Она снова обратила все свое внимание на Анселя и положила обе руки ему на грудь, прижимая его к себе. Талия встала и опустилась на колени на кровать рядом с ним. Ее губы двигались быстрее, из них вырывались неизвестные слова. Свет от кончиков ее пальцев сменился с голубого на белый и потрескивал. Волосы Талии встали дыбом, когда статическое электричество прошло через нее.

‒ Раф?

Дженна подошла ко мне.

‒ Боже мой, Раф. Какого черта она делает?

Ослабевшее тело Анселя начало содрогаться на кровати. Он согнулся пополам, сотрясаемый кашлем. Его медвежьи глаза из черных стали красными, а из ушей капала кровь.

‒ Остановите ее! О господи! Раф! Она пытается убить его!

Мой собственный медведь вскинулся внутри меня. У меня было два желания ‒ защитить Анселя и защитить Талию. Когда Дженна попыталась обойти меня, Талия метнула в нее заряд силы. Я схватил Дженну и потащил ее за собой, как раз перед тем, как удар пришелся бы ей в плечо.

Талия убрала руки от Анселя и соскользнула с кровати. Она опустилась на колени рядом с ним, продолжая песнопение. Анселя вырвало, в уголках рта появилась белая пена.

‒ Талия, остановись! ‒ крикнул я. ‒ Стой!

Она меня не слышала. Вместо этого ее голова откинулась назад, и она посмотрела на потолок. Ее глаза превратились в жемчужно-белые шары. Затем, так же быстро, как она призвала магию, она хлынула из нее ослепительной серебряной вспышкой. Талия рухнула на пол, как будто все кости в ее теле разжижились. Она свернулась в позу эмбриона, и Ансель потерял сознание.

‒ Черт!

Я побежал к Талии, а Дженна к Анселю. Я поднял ее с земли и побежал с ней в другую комнату.

‒ Талия!

Осторожно встряхнул ее, укладывая на диван.

‒ Талия, очнись!

‒ Он жив! ‒ закричала Дженна. ‒ Черт возьми, он жив!

Мое сердце бешено колотилось в груди. Талия не приходила в себя. Ее кожа была ледяной, а глаза закатились. Я убрал ее волосы с лица и прижался лбом к ее лбу.

‒ Талия. Возвращаться обратно. Ради всего святого, вернись.

Я сделал один вдох, потом другой. Я оторвал свой лоб от ее и посмотрел в ее безжизненное лицо. Готовясь перенести ее с дивана на пол, я намеревался начать искусственное дыхание. Как только я снова просунул руки под нее, тело Талии содрогнулось, и она судорожно втянула воздух.

Ее глаза распахнулись. В правом лопнул капилляр, обведя ее зрачок ярко-красным. Но она дышала. Она перекатилась на бок и втянула воздух, но, слава Богу, дышала.

‒ Что случилось? ‒ ахнула она. ‒ Это сработало? С ним все в порядке?

‒ Что случилось? Господи, Талия. Ты не помнишь?

Она покачала головой и обвила пальцами мои руки, выпрямляясь. Она, пошатываясь, поднялась на ноги и снова заковыляла к спальне Анселя. Я обнял ее за талию и помог ей.

Она встала в дверях и смотрела, как Дженна вытирает лоб Анселя свежей тряпкой. Его глаза были ясными, и он устремил их прямо на Талию. Он поднял дрожащий палец и указал на нее. Каким бы слабым он ни был, его голос прогремел по комнате.

‒ Держи эту суку подальше от меня, ‒ крикнул он.

Дженна бросила на нас умоляющий взгляд через плечо.

‒Уходите, ‒ произнесла Дженна одними губами.

Я обнял Талию за плечи и отвел ее в сторону, закрыв за нами дверь спальни Анселя.

‒ Какого черта? ‒ посмотрел я на нее. ‒ Все выглядело так, будто ты чуть не убила его.

Талия закрыла лицо руками. Она дрожала, все еще слабая от заклинания, которое только что произнесла. Она покачала головой.

‒ Не сработало. О боже, это не сработало.

‒ Что ты имеешь в виду?

Со вздохом опустив плечи, она наконец выпрямилась и посмотрела на меня.

‒ Это колдовство, Раф. Я чувствовала это. У меня нет никаких сомнений в том, что какая бы болезнь ни была у твоего отца внутри, это неестественно. А одно из самых сильных заклинаний, которые я когда-либо ощущала. Я думаю, это… Боги… Я даже не знаю, как это объяснить. Это похоже на присоску. Я чувствовала магию там, где она цеплялась за него. Но в ту минуту, когда я подошла достаточно близко, чтобы попытаться высвободить его, она просто обвилась вокруг меня, как какой-то яд. Мне так жаль. Я не знаю, как это исправить.

Воздух вышел из меня. Горе Талии пронзило меня насквозь. Она чувствовала отчаяние и безнадежность, и отчаяние в ее голосе не оставляло сомнений. Мы пропали. Если Талия не смогла помочь кланам, мы точно пропали.

Какой бы истощенной она ни казалась, внутри нее вспыхнула новая энергия. Она резко выпрямилась и начала дрожать.

‒ Раф? Ты это чувствуешь? Ты его слышишь?

Волосы у меня на затылке встали дыбом, но я не слышал и не чувствовал ничего, кроме перемены настроения Талии. И все же ее волнение перешло на моего медведя. Мы услышали сильный кашель, исходящий от Анселя.

‒ Подожди здесь, ‒ сказал я. ‒ Мне нужно проверить, как он.

Талия, затаив дыхание, кивнула мне, когда я отошел от нее и направился в комнату Анселя. Он сидел, уткнувшись головой в колени. Дженна сидела рядом с ним, потирая ему спину. Она посмотрела на меня, и в ее глазах вспыхнула ярость.

‒ Она могла убить его, Раф. Что, черт возьми, это было?

‒ Дженна, я знаю, что всем это трудно понять, но эта девушка там? Она рисковала всем, чтобы попытаться помочь нам. Что бы ни мучило Анселя, это не ее магия. Не ее вина, что она не смогла все исправить. Достаточно того, что она пыталась. Мне просто нужно придумать что-нибудь еще.

‒ Поторопись, ‒ сказал Ансель.

Он посмотрел на меня налитыми кровью глазами. В тот момент я понял, что у меня совершенно нет идей. Я подошел к нему и положил руку ему на плечо.

‒ Просто отдохни. Держись. Я еще не сдаюсь.

‒ Раф! ‒ позвала Талия из другой комнаты.

Я мрачно кивнул Дженне.

‒ Ты останешься с ним?

Вздохнув, она кивнула.

‒ Он слишком упрям, чтобы подпускать к себе кого-то еще. И мне это не нравится, Раф. Я ей не доверяю.

‒ Тебе и не нужно. Достаточно, что доверяю я…

Когда Талия закричала, я повернулся и побежал к ней. Она стояла в дверном проеме. Свирепый ветер шумел сквозь окна, и ее темные волосы развевались.

‒ В чем дело?

‒ Разве ты не чувствуешь этого?

‒ Ты все время это повторяешь. Что, Талия?

Она покачала головой и закрыла глаза.

‒ Заклинание, от которого заболел твой отец и все остальные. Не знаю, почему я не почувствовала этого, как только ступила сюда. Но теперь, когда я прикоснулась к нему, я знаю, откуда оно исходит. Оно такое сильное. Оно оставило след.

‒ Что значит «след»?

Но, прежде чем она успела ответить, по телу Талии пробежала дрожь. Она согнулась пополам и схватила меня за руку для поддержки. В тот момент, когда ее плоть коснулась моей, я понял, насколько она горячая. Опаляя и меня.

‒ Сюда!

Прежде чем я успел спросить ее, что она имела в виду, Талия бросилась бежать. Она сбежала по ступенькам крыльца и направилась к лесу на востоке. Ее волосы развевались позади нее, когда она набирала скорость.

‒ Талия!

Я бросился в погоню.

Она ломала низко свисающие ветви, угрожающие поймать ее в ловушку. Талия нашла скрытую тропу и понеслась вниз по крутому склону, потеряв опору, упав, а затем снова вскарабкалась наверх. Напряжение покинуло ее, и ее пальцы заискрились, как крошечные петарды, когда она побежала вниз по холму и направилась к долине на юго-востоке.

На западе ударила молния, и начали падать крупные капли дождя. Мое сердце тревожно забилось, когда шторм, казалось, последовал за нами. Я был в этом месте с ней раньше. Ее магия, казалось, призывала огонь прямо с неба. Здесь, посреди дикой природы, она могла причинить настоящий вред. Но когда я позвал ее по имени, она меня не услышала.

Мы пересекли границу с землями клана Маршаллов, где жил Саймон. Я почувствовал грохот, когда верные ему люди заметили наше присутствие.

‒ Талия, остановись!

Она так и сделала, но не потому, что я окликнул ее. Она добралась до края бурлящего потока, который граничил с владениями Саймона. С другой стороны по камням плескался молодой гризли, отгоняя форель. Это был Тэд, сын Саймона. Они с женой часто позволяли ему охотиться здесь. Это было безопасное место, где он мог выпустить своего молодого медведя и привыкнуть к этому ощущению.