— Насколько я понимаю, когда-то очень давно, в вашей стране был обнаружен удивительный город. Но барьер, который его защищал, был далеко за пределами понимания ваших магов. Время от времени этот барьер ослабевал, и вы отправляли вашу самую талантливую молодежь на изучение этого странного места. Так?
— В общих чертах, — Дорен коротко кивнул.
— Этот город появился не только в вашей стране. Но и во многих других.
— Невозможно, — юноша нахмурился. — Я бы почувствовал такую мощную пространственную магию.
— Прости милый, но ты себя переоцениваешь, — Шая ласково погладила его по щеке. — Даже эксперт Отречения не почувствует этой магии. Ты, конечно, странный… Но ты все еще на Ступенях.
— Что за ступени? — Дорен приподнял брови.
— Семь Ступеней к Вознесению. У вас, наверное, есть своё название. Это уровни силы обычных смертных мистиков.
— … А отречение?
— Поднимаясь по Ступеням смертный обретает силу, — Шая внезапно начала декламировать. — Отрицая Страсти он видит дверь. Отрицая Плоть — находит замочную скважину. Отрицая Душу — становится ключом. Это путь к Вознесению. — девушка неловко кашлянула. — Кхм, вообще мне это отец рассказывал. Если хочешь, можешь потом спросить у него подробнее. Но если по-простому, три стадии Отречения — следующий этап развития мистиков.
«И почему я об этом ничего не знаю?»
Дорен невольно нахмурился. В его воспоминаниях не было ни малейшей крупицы информации об этом неизвестном этапе. Он знал, что между седьмой звездой и божественностью было определенное расстояние, но то, что в этом промежутке существует целая стадия, а может и больше, оказалось для юноши большим сюрпризом.
— Я ни разу не слышал, что такой этап существует, — Дорен прищурился.
— Охотно верю, — Шая согласно кивнула. — Это потому, что ваша страна еще слишком молода и неразвита, чтобы обладать такими знаниями.
— Но я и в других странах бывал, — юноша осторожно подбирал слова. — И в довольно развитых в том числе. Но там тоже седьмая звезда… эээ, то есть ступень, это потолок возможностей.
— Значит, ты живешь в младшем мире. Это в порядке вещей.
— Погоди, — Дорен раздраженно помассировал виски. — Младший мир?
— Ну знаешь… Младшие миры… Старшие миры… Великие миры? Нет? Не слышал?
— Нет. — юноша помотал головой, чувствую подступающую мигрень от внезапной свалившейся информации. — А ты это откуда знаешь?
— От отца, конечно. Он ведь у меня на стадии Отречения Плоти, ему положено знать такие тонкости.
— Твой отец, — Дорен невольно напрягся. — Тот толстячок внизу. Превзошел уровень семи звезд.
— Ступеней, — девушка мягко улыбнулась. — Что не ожидал?
— Нет, — юноша тяжело вздохнул и, закрыв глаза, расслабился.
«Чтож, это официально. Я полностью потерял контроль.»
Парень не думал, что Шая пыталась его обмануть. Слишком уж непосредственной для этого она была. А значит, каким бы опытным не был Дорен, все, что ему оставалось — это плыть по течению. Опыт мог помочь преодолеть разрыв в силе в одну, и крайне редко при особых обстоятельствах в две звезды. Но Отречение Плоти, чтобы это ни было, явно находилось далеко за пределами возможностей юноши. Даже Элиса, его тайный козырь, окажется совершенно бесполезной в гипотетической схватке.
— Не переживай, отец добрый. Он не станет вас обижать. Нужно очень постараться, чтобы вывести его из себя.
— Кхм. А то, что мы… — Дорен многозначительно посмотрел на обнаженную девушку. — Это не повлияет на его настроение?
— Да, ты знаешь, наверное, стоит пока держать это в секрете, — глаза Шаи округлились, и она быстро закивала.
— Куда катится моя жизнь, — юноша уставился в потолок.
— Не драматизируй, — девушка негромко хихикнула. — Я тебе сразу честно призналась, что ты можешь пожалеть.
— Ладно, давай дальше, — Дорен попытался сосредоточиться. — Младшие и Старшие миры?
— Как говорил отец, это небожители между собой определяют к какой категории каждый конкретный мир принадлежит, — Шая продолжила объяснение.
— Ты имеешь в виду богов?
— И их в том числе. Не все могущественные сущности — это божества. И не все божества — могущественные сущности.
— Ты меня специально запутать хочешь? — Дорен закатил глаза.
— Я могу и помолчать. — Девушка обиженно надула щеки. — Я о внешнем мире знаю только из рассказов, хочешь конкретики, спрашивай отца.
— Ладно не дуйся. Я внимательно слушаю, — юноша притянул Шаю к себе поближе и приобнял за талию.
— Любой мир навроде живого организма. Он тоже может расти и развиваться. Как и из-за чего, я не знаю. Но в общем, когда мир достигает определенной точки в развитии, он становится Старшим. И после этого, высшие существа начинают распространять в нем уникальные знания.
— Навроде стадии Отречения, — юноша понял, что девушка имела ввиду.
— Ага, — Шая спокойно согласилась и тут же добавила. — Почему так, я не знаю, можешь даже не спрашивать. И отец не знает. У самых могущественных своя атмосфера.
— А великие миры?
— Великие миры — отдельная категория. Отец говорит их всего семь. И больше не будет. Бог может развить свой карманный мирок до Младшего, а затем и до Старшего. Но Великим тот никогда не станет.
«Это что получается. Все это время Браслет Путешественника перемещал меня только по младшим мирам? Но почему?»
Дорен не мог не скривиться в раздражении. По старой традиции, каждый полученный ответ, порождал несколько новых вопросов.
— Так что не так с вашим городом? — юноша тяжело вздохнул.
— Юго-Восточный Бастион когда-то был частью внушительной империи в одном из Старших миров. Но теперь это просто крохотный осколок прошлого. Опять-таки, хочешь подробностей, спрашивай отца. И насколько я понимаю, этот осколок связан со многими местами. Возможно, даже со многими мирами. Младшими, скорее всего. А то, что ты ничего не почувствовал, так это потому, что барьер — магия божественного уровня.
— Хозяин этого города — Бог? — Дорен помрачнел еще сильнее.
— Почти, — Шая пробормотала едва слышно.
— Почти? Это как?
— А вот так. В самый ответственный момент, на критическом этапе Вознесения ему помешали.
— Кто? — юноша прищурился.
— Откуда же я знаю, — девушка фыркнула. — Кто-то, кому явно не следовало переходить дорогу. Всего один удар. Представляешь? Оглушительный гром, ослепляющий столб пламени падает с неба, и легко, словно не заметив, прожигает все защитные барьеры. Один удар, и город в руинах, а почти Бог перед такой подавляющей силой оказывается не опаснее новорожденного котенка.
— Но? — парень почувствовал недосказанность в словах Шаи.
— Но этот «котенок» выжил, если еще не догадался. Вознесение провалил, но все же выжил. Еще не божество, но уже и не смертный.
— Как же так вышло? Если неизвестный был настолько могущественным как ты говоришь, как ваш недобог выжил?
— Отец говорит, что нападавший и не хотел его смерти. Он хотел его мучений. Потому и не убил.
— Ты так и не назовешь его имени?
— Нет, — Шая покачала головой. — Слишком опасно. Хоть он и провалил Вознесение, его имя теперь под запретом.
— Услышит?
— Обязательно, — девушка кивнула. — Мы называем его по-разному. Ты можешь называть Немертвым.
— Немертвый? — юноша чуть прищурился. — Довольно странное имя.
— Оно лучше всего подходит, — Шая невольно поежилась. — Хотя я и сказала, что он пережил атаку… это не совсем так. Если точнее, то он не умер.
— Это вообще как?
— Не спрашивай, у меня у самой от этого голова пухнет. Как я понимаю, неизвестный проклял его, и обрек на бесконечные муки между жизнью и смертью. В то же время, барьер полностью запечатал это место, никого не выпуская.
— Погоди-ка, — Дорен повернулся к девушке. — Раньше ты сказала, что во всем виноват хозяин этой крепости. Но ведь выходит, что виноват незнакомец, помешавший Вознесению?
— Нет, — Шая стиснула зубы. — Виноват Немертвый. Именно он привязал к себе души всех жителей города.
