— Располагайтесь поудобнее, уважаемые. — И Парцифаль указал на стоящую у стены скамью с резной спинкой. — Дайте мне пару минут.

Витька послушно сел, но увидев, что Димка продолжает стоять возле портала, резко встал и подошёл к нему. Царевна же, не задумываясь, прошла через весь кабинет и расположилась в мягком кресле, стоящем у камина. Парцифаль тем временем подошёл к большому книжному шкафу и стал что-то искать. Не прошло и минуты, как он удовлетворённо хмыкнул и вытащил с верхней полки увесистый фолиант.

— Эту книгу написал летописец короля Аркатура, — сказал Парцифаль, садясь за стол и открывая её. — Здесь описаны все его подвиги, а также война с Меркатором и Моргаузой. Я бы хотел показать тебе и твоему другу пару иллюстраций, если вы соблаговолите подойти поближе.

Парцифаль нашел нужную страницу и развернул книгу к застывшим у портала мальчишкам, взглядом приглашая их подойти. Витька первый не выдержал и несмело подошёл к столу. Он взглянул на раскрытую страницу, затем перевел глаза на Парцифаля и снова опустил взгляд в книгу, словно что-то сравнивая.

— Это ваш родственник? — наконец спросил он.

Парцифаль улыбнулся, но ничего не ответил. Он выжидательно смотрел на Димку.

— Не хочешь взглянуть?

Димка не двинулся с места.

— Ну тогда перейдем к следующей картинке, — сказал Парцифаль, пожав плечами.

И он, не обращая больше никакого внимания на Димку перевернул пару страниц и, глядя на Витьку, попросил:

— Прочитай, пожалуйста, что тут написано.

— Меч Калибурн великого короля семи миров Аркатура.

— Да, все верно, — кивнул Парцифаль. — Рассмотри внимательно его эфес и ножны. Обрати особое внимание на гарду и навершие. Такого орнамента и камня в виде львиной головы нет ни у одного другого меча.

Витька наклонился к книге, внимательно что-то изучая в ней. Тем временем Парцифаль поднялся и направился к выходу из комнаты.

— Подождите здесь, гости дорогие, я мигом, — сказал он, обернувшись на пороге.

Через пару минут он вернулся, неся в руках длинный сверток. Положив его на стол перед Витькой, он развернул дорогую, вышитую золотом материю. Витька взглянул и изумленно ахнул. Тут уж Димка не удержался и решительно подошёл к столу. Первое, что он увидел, был длинный меч в богато украшенных ножнах с изображением двух золотых химер. В его навершие был вправлен огромный рубин в форме львиной головы. Димка перевел взгляд на книгу и увидел изображение точно такого же меча, что сейчас лежал перед ним. Витька, ошарашенно взглянув на друга, перевернул пару страниц назад и указал Димке головой на нарисованный там портрет человека, который, как две капли воды был похож на хозяина кабинета. Подпись к портрету гласила: «Сэр Парцифаль. Ближайший соратник короля Аркатура. Рыцарь круглого стола.»

Димка изумлённо смотрел на меч, не в силах вымолвить ни слова. Он перевел взгляд на Парцифаля, потом снова взглянул в книгу и наконец выдавил из себя:

— Это что, вы?

Рыцарь едва заметно кивнул и тихо спросил:

— Теперь расскажешь, что стряслось с Мервеном? Может мы с леди Василисой, — и он указал на царевну-лягушку, — сможем помочь.

Димка ещё раз взглянул на Калибурн.

— Если Меркатор вернёт свои силы, его можно будет ещё раз убить эти мечом? — неожиданно для самого себя спросил он.

— Можешь не сомневаться, — уверенно кивнул Парцифаль.

Димка с облегчением вздохнул, отошёл от стола и уселся на резную скамью. Витька тут же присоединился к другу.

— Ну раз уж вы решили остаться, — вдруг подала голос царевна-лягушка, — я, пожалуй, уберу пока портал. А то слишком уж много сил он забирает. — С этими словами она махнула волшебным жезлом, и портал схлопнулся в маленькое сизое облачко, которое мгновенно растворилось в полумраке комнаты.

Парцифаль с царевной замолчали и внимательно посмотрели на Димку. Тот судорожно вздохнул, набрал в грудь побольше воздуха и начал свой рассказ, стараясь ничего не упустить. Рассказывал он долго, припоминая мельчайшие детали, а когда закончил, в комнате воцарилась звенящая тишина.

— Заклятие смертного сна, — наконец прошептал Парцифаль. — Одно из нерушимых заклятий, снять которое невозможно. Считается, что оно хуже самой смерти.

— Для великого мага нет ничего невозможного, — глухо проговорила царевна.

— Да, леди Василиса. Именно так говорил Меркатор. Этим он и привлек многих на свою сторону.

— В этих словах есть доля истины, — возразила царевна. — А Мервен был величайшим из великих. И если он сказал, что Дмитрий сможет снять это заклятие, то, возможно, он был прав? Но вот дудка Соловья-разбойника, это…

— Постойте, леди Василиса. Простите великодушно, что перебиваю, — решительно прервал её Парцифаль. — Позвольте рассказать вам историю из своей жизни. Хочется услышать ваше мнение. Да и молодым волшебникам, может, интересно будет.

Царевна-лягушка понимающе улыбнулась и замолчала.

— Многие годы я провел в поисках одного предмета. — Парцифаль кашлянул и многозначительно посмотрел на царевну. — Где только я его не искал, по следам каких только легенд не ходил. И вот однажды прочел я в одной заброшенной гробнице очередное сказание о местонахождении этой реликвии. Я незамедлительно отправился по следам, обнаруженным в легенде. Путь был долгим и опасным, но, так и не дойдя до конца, я достоверно узнал, что легенда врёт. С огромным разочарованием и сожалением я бросил двигаться в этом направлении и начал искать новые зацепки.

Парцифаль сделал паузу и оглядел всех собравшихся внимательным взглядом, особо остановившись на Димке.

— Но, спустя несколько десятилетий, когда я всё-таки нашел, что искал, я понял одну ошеломляющую истину. Та лживая легенда могла подвести меня настолько близко к предмету моего поиска, что обнаружить его не составило бы никакого труда.

Парцифаль задумчиво помолчал.

— Когда я был молодым, Мервен мне как-то рассказал про две противоборствующие силы, влияющие на жизнь человеческую: судьбу и случай. Первая ведёт нас к цели, порой даже лживыми и неясными путями, а второй бросает камни, выводит на распутья и сбивает с толку. Но оба они так или иначе делают одно дело: не дают человеку превратиться в безвольное и апатичное существо, учат быть сильным, упорным и целеустремлённым.

Царевна-лягушка понимающе улыбнулась и кивнула.

— Воистину Мервен был мудрым и проницательным магом. Возможно, он что-то знал заранее, или хотя бы предполагал, и предусмотрительно набросал дорожку из хлебных крошек.

— Именно про это я и хотел сказать, леди Василиса.

— Но как бы там ни было, идти в логово лесной ведьмы, надеясь украсть её глаз — это чистое самоубийство даже для опытного волшебника, что уж говорить про ребёнка, — с тревогой в голосе сказала царевна. — Пусть даже снотворный эффект крови водяного известен с древних времён и широко применяется в волшебном сообществе, но можно ли усыпить ею Балагриссу?

— Ну уж с этим, мне кажется, вы сможете помочь. — Парцифаль, прищурившись, взглянул на царевну-лягушку. — Достаточно добавить в кровь водяного пару слезинок русалки и получим сильнейшее снадобье, способное за считанные секунды усыпить отряд великанов.

— А ведь и правда! — воскликнула царевна.

Она взмахнула магическим жезлом и сказала в открывшийся голосовой портал:

— Семён, у меня в темнице сидит водяной. Возьми у него пузырёк крови. А потом загляни к придворному алхимику. У него должны быть свежие слёзы русалки. Пусть приготовит мне сонное зелье. И если он вновь начнет причитать и рассказывать истории о вечно счастливых русалках и о том, что каждая их слезинка на вес бриллианта, напомни ему про то, что он учинил на прошлой неделе. Я милостиво забуду, как он перебрал гномьей водки и пытался напоить меня приворотным зельем, если через полчаса у меня будет сильнейшее снотворное. Как приготовит, принесёшь мне его на опушку леса к озеру. Место ты знаешь.