И тут Димка заметил, что небольшое дерево, возле которого лежал водяной вдруг зашевелилось и схватило Мирона за ноги своей длинной веткой.

— Никифор, пощади! — заверещал насмерть перепуганный водяной.

Тем временем дерево повернулось к ним, и Димка отшатнулся от неожиданности, увидев направленный на него внимательный взгляд. То, что поначалу показалось ему деревом, было живым существом. У него в обе стороны торчали длинные, похожие на ветви, руки, а толстые ноги тяжело переминались на разлапистых ступнях. На большой овальной голове вместо волос росли тоненькие веточки, обильно покрытые листвой, а блестящие глаза изучающе смотрели из-под кустистых, покрытых мхом, бровей. Волоча за собой обезумевшего от ужаса водяного, ожившее дерево двинулось к Димке, который к тому времени уже успел подняться на ноги. Витька тут же встал рядом с другом и направил дрожащую руку с магическим жезлом на приближающееся существо. Дерево на миг остановилось, но уже через секунду, издав устрашающий рык, помчалось на Витьку, угрожающе подняв свободную руку.

— Что тут происходит? — раздался вдруг за спинами ребят властный женский голос.

Существо, готовившееся, было, схватить Витьку, вдруг остановилось и гулким голосом произнесло:

— Чужаки, ваше величество. Следили за вами.

Друзья обернулись и увидели необычайно красивую женщину в царственном зеленом наряде, внимательно смотревшую на них своими малахитовыми глазами. Димка сразу узнал царевну-лягушку. Она скользнула взглядом по Витькиному сияющему перстню, и Димке на миг почудилось, что в её глазах мелькнуло удивление.

— А кто третий? — спросила женщина, вглядываясь в тихо поскуливающего водяного.

— Пройдоха Мирон, ваше величество, — ответило дерево. — В прошлый раз вы приказали его отпустить, но он опять за своё.

— Я ни в чем не виноват, — вновь запричитал водяной. — Это всё они, эти противные мальчишки. Маленький граф мне приказал, а я не посмел ослушаться.

— Граф? — удивлённо произнесла царевна-лягушка, вглядываясь в лица мальчиков.

Глаза её вдруг весело заблестели, и она подошла к Димке:

— М-м-м, как же я зразу не заметила? Поразительное сходство. И что же молодой граф Державин забыл в такой сомнительной компании? — и она бросила презрительный взгляд в сторону водяного.

Димка юлить не стал и ответил прямо:

— Мне нужна была его кровь. Совсем немного. Но он сказал, что мы должны кое-что для него сделать, а потом привёл нас сюда. Когда мы увидели, что он задумал, — и Димка показал на торчащий из сумки Мирона фотоаппарат, — то собирались уйти, но он напал на меня и, если бы не Витька, то мне было бы худо.

— Он все лжёт, — скулил водяной. — Он меня заставил. Пощадите.

— Мирон, неужели ты думаешь, что сможешь второй раз обвести меня вокруг пальца? — Царевна-лягушка нахмурилась. — Мои помощницы, что живут на болоте, давно жаловались на твое разнузданное поведение. А не так давно им удалось заглянуть в твое жилище. Ты же понимаешь, что они там нашли? Как ты смел фотографировать моих подданных⁈ Многие лягушки на болоте, что ходят в полнолуние купаться на Светлое озеро, жаловались, что за ними кто-то наблюдает. Я поначалу не верила, но сейчас мне стало всё предельно ясно.

Царевна-лягушка взглянула на существо, держащее водяного.

— Никифор, брось его в мою темницу. Завтра я решу, что с ним делать.

Дерево послушно кивнуло и потащило визжащего водяного в лесную чащу.

— Кто это такой? — в страхе спросил Димка, глядя вслед удаляющемуся существу.

— Леший Никифор. Добрейшая душа, несмотря на его грозный вид, — улыбнулась царевна. — Но магическим жезлом в него лучше не тыкать. Это ему жуть как не нравится.

Витька смущённо спрятал жезл за поясом и виновато взглянул на царевну-лягушку.

— Да и камень свой лучше прикрой, а то уж больно он у тебя яркий. Всех ночных жителей распугал.

Витька судорожно перевернул перстень и сжал его в руке, но, вспомнив через мгновение про крышечку, легким нажатием закрыл камень. Царевна взглянула на Димку и вопросительно подняла бровь.

— Ну и зачем тебе кровь водяного?

Димка и в этот раз решил ничего не выдумывать.

— Мервену нужна моя помощь. А без крови водяного мне не справиться.

Царевна-лягушка звонко рассмеялась.

— И чем же может помочь великому волшебнику маленький мальчик?

— Я не уверен, что смогу ему помочь, но я хочу попытаться. Он сказал, что это могу сделать только я, но как — открыть не успел. С ним стряслась очень большая беда. Это проделки Меркатора. Он вернулся в колесо семи миров.

Царевна побледнела. В её взгляде страх мешался с подозрением.

— Ты не врешь?

— Мервен знал, что мне не поверят, поэтому он дал мне кое-что, — решительно сказал Димка и показал царевне свой новый знак рода.

— Поверить не могу! — воскликнула царевна, глядя расширившимися от изумления глазами на переливающийся тремя цветами знак великого Мервена. — Такой был только у него. Даже у его сыновей были другие.

Царевна-лягушка на миг задумалась, а потом испуганно прошептала:

— Так значит это правда? Меркатор вернулся?

Она поспешно достала волшебный жезл и, прошептав заклинание, начертила в воздухе большой круг. Его края вспыхнули синим, и прямо перед изумленными мальчишками открылся портал в богато украшенную старинную комнату. За столом перед раскрытой книгой сидел человек. Его тёмные волосы были подернуты сединой, а на чисто выбритом лице застыла печать тревоги и смятения.

— Сэр Парцифаль, прошу прощения за беспокойство, но дело очень срочное, — сказала царевна, обращаясь к человеку за столом.

Мужчина взглянул в портал ясным, словно бы пробудившимся взором и, резко встав из-за стола, вышел под тёмные покровы леса. Синий круг за его спиной сразу схлопнулся, оставив после себя небольшое светящееся облачко. Парцифаль вопросительно посмотрел на царевну, та же, в свою очередь, указала головой в Димкину сторону. Мужчина обернулся и застыл в изумлении.

— Разрази меня гром! Это же знак Мервена! Кто этот юноша? — воскликнул он.

— Граф Дмитрий Андреевич Державин, прямой потомок великого волшебника по двум линиям, исключая линию Меркатора, — задумчиво проговорила царевна, глядя на Димку. — И он мне только что заявил, что братоубийца вернулся, и Мервен по его милости сейчас в большой опасности.

Парцифаль изумлённо вскинул брови и мгновенно помрачнел. Долгим и пронзительным взглядом посмотрел он на Димку, словно пытаясь прочесть его мысли. Граф Державин стойко выдержал этот тяжёлый взгляд, скрыв при этом знак Мервена в зажатом кулаке.

— И это ещё не все, сэр Парцифаль. Второй мальчик. Я чувствую, что он простолюдин, только что прошедший испытание. Ему всего одиннадцать, но его перстень сияет оранжевым.

— О боги! — воскликнул Парцифаль. — Неужели?!.

— Пророчества сбываются, сэр рыцарь. Мервен и Светозар шлют весточки. Впереди нас ждут очень тяжёлые времена, — нахмурившись проговорила царевна.

Парцифаль переводил удивлённый взгляд с Димки на Витьку и обратно.

— Но что случилось с Мервеном? Может мне кто-нибудь объяснить? — наконец выдавил он и остановил вопросительный взгляд на молодом графе Державине.

Димка замялся, но спустя несколько мгновений ответил хриплым голосом:

— Я не знаю, можно ли вам доверять. Мне вообще пока мало что известно про мир волшебников.

— Хм, разумный довод. — Парцифаль на мгновение задумался. — Ты, наверняка, слышал легенду про короля Аркатура и его меч Калибурн, которым он обезглавил Меркатора? — спросил он, обращаясь к Димке.

— Да, мама мне её рассказывала однажды перед сном.

— Может заглянешь со своим другом ко мне в гости на минуточку? У меня есть, что тебе показать. — Парцифаль вопросительно посмотрел на Димку. — Мы даже портал не будем закрывать, и ты в любой момент сможешь уйти.

— Вы тоже пойдете? — спросил Димка у царевны-лягушки.

— Если тебе так будет спокойнее, то да, — улыбнулась та.

Димка кивнул, и царевна тут же повторила свой трюк с жезлом, открыв портал в обитель Парцифаля. Когда все вошли внутрь, Димка удивлённо оглянулся по сторонам. На глаза ему не попалось ни единого признака цивилизации. Не было в комнате ни электрических лампочек, ни труб центрального отопления, ни телефона с телевизором, ни даже, на худой конец, радиоприемника. Просторный рабочий кабинет освещался многочисленными свечами. За большими узкими стрельчатыми окнами стояла непроглядная темень.