Я справлюсь с этим. Я справлюсь с ним.

— Гарретт Лок, как ты, чувак? — спрашивает Нейтан, добираясь до стола, обнимая Гаррета и хлопая его по спине. Я наблюдаю за этим обменом, пока они не дошли до конца стола, и Нейтан бросает на меня взгляд своих голубых глаз.

Мой желудок подпрыгивает от этого взгляда, и мне хочется уйти с вечеринки, уйти куда угодно. Но я должна упорствовать. Я должна быть сильной. Я смогу это сделать... Ведь так?

Первая игра в пивной понг проходит напряженно и довольно тихо, если не считать шума вокруг бассейна от остальных участников вечеринки. Роза чувствует напряжение и даже шепчет, все ли в порядке. Я каждый раз киваю и проглатываю все страхи и тревоги.

Мое молчание само по себе должно быть ответом, но взгляд Нейтана ничуть не помогает. Гарретт и он, похоже, становятся приятелями, чем больше мы играем в игру и пьем. Но я потягиваю свой напиток, а не прихлебываю каждый раз, когда в наши стаканы попадает шарик. Я даже обнаружила, что накрываю ладонью отверстие своего стакана, когда ставлю его на пол.

Мне кажется, что после встречи с ним мой пульс ничуть не успокоился. Такое ощущение, что мое тело застряло в режиме выживания; чувства борьбы или бегства берут верх. Я пытаюсь вспомнить все методы преодоления стресса, которым меня научил терапевт, чтобы завершить работу на публике. Сейчас я не могу выполнить технику заземления с помощью пяти чувств, чтобы люди не спрашивали, что я делаю.

Глубокое дыхание кажется единственным, что я могу сделать в данный момент, но даже оно не помогает. Мы продолжаем еще одну игру, прежде чем я вынуждена прекратить ее.

— Ты уверена? — спрашивает Роза, нахмурив брови и выражая беспокойство. Я киваю.

— Уверена, просто нужно выпить воды. Играйте без меня! — призываю я, отходя от стола.

Я бегу к креслу с сумкой, роюсь в ней, пока не нахожу телефон, и направляюсь к дверям, ведущим внутрь жилого комплекса, где находятся туалеты и фонтан с водой.

Здесь прохладно, и я позволяю кондиционеру окутать меня, и уже чувствую, как замедляется сердцебиение. Мой телефон горячий, даже если он находился в сумке, поэтому он медленно открывается. Я вижу сообщение от мамы с картинкой, которая не загружается.

Еще одно - от мистера Сантоса, но это даже не сообщение. Это реакция на сообщение, которое я отправила ему утром, сообщив, что он оставил свой ланчбокс дома. Все, что он сделал, - это "поставил большой палец вверх". Я закатываю глаза, отключаю телефон и направляюсь к фонтану. Когда я наклоняюсь, чтобы сделать глоток, я слышу звук открывающейся двери позади меня и шаги.

Даже не зная, кто стоит за мной, я предчувствую недоброе. У меня сводит желудок, а волосы на затылке встают дыбом. Я поднимаю глаза, вытираю рот от капающей воды и вижу Нейтана, который играет со своими солнечными очками в руках. Он смотрит на меня и ухмыляется.

— Не думал, что ты будешь здесь этим летом.

Я делаю шаг назад от фонтана, и даже после того, как я выпила достаточно, чтобы насытиться, мое горло как будто сворачивается само по себе, и оно кажется очень сухим.

— Да, я здесь, — прохрипела я.

— Хм, — бормочет он, делая шаг вперед. Он без рубашки, и его мышцы напрягаются, когда он поднимает солнцезащитные очки, чтобы надеть их на голову. Его рост - метр восемьдесят, но он кажется немного шире за счет мускулов. Большие плечи, большие руки, и это вызывает у меня чувство страха. То, что я когда-то считала милым, будучи намного ниже его, вызывает у меня рвотные позывы из-за того, что я ниже его.

Я глотаю воздух, пытаясь придумать, что сказать. Напряжение очень велико, и нетрудно не заметить, как его глаза скользят по моему телу. Он так явно это демонстрирует, что мне хочется вырваться.

— Почему ты здесь? — медленно спрашивает он, подаваясь вперед. Я отступаю назад и натыкаюсь на стену. Я громко выдыхаю от удара, и его губы кривятся.

— Учебу за границей отменили. Не могу вернуться домой.

Я не знаю, почему я называю ему причину, но слова вырываются наружу.

— Жаль, — насмехается он.

Его голубые глаза не отрываются от моих, и это похоже на мои худшие кошмары. Я ненадолго закрываю глаза и делаю глубокий вдох. В этот момент я вздрагиваю от прикосновения его пальца, проведшего по моей голой руке. Мои губы дрожат, и я открываю глаза.

— Я должна… — Я заикаюсь, но он перемещает палец к моему подбородку.

Как бы он ни притворялся, что делает это в утешение, он вторгается в каждую мою часть. Я хочу отбить его руку, но я слишком слаба. Я слишком ошеломлена и не могу пошевелиться.

— Ты должна что? Я видел, как ты смотрела на меня из бассейна. Ты практически трахала меня глазами со своего места, Клементина. Ты скучала по мне, да? Последние несколько месяцев так не казалось, так почему сейчас? А?

С каждым предложением он подходит все ближе и ближе к тому моменту, когда мы оказываемся грудь к груди.

Мое бешено бьющееся сердце прорывается сквозь грудную клетку, и если я не уйду в ближайшее время, у меня точно случится сердечный приступ.

— Мне нужно идти, — говорю я более твердо.

— Но нам же весело, — поддразнивает он, поднимая палец с моего подбородка на нижнюю губу и слегка скользя по ней.

— Нет, — шепчу я самым мягким голосом.

— Нам было так хорошо, пока ты..., — останавливает он себя, снова проводя пальцем по моим губам. На этот раз я мотаю головой в сторону, и с его губ срывается звук, похожий на злобное ворчание. Не сопротивляясь, он хватает меня за подбородок всей рукой и заставляет поднять на него глаза. Мы практически нос к носу, и его голубые глаза горят чем-то, что я не могу расшифровать.

Гнев? Раздражение?

— Отпусти меня, — говорю я так громко, как только могу, но все равно получается жалкий шепот.

— Тебе это нравится. Признай это. Как и во все те разы, когда ты утверждала, что тебе это не нравится, — кусается он в ответ. Я задерживаю дыхание, руки сжимаются в кулаки, а ногти впиваются в ладони. Я продолжаю сжимать руки, пока боль не становится всем, что я чувствую в данный момент.

Ни его, ни его прикосновений, ничего. Только боль от того, что причиняю себе боль. Его хватка сжимается, возвращая меня к реальности.

Я ненавижу его. Ненавижу его. Ненавижу его.

По моей щеке скатывается слеза, и я проклинаю себя за слабость. Это некрасиво, и я хотела бы быть сильнее, чем сейчас. Я борюсь с этим дерьмом уже год, но все еще так реагирую. Я безнадежна.

— Не плачь, мать твою, — выплевывает он, сжимая мой подбородок до боли. Пот стекает по моей спине. Его хватка сжимает мои щеки, и следующие несколько слов я произношу с трудом.

— Ты делаешь мне больно.

— Тебе это нравится, — ухмыляется он.

Прежде чем я успеваю ответить, раздается звук открывающейся двери, и хватка Нейтана на моем подбородке ослабевает, как и его лицо. Шаги звучат громко, когда они приближаются к нам.

— Клементина? Нейтан? Что вы здесь делаете?

Голос Розы наполняет комнату, и я вдыхаю глоток свежего воздуха, когда Нейтан отступает назад.

— Просто догоняем друг друга, — улыбается Нейтан, как паинька. Но не похоже, что Роза на это купилась. Она смотрит на меня, и я стараюсь сохранять самообладание. Ее темные брови на мгновение сжимаются, прежде чем Нейтан делает еще один шаг назад.

— Увидимся позже, Клементина. Было приятно наверстать упущенное. Давай сделаем это снова.

Он подмигивает мне, после чего поворачивается на каблуках и уходит. Роза подходит ко мне, и я сдерживаю слезы, которые грозят вылиться наружу.

— Ты в порядке? Это выглядело напряженно.

Каждая молекула в моем теле кричит, чтобы я сказала ей правду. Хоть что-нибудь. Она должна знать хотя бы что-то о наших с Нейтаном отношениях. Но я так долго и так хорошо скрывала это, что это не стало достоянием общественности. Она знала только, что отношения были напряженными, и я не хотела больше находиться рядом с ним или с кем-то еще. Отсюда и весь мой уход из женского общества.