Это происходит до тех пор, пока мы не переезжаем через кочку, которая возвращает меня в тот момент. Я поднимаю голову и смотрю в зеркало заднего вида, как это делает мистер Сантос. Его глаза смотрят на меня с нежностью, когда мы смотрим друг на друга.

Мое тело расслабляется, когда я делаю глубокий вдох. Я убираю руки с боков и крепко сцепляю пальцы на коленях.

Глава 6

АРЛО

Увидев ее в футболке Metallica, я не выдержал.

Я не только практически подавился хлопьями, которые ел, но и вызвал в памяти образы, которые я с позором буду повторять снова и снова сегодня вечером. Мне потребовалось все, чтобы не потащить ее наверх и не заставить снять эту рубашку и переодеться.

Она не знает, какой эффект произвела на меня с того момента, как переступила порог моего дома. Я даже не знаю, почему она оказывает на меня такое колоссальное влияние. Я должен остановиться, должен.

Я не могу сдаться.

Рози агрессивно опускает козырек и раздвигает зеркало, чтобы проверить макияж.

— Позвони мне, если я тебе понадоблюсь, детка, — говорю я ей, и она закатывает глаза, прежде чем наклониться и поцеловать меня в щеку.

— Хорошо, папа. Ничего не случится!

В тот момент, когда она говорит, мы видим группу парней ее возраста, несущих бочонок к бассейну. Я строго смотрю на нее, и она извиняюще улыбается.

Я оглядываюсь на Клементину, а она смотрит в окно и, похоже, делает глубокий вдох, судя по тому, как сильно двигаются ее грудь и плечи. Я нахмуриваю брови. — У тебя есть мой номер?

Она поворачивает ко мне голову и качает головой. Я поворачиваюсь к дочери и бросаю на нее взгляд.

— Я думала, что дала его ей! Вот, Клем, — говорит она, достает свой телефон и набирает мой контакт. Она протягивает свой телефон Клементине, и та берет его, добавляя мой номер

к себе. Она молчит, и так было всю поездку, поэтому мне интересно, что происходит.

Очевидно, что моя дочь - более открытая и энергичная из всех, но то, что Клементина даже не проронила ни слова, заставляет меня поверить, что происходит что-то еще.

Я не хочу ни во что вмешиваться, поэтому молчу, пока девочки выпрыгивают из грузовика и захлопывают дверцы. Я наблюдаю за тем, как Рози, взявшись за руки с Клементиной, идет к бассейну. Я оцениваю обстановку и задерживаюсь еще на несколько секунд, вглядываясь в лица людей, находящихся в пределах видимости. Парней больше, чем девушек, и от этого у меня сводит живот.

Я стараюсь отогнать все мысли. Рози - большая девочка и сама справится. А если не справится, то сделает все возможное, чтобы связаться со мной. Я без колебаний закрою вечеринку, чтобы спасти свою дочь.

С этими словами я выезжаю с парковки и возвращаюсь домой, чтобы поскорее переодеться в спортивную одежду. Фрэнки раньше ходил в соседний спортзал, а потом решил сделать свой собственный в гараже. Гараж получился довольно красивым. На одной стене он установил зеркала от пола до потолка, а на другой - стойку для приседаний и гантелей. Есть даже участок газона, который я с удовольствием использую.

Перед выходом из дома я обязательно беру банан и предтренировочный комплекс в шейкере. Ехать недолго, но в голове продолжают крутиться неуместные мысли о подруге моей дочери.

Мне нужно держаться на расстоянии, если я хочу обрести спокойствие дома. Это несправедливо. Что, если она просто считает меня каким-то мерзавцем, который пялится на нее в самые неподходящие моменты?

От одной мысли об этом у меня сводит живот. Меньше всего мне хочется, чтобы она чувствовала себя некомфортно под моей крышей. Так что держать дистанцию - лучшее, что я могу сделать.

У Фрэнки открыта дверь гаража, и я вижу, как он разминается с гантелями перед зеркалом. Я паркую свой грузовик на его подъездной дорожке, а затем выпрыгиваю и направляюсь к нему. У него в ушах наушники, но он замечает мой вход и кивает мне.

Я пробираюсь в угол гаража, ставлю бутылку с шейкером и срываю с себя футболку. Видеть свои мышцы, работая над верхней частью тела, - вот что меня мотивирует. Я направляюсь к стойке для приседаний и подгоняю страховочные брусья под свой торс, а затем беру несколько плит и нагружаю их. Я закрепляю страховочные зажимы, затем делаю глубокий вдох, наклоняюсь, чтобы взять штангу, и поднимаю ее.

Я начинаю скручиваться с глубоким, ровным дыханием. Фрэнки всегда высмеивает меня за то, что я разгибаюсь в стойке для приседаний, но мне так больше нравится. Я могу брать столько веса, сколько хочу, в отличие от ограниченного количества гантелей, которые есть у него.

Закончив сет, я кладу штангу и поворачиваюсь к своему другу, который вынимает наушники и направляется в мою сторону. Он улыбается мне, наклоняется, и мы обнимаемся.

— Ты не на работе, — поддразнивает он, шлепая меня по спине.

— Сегодня воскресенье, — напоминаю я ему.

Его улыбка заразительна, и она расплывается по моему лицу, прежде чем он начинает смотреть в зеркало и сгибать руки.

— Именно, — наконец говорит он. — Есть какие-нибудь планы на вечер?

— Нет, — качаю я головой, возвращаясь на свое место за барной стойкой. Я с легкостью поднимаю его и скручиваю еще один комплект, прежде чем неловко уронить.

— У меня свидание, — выплевывает Фрэнки. Он снова берется за гантели и делает серию, пока я наблюдаю за ним.

— Ты что, сейчас?

Он с ворчанием выполняет упражнение, после чего снова кладет гантели на пол. Он подмигивает мне. — Ты меня слышал, cabrón.

— С каких пор ты встречаешься? — спрашиваю я, смеясь.

Он закатывает глаза.

— Я встречаюсь, Арло. Просто ты никогда не интересовался этим.

Я бросаю на него взгляд и кладу руку на бедро.

— Мне никогда не приходится спрашивать, потому что ты с радостью рассказываешь мне все подробности. Помнишь Беатрис?

Он снова берет в руки гантели и делает еще десять повторений с глубоким вдохом.

— Да, — начинает он. — Она хотела, чтобы я увидел ее семью на втором свидании. Может, я и стар и одинок, но это не значит, что я так уж отчаянно нуждаюсь в обязательствах. Я даже не уверен, какие обязательства мне нужны с кем-то.

— Это справедливо,— говорю я. — Так кто же это?

— Никто, — отвечает Фрэнки почти слишком быстро. Я смотрю на него сузившимися глазами, затем поворачиваюсь к своему тренировочному месту и решаю увеличить вес. Я добавляю еще 45 фунтов и делаю скручивания, не вытирая при этом пота.

— Хорошо, держи ее, как маленький грязный секрет.

Фрэнки смеется со своего места.

Я снимаю гири со штанги и устанавливаю страховочные брусья на уровне груди. Затем я добавляю несколько гирь для разминочных приседаний. Я сосредоточиваюсь на ожерелье в зеркале, делаю глубокий вдох и опускаюсь вниз. Это легко, поэтому я добавляю гораздо больше для следующей серии.

— Ну ты как? — воркует Фрэнки. Я делаю глубокий вдох и с ворчанием выполняю приседание, после чего вскрикиваю и швыряю штангу на стойку.

Я вытираю пот со лба, а затем бросаю на него кинжал. — Фрэнки, заткнись, мать твою.

— Что?! Ты знаешь, почему я спрашиваю.

Я качаю головой.

— Мне нечего рассказывать. Я пытаюсь держать дистанцию. Это плохо. Esta muy mal. 10

—Хм, — это все, что он говорит.

— Да ладно, — продолжаю я. — Она слишком молода и даже не закончила школу. Она находится под моим присмотром, пока ее родители в Европе. Я не могу сейчас так думать.

Фрэнки молчит, обдумывая мой ответ. Мне хочется крикнуть ему, чтобы он сказал что-нибудь в ответ, но он не делает этого. Я делаю глубокий вдох и перехожу к следующему приему, а затем снова увеличиваю вес. Мои бедра трясутся от веса, прежде чем я заканчиваю последнее повторение.

Пот стекает по моей груди, а в голове проносятся образы того, как я был весь в поту, пока трахал ее. Я плотно закрываю глаза и пытаюсь прогнать эти мысли.