарядить мушкеты! — дал команду Таргус.

На поле выходила новая армия. Пятнадцать штандартов наёмничьих баталий, сияющие кирасы, изрядное количество кавалерии.

Утро обещало перестать быть томным ближе к полудню.

Трупы никто не собирал и не собирал, Анкилу, увидь он эту картину, был бы очень недоволен такой расточительностью, он очень хозяйственный мальчик, поэтому предстоящая битва будет происходить на грязевом поле, буквально начинённом мертвецами.

Таргусу невольно всколыхнуло воспоминания о его первой войне. Про романо-галльские легионы на фронте ходили слухи, что когда-то они укрепляли траншеи павшими соратниками, настолько отчаянной была ситуация.

Сам он, когда выкапывал застрявший в грязи ничьей земли танк, один из первых, угловатый и с бортовыми пулемётными установками, лично убедился в слухе, дескать ничья земля начинена павшими бойцами обеих сторон в три слоя. Танк тогда увяз очень глубоко, они всей центурией сутки напролёт махали лопатами, инженерных манипул отчаянно не хватало по всему фронту, поэтому на это дело подрядили обычную центурию, наказав разобраться с танком и догонять развивающий прорыв легион. Не успели. С разведкой тогда было очень плохо, поэтому в глухом лесу на границе Аспиума с провинцией Гипербореей легион наткнулся на эшелонированную оборону, где потерял половину состава. Таргус мог бы до сих пор лежать в сырой аспиумской земле, не приключись та коллизия с танком...

А спустя месяц, временно прикомандированный к XXII-му легиону Таргус Силенций Виридиан оказался в зоне поражения снаряда, оторвавшего ему левые руку и ногу...

«Если смотреть широко, то и на войну с Китаем я тоже не успел», — подумал Таргус и грустно усмехнулся.

В Арканиуме его «затачивали» преимущественно на действия в Китайской империи, он до сих пор отчётливо помнил китайский, мог разговаривать на кантонском и даже понимал тибетский, хотя там его использовать не предполагалось. Культура, особенности, на случай войны он даже имел легенду для Шанхая. Военный специалист из не существующего Аспиума, который приедет в Шанхай накануне войны и будет делиться ценным опытом войны с римлянами.

Но потом случилось назначение в новый отдел, психокоррекция, абсолютно не удивившие после неё сведения о бесчисленных параллельных мирах, заброска в Ключевой мир, в город Тур. И завертелось...

А навязчивое желание выполнить задание всё ещё точит его душу. Ему надо туда. Очень надо. Закончить то, что начал. Если он откажется от этого, это сломает его.

Но прямо сейчас ему необходимо выжить и сохранить побольше новобранцев.

Как и говорил герцог Сару, командующий противника начал атаку на правом фланге.

С утра дул сильный ветер, дело шло к дождю, но солиринцы рассчитывали закончить всё до его начала.

Атакующий строй явно двигался с упором на манипулу Таргуса, но они не ожидали, что дистанция пятьсот метров — смертельная.

— Первый ряд! Огонь! — приказал Таргус.

Залп. Попали далеко не все, из формации движущегося противника выбыло всего три человека.

Ветер относил пороховой дым в сторону, что было хоть и ожидаемо, но очень приятно.

— Второй ряд! Огонь! — продолжил Таргус.

Залп. На этот раз результат был существенно лучше: семь человек отправились к праотцам.

— Третий ряд! Огонь!

Дистанция уже четыреста с лишним метров, точность ни к чёрту, но всяко лучше, чем на пятистах — восемь человек.

— Четвёртый ряд! Огонь!

Рекордные двадцать с лишним человек упали под ноги своим товарищам, которые стойко продолжали наступление, переступая через мёртвых и раненых.

Под ногами их разверзлось вчерашнее болото с трупами, движение было замедлено, а тут ещё и манипула Таргуса продолжает поливать их смертоносными пулями в режиме нон-стоп.