— Это… Это какая-то бессмыслица, — Шая закусила губу, — У тебя нет никаких доказательств…

— Боюсь, солнышко, молодой человек скорее всего прав, — из глубины зала раздался голос хозяина гостиницы. Мужчина, молчавший до этого момента, вышел вперед. — Я тоже полагаю, что Немертвый может убить нас в любой момент. Просто для него в этом нет никакой выгоды.

— Но почему ты ничего мне раньше не говорил? — глаза девочки округлились.

— Не хотел тебя расстраивать, — толстячок виновато улыбнулся. — Но полагаю, ты уже давно выросла.

Ученики не поняли скрытый смысл слов мужчины. Лишь Дорен ощутил глубокую печаль в его последней фразе. Невысказанная трагедия, произошедшая в маленькой семье, сильно ударила по старому магу. Как человек, который бесчисленными годами балансировал на самой грани здравомыслия, юноша отчетливо ощутил, насколько сильно события прошлого тяготили хозяина гостиницы.

«В конце концов, то, что произошло с телом Шаи — яркий тому пример. Такие события не проходят бесследно.»

Во время их интимной близости, юноша невольно просканировал девушку. Он выяснил, в чем её уникальная особенность. Но спросить у неё как это случилось, так и не решился.

— Понятно, — после короткой паузы, Шая медленно кивнула. — Значит, он не только превратил в бесконечный кошмар нашу жизнь. Он еще может и оборвать её в любое время. Просто прекрасно.

— Что-то я не совсем догоняю, — Ласло неловко почесал затылок.

— Представь, что ты всесильный маг на грани прорыва, — Хлоя слабо фыркнула. — Но что-то пошло не так, и ты внезапно оказался при смерти. При этом, у тебя есть все ресурсы для восстановления. Так что ты сделаешь в первую очередь? Восстановишься, или продолжишь неудачный прорыв?

— Использование чужой жизни, для восстановления своей — это грязная магия, — Дорен кивнул. — Но от этого она не становится менее эффективной. Я уже говорил, что формация города, судя по всему, накопила просто чудовищное количество маны. А теперь выясняется, что тут еще и живой источник энергии есть. В общем, я что хочу сказать. С такими ресурсами, если бы ранение Немертвого было излечимым, он бы уже давно восстановился.

— Выходит, все дело в проклятии того неизвестного? — Летиция задала резонный вопрос.

— Выходит, что так, — юноша кивнул.

— Этож какая силища нужна, чтобы такое провернуть… — Калеб недоверчиво мотнул головой. — Даже не верится.

— Как это знание нам поможет? — Хлоя внимательно посмотрела на Дорена.

— Как я и сказал, во-первых, Немертвый так и не стал божеством. А во-вторых, раз жители города все еще живы, значит он все еще при смерти. — юноша продолжил. — А, в-третьих, мы тоже все еще живы. И сейчас сидим здесь, и спокойно разговариваем. Знаешь, о чем это говорит?

— Что он не такой уж и всесильный, как может показаться на первый взгляд, — мечница закатила глаза. — Ты ведь с этого и начал. Но как по мне, сколько бы сил у него не осталось, нам за глаза этого хватит.

— Разве? За те сотни лет, что он влачит подобное жалкое существование, насколько навязчивым стало его желание вернуть все как было? — Дорен проигнорировал ироничный комментарий Хлои. — Лично я уверен, что оно просто невыносимо. Но тем не менее, мы все еще сидим здесь. Ему нужен сосуд? Но все что он сделал, это использовал этот так называемый Зов. Может это и уникальная магия, но разве она спасла бы нас, еслиб мы не смогли сбежать от того слизня шестого уровня? Или угодили в одну из самых опасных убийственных формаций во время отступления? И вообще, сколько раз мы могли умереть за время нашего похода? Если Немертвый столь отчаянно ищет сосуд для переселения, стал бы он так рисковать?

— Разве это не испытание для кандидатов? — ответ Селены был слегка неуверенным.

— Талант и реальная боевая мощь — это принципиально разные вещи. Даже если ты самый гениальный начинающий маг в мире, гигантский слизень тебя все равно сожрет и не подавится. Уж слишком сложность велика. Сами подумайте, почему ограничение на вход всего в три звезды?

— Я же говорила, чтобы в город попадали только самые молодые и талантливые, — ему ответила Шая.

— А я думаю дело не только в этом. Ладно Восточное Королевство, но ты сама говорила, что экспедиции из других стран, и, возможно, миров, тоже приходят регулярно. И что, у них нет талантливой молодежи четырех звезд? Ты знаешь, с возможностями городской формации гораздо логичнее было ограничить вход не силой, а возрастом. Это вполне реально. И больше соответствует цели Немертвого. В нашей стране барьер открывается раз в несколько десятилетий. И точной даты нет. Думаю, у других также. Настоящий самородок не станет останавливать своё развитие на годы ради такой сомнительной цели. Притормозить перед самым открытием, когда барьер начинает подавать признаки жизни, еще возможно, но целенаправленно ждать ради этого момента много лет? И сколько, в итоге, талантов упустило свою возможность? Уверен, Немертвый все это прекрасно понимает. Но вход все равно ограничен скудной силой, а не возрастом. А невозможный маршрут сокращает количество потенциальных кандидатов просто до смешного уровня.

— Так что, он, по-твоему, боится, потому что недостаточно силен? — Хлоя стала массировать виски. — Мне, конечно, очень хочется в это верить, но это звучит как-то слишком уж безумно.

— Ну не знаю, как по мне, так наоборот, весьма разумно, — Нейт стал задумчиво постукивать пальцами по крепкой столешнице. — Защита города не выглядит как какое-то испытание. Просто банальные укрепления против вражеской армии. А может Немертвый и рад бы сделать маршрут к центру попроще, но кто же запретит монстрам размножаться и становиться сильнее? А подавляющее большинство защитных формирований, с которыми мы сталкивались — независимые, их нельзя «выключить» удаленно.

— Это сделано специально, — хозяин гостиницы снова ответил, — чтобы в случае саботажа вражеская армия все равно была вынуждена пробиваться через многочисленные ловушки.

Мужчина казался взволнованным. Судя по всему, слова Дорена нашли сильный отклик в его душе.

— Когда Немертвый готовился к Вознесению, он собственноручно перевел Бастион в осадное положение. Просто на всякий случай, в целях безопасности, — толстячок сложил руки за спину и стал широкими шагами мерять помещение. — Но тот удар спутал все его планы. Такого он не ожидал. Главный барьер поврежден, часть города в руинах… А единственный, кто мог хоть что-то исправить, оказался не жив, не мертв… Все сходится…

— Прошу прощения… Эмм… — Дорен слегка замялся, не зная, как обратиться к мужчине.

— Где же мои манеры, — толстячок хлопнул себя по лбу. — Неужели я так и не представился? Ромул Стремительный, к вашим услугам.

— Кхм, уважаемый Ромул, выходит, город до сих пор на осадном положении?

— Именно, — отец Шаи кивнул, — с тех самых пор ничего не менялось.

— Он нас обманул, — Эргрим Печальный, их проводник, все это время молча сидевший в углу зала, наконец, тоже заговорил. — Использовал свой контроль над формацией, и обманул.

— Что мы могли? — Ромул с самоуничижительным смешком развел руками. — Нам и так хватало за глаза. К тому же, думаешь, он не забрал бы нас с собой, если бы окончательно проиграл?

— Может, это было бы лучше, — Эргрим помрачнел. — Когда ты последний раз выглядывал в окно? Думаешь они все предпочитают такую жизнь?

— Я не святой, — толстячок остановился и посмотрел на своего собеседника, — И ты тоже. Это был твой выбор. Вид из окна давно перестал меня трогать.

— А сейчас? — Эргрим прищурился. — Осознав, что этот ублюдок водил нас за нос, тебе все равно? Тот факт, что он скорее всего в тот день был гораздо слабее чем ты тоже тебя не трогает?

Вместо ответа Ромул сжал кулаки, а Дорен внезапно ощутил мельчайшие колебания маны, отчего его необъяснимо пробил холодный пот.

— Пап, не надо, — девочка медленно подошла к мужчине и осторожно взяла его за руку.

— Да… Да, прости меня, — мужчина резко осунулся и сделал глубокий выдох.