— Какого черта⁈ — даже обычно спокойный Брайант, не сдержал удивления.
— Как я и говорю, очередной спектакль, — Шая меланхолично указала рукой в другую часть улицы. Там группка из пяти детей резко остановилась прямо посреди дороги. А потом четверо из них синхронно набросились с кулаками на пятую: хрупкую девчушку лет семи, в светлом платьице и короткими косичками.
— О, боги, — Селена зажала рот руками.
— Они же убьют её! — Камилла схватилась за подоконник, намереваясь выскочить на улицу прямо из окна, но была остановлена Хлоей.
— Ты совсем дура? — мечница была чуть бледнее, чем обычно, но её хватка оставалась такой же крепкой, как и всегда.
— Отпусти, ты чего⁈ — Камилла дернула рукой и попыталась оттолкнуть Хлою, но внезапно, её левую щеку обожгло от хлесткой пощечины.
— Успокойся, говорю! — мечница прошипела сквозь зубы. — Ты думаешь, нас просто так сюда привели и все это показывают⁈
— Предлагаешь просто стоять и ничего не делать⁈
— Ты в любом случае не смогла бы её спасти, — внимание Камиллы привлек Дорен. — Смотри.
Ситуация на улице превращалась в какой-то сюрреалистичный кошмар. Девочка, еще секунду назад молча терпевшая побои, разъяренной кошкой прыгнула на ближайшего мальчишку и вцепилась зубами в его горло. Раздались первые крики.
Прохожие кричали рядом с торговцем тканью. Кричали они и возле группы детей. А потом крики стали раздаваться в других местах. На глазах учеников, в реальном времени, целая толпа сходила с ума. Без причин или предпосылок люди неожиданно набрасывались друг на друга. В ход шло все, что попадало под руку: ножи, спицы, обломки разбитых прилавков… Жуткое побоище лишь набирало обороты, внизу сражались все против всех. Еще живые, как бешеные звери топтали тела уже погибших, а самые энергичные и здоровые стали выламывать двери ближайших домов. Череда яростных ударов раздалась откуда-то снизу.
— Можете не беспокоиться, к нам не вломится, — голос Шаи был глухим. — Внутри, с закрытыми окнами, так вообще ничего не слышно.
— Что это такое? — на Камилле буквально не было лица.
— Это наши будни. Один из целой кучи дрянных сценариев, которые каждый день разыгрывает Немертвый.
— Каждый день⁈ Да, кто останется в живых после такой бойни? — Тия обхватила себя руками.
— Все и останутся. — Шая безучастно смотрела вниз на беснующуюся толпу. — Сегодня массовая бойня. Вчера нашествие гигантских крыс. Позавчера был ядовитый туман. Вечера у нас не скучные. Но уже утром все станет как прежде.
— Как это работает? — Дорен слегка нахмурился.
— Я не знаю. Отец говорит, что это магия почти на уровне божественной. Все из-за связи с формацией. Пока души жителей привязаны к этому месту, Немертвый способен сотворить с ними многое. Тела и разрушения исчезают, а люди снова начинают свой день как ни в чем не бывало.
— Я думаю, мы увидели достаточно, — Хлоя отвернулась, не в силах больше смотреть на кошмар под окнами гостиницы.
— Да, ты права, — Шая кивнула. — Прошу прощения за то, что показала вам такое неприятное зрелище. Но нам бы хотелось, чтобы вы по-настоящему осознали, в какой плачевной ситуации находится этот город.
Группа молча отошла от окна, и девочка плотно закрыла ставни. Инфернальные крики, доносившиеся с улицы, сразу же стихли.
— Вы знаете зачем ему все это нужно? — внешне Дорен оставался спокойным, но даже его проняло развернувшееся зрелище. Желание юноши окончательно уничтожить местного тирана достигло запредельных высот.
— Когда Немертвый оказался подвешен между жизнью и смертью, какое-то время жители были предоставлены сами себе. Мы не могли покинуть город, но наша жизнь худо-бедно продолжалась. Мы ждали помощи, ведь Бастион занимал не самое последнее место в той империи, но никто не пришел ни через неделю, ни через месяц. Тогда сильнейшие маги помогли наладить быт и обеспечить людей едой и водой. У нас есть район, над которым они основательно поработали пространственной магией. Снесли дома, подготовили почву, организовали пашни и пастбища. — Шая горько усмехнулась. — Тогда все считали, что нам повезло, что большая часть города погибла. Ведь иначе еды на всех не хватило бы. Но кто знал, что повезло на самом деле не нам, а тем, кто безболезненно погиб в момент удара. Больше года мы жили обычной жизнью. А потом Немертвый пришел в сознание. И решил, что хочет стать кем-то вроде бога Смерти.
История Шаи становилась все мрачнее. Некоторые подробности она опускала, про некоторые упоминала вскользь, но даже из разрозненных фрагментов становилось ясно, что проваливший вознесение владелец города-крепости медленно сходил с ума.
— В конце второго года Немертвый убил всех детей, которые успели родиться пока он был без сознания. Я так понимаю, из-за того, что новорожденные не были связаны с городской формацией. Тогда-то мы и узнали, что не способны ему противостоять. Пока его големы прочесывали дома и улицы, души жителей города были полностью подавлены. А простая мысль об атаке големов в ответ, вызывала столь сильную боль, что мистики, способные дать отпор, не могли сотворить простейшего заклинания. Примерно в тоже время наши сильнейшие маги выяснили, что помощи от империи нет, потому что Бастион застрял где-то между мирами. Но даже тогда, у людей еще оставалась слабая надежда, что мы сможем что-нибудь придумать…
— Но вы не придумали… — Дорен мрачно кивнул сам себе.
— Не придумали. — Шая продолжила. — Сам Немертвый никогда не показывался. Его храмовый комплекс в центре города окружен непроходимым барьером, который даже моему отцу никогда не вскрыть. Как остановить безумца под совершенной защитой? А потом начались его эксперименты. Его големы время от времени забирали самых перспективных молодых людей. Видимо, он уже тогда думал о новом сосуде. Но это не помогло. Еще через несколько лет все заметили, что никто не стареет. Словно часть города застыла во времени. Но причина этого уникального явления не открылась даже экспертам Отречения. И наконец, случилась первая массовая резня, — девочка замолкла.
— Если тебе слишком тяжело говорить… — Камилла закусила губу.
— Нет, все в порядке, — Шая слабо улыбнулась. — Это непросто вспоминать. Но эти раны уже давно зарубцевались. Самый первый «спектакль» был кошмаром. Големы Немертвого медленно шли по улице и методично вырезали все живое. Обычные люди не могли сопротивляться. Мистики, из тех, кто помогущественнее, нашли в себе силы забаррикадироваться кто где. И как ни странно, големы не стали их трогать. А утром, самым необъяснимым образом, убитые вернулись к жизни. Но люди помнили о собственной смерти. И для многих это стало чудовищным потрясением. Вот только как вы можете догадаться, на этом ничего не закончилось. Через неделю резня повторилась. И еще через неделю. И еще. И еще, и еще.
Шая вздохнула. Бездонные, полные неизмеримой печали голубые глаза, смотрелись чужеродно на миловидном юном личике.
— Промежутки между «спектаклями» становились меньше. А сценарии разнообразнее. Люди сходили с ума, воспоминания о собственной смерти слишком давили на их психику.
— Но почему вы не прятались? Если это сработало в первый раз? — Тия не могла не спросить.
— Прятались. Запирались по домам, уходили как можно дальше от центра. Но это не помогало. Немертвый за всем следит. Его представление должно идти по четкому плану. И он не любит самодеятельности. Наша гостиница может быть так и не выглядит, но она одно из самых защищенных мест во всем городе. Отец многие десятилетия дорабатывал защитные барьеры. Пока внутри только я и он, хозяин города не обращает на нас внимания. Но если бы мы впустили внутрь прохожих с улицы, Немертвый обрушил бы на нас всю свою мощь. И легко смел бы. Такое у него правило. Каждый должен защищать себя сам. Но обычные люди не способны себя защитить.
— Но как же Эргрим? И мы? — Дорен приподнял бровь. — Мы же здесь.
— Эргрим из тех людей, кто и сам может о себе позаботиться. Это что-то вроде негласного соглашения между Немертвым и сильнейшими людьми Бастиона. Пока они не трогают его, он не трогает их. А вы — иноземцы. Вы часть другого представления. Для таких как вы существует Зов.
