— «Так и скажи, что просто хотела раздеть меня». Казалось, он смеялся сейчас, обвивая её плечи руками, на что она улыбнулась и, скинув с себя платье, качнула головой. «Моя игривая, непокорная, желанная».

— «Просто возьми меня», — прошептала она, потянув его за руку, приглашая лечь на траву. — «Я хочу быть твоею».

— «Моя любимая развратная девчонка». Он лег на неё сверху, покрывая поцелуями тело, так жадно лобзая кожу. Закинув одну её ножку себе на бедро, сжимая в крепких объятьях. Входил в неё резко и быстро, наслаждаясь каждым стоном, каждым звуком, что срывались с её уст. Подгоняющих его двигаться быстрее. Он что-то шептал ей на ушко, от чего сильнее кружилась голова. От чего хотелось, чтобы он не спешил так, не заканчивал быстро. Юля провела ладонью по его груди, словно давая понять, что не хочет быстрой концовки, что хочет чувствовать его близость еще и еще. И, может, как можно дольше. Мрак притормозил, теперь он смотрел в её глаза, такие еще невинные, но уже полные желания быть с ним. От чего улыбка сама растянулась на его лице, он закинул вторую её ножку себе на бедро. «Люблю тебя», — прошептал он ей на ушко, слегка прикусывая его, бродил губами по тонкой шее, медленно двигаясь. Все так же сжимая в крепких объятьях.

Всё это время гончий наблюдал за парой. Сейчас он обдумывал некий план. Уж очень сильно ему хотелось победить дракона. «Дракон, значит», — хмыкнул он, не отрывая взгляда от разгоряченной пылкой страстью пары. «Найдем мы и на дракона управу», — хмыкнул он и, досмотрев сие действие, дождавшись, когда пара оденется и уйдет, вышел к озеру. Зеркальное озеро не хотело показывать его отражение, наполнившись молочным цветом. Он сорвал красный цветок и, оборвав с него лепестки, сложил их в свою небольшую сумку, что всегда висела у него на ремне. Вернувшись в город, он нашел молодого хозяина и рассказал ему всё, что видел. Он рассказал о том, что Юля действительно встречается с мужчиной и что без лишнего стеснения принимает его страсть. И что тот человек не является человеком, и что так просто его не убить и не побороть. Что старые сказки оказались правдивы и что драконы действительно жили в этих краях и, похоже, живут до сих пор.

— «И что ты предлагаешь?» Молодой человек смотрел на слугу с полным презрения гневным взглядом. «Ты же знаешь, как убить этого гада?»

— «Убить, может, и не получится, но вот ослабить или проклясть — возможно». Гончий достал из своей сумки красные лепестки, швырнув их на стол. «Это драконьи цветы. Старые шаманы могли с помощью этих цветов управлять драконами».

— «Значит, найди мне шамана, приведи его. Я готов заплатить любые деньги, лишь бы избавиться от твари и забрать Юлю себе». Он был суров и жесток в этот момент, когда отдавал приказания. «Она еще будет ползать передо мною на коленях, выпрашивая прощения за то, что отвергла меня». И гончий был счастлив. Каждый раз, когда он мог вот так убивать и истязать недругов хозяйских. Вид крови и боли всегда приносили ему наслаждение, быть может, потому и боялся его весь город и все соседствующие деревни. Все знали, что у этого человека нет моральных ценностей или слабых мест. Абсолютно одинокий и не имеющий привязанности к жизни. Что он — та самая бешеная собака, сидящая на привязи своих хозяев. Больно кусающая, тихая и мрачная тварь.

— «Конечно, хозяин!» — гончий поклонился так нехотя и, надменно улыбнувшись, вышел прочь. Этот человек всегда знал, где искать, а потому достаточно быстро нашел племя шаманов, что жили за лесной каймой. Путь к которым занимал пару дней. Гончий знал, что шаманы одержимы мыслями о безграничной власти. Они желали быть больше, чем народ, разговаривающий с духами. Они хотели ими управлять, контролировать их. А потому новость о драконе их воодушевила. И нашелся один смелый, молодой из племени шаманов. Знающий тайны отцов и дедов. Знающий, как уничтожить драконов. Он согласился пойти с гончим в город. Он согласился убить дракона, а взамен потребовал отдать ему драконью кровь и ту девушку, что была близка с драконом. Гончий дал своё согласие и пообещал отдать шаману всё, что он хотел. А потому шаман был готов совершить обряд. Но шаман тот не знал, что гончий был верным псом. И что девушку, что так жаждал получить его хозяин, он не отдал бы так просто. А потому у гончего уже был готов план. Он был готов убить молодого шамана сразу же после смерти дракона и забрать себе кровь сильнейшего и научиться управлять мелкими драконами.

И вот прошло несколько дней. Юля, казалось, была самой счастливой сейчас в компании любимого мужчины, что называл её женой, любимой, нужной и желанной. Шорох и Искра, что всегда были рядом. Хоть и были заняты в основном воплощением в жизнь своих эротических фантазий. Так и Роса приходила к ним пару раз на неделе, она пыталась найти нужные руны, разобрать их значение. Она знала, что это затишье не будет вечным и что появится тот, кто захочет наложить на драконов новое заклятье. И, может, она и была единственной причиной, что всё еще держала их в этих землях. Роса уже не желала покинуть их, как мечтала прежде. Сейчас у неё была настоящая семья, любящий муж, свекровь, что не чаяла в ней души, и тот комочек, что развивался и рос у неё под сердцем. Они были людьми, да и самой Росе хотелось давно такой вот простой человеческой жизни.

— «Получилось» — на вдохе проговорила Роса, отшатнувшись от стала. — «Получилось!»

— «Что такое?» В комнатку хозяина забежал Шорох, а следом за ним и Искра. Ярким пламенем на столе горел лист бумаги, но он не сгорал дотла, не обращался в уголь. И тот огонь, он не был обжигающим. Был загадочным, ярко-синим, непонятным. «Что это за огонь?» — спросил Шорох, разглядывая этот непонятный огонь, что гас, медленно опускаясь, пока совсем не затух. И вот огонь исчез, и на листе бумаги осталась лишь сияющая руна. «И что он даст?»

— «Если нанести этот символ на кожу, то никакие заклятья шаманов будут не страшны!» — Роса снова присела на стул и, раскопав из-под бумаги ту самую коробочку с чернилами, принялась рисовать на своей руке этот символ. — «Может, не стоит это на себе пробовать? Сестренка!» — с некой опаской в голосе проговорил Шорох в то время, когда в комнату вошел Мрак с Юлей.

— «Всё должно быть хорошо!» Глаза Росы снова сияли той фанатичностью, что изредка брала верх над её спокойствием. Ярким пламенем, таким же синим, что до этого вспыхнул рисунок на её коже, и Роса, скривившись от боли, сползла со стула на пол.

— «Сдурела!» Мрак быстрым шагом подошел к женщине и, подняв её с пола, затушил синее пламя, крепко прижав её к себе. «Не смей вредить себе. А если твои эксперименты выйдут боком? А если это навредит твоему ребенку?»

— «Я потому и занимаюсь этим, не смыкая глаз!» — громким голосом ответила Роса и, отстранившись от мужчины, вытерла накатившиеся слезы с глаз. «Что, если снова нам грозит беда, что, если кто-то навредить захочет? Проклясть нас или убить?» — её голос становился всё громче и прерывистей. — «Я боюсь этого, понимаешь? Мне бы хотя бы выносить ребенка, родить его на свет! Тогда не будет так страшно умирать, понимаешь?»

— «Конечно, я тебя понимаю». Мрак качнул головой и отступил в сторону, обернувшись, посмотрел на Юлю, которая, как и прежде, улыбалась ему мягкой, полной влюбленности улыбкой. «Очень даже понимаю». Но не успел он договорить фразу, как услышал: «Шорох?» Он окинул взглядом своего слугу, который упал на колени, задыхаясь. «Что случилось?» И в тот же миг в его глазах помутнело, тело свело судорогой, и он так же, как и слуга, упал на колени, тяжело дышал.

— «Шорох? Милый мой, что случилось?» Искра натянула на плечо спадающую лямку платья и присела рядом с ним на колени. Приподняла его лицо, с некой жалостью в глазах разглядывая зеленую кровь, что тонкой струйкой вытекала из его рта и ноздрей. На то, как боль пронизывала его тело сдавливающей, удушающей петлей. «Я люблю тебя!» — прошептала она.

— «Это шаманы!» — нервными нотками сорвалось с уст Росы в тот момент, когда она выбежала прочь из пещеры. Юля дернулась, поцеловала в щеку Мрака: «Я вернусь». — проговорила она и, окинув взглядом рыжеволосую женщину, словно давая понять, чтобы та их не покидала, побежала следом за Росой, остановившись лишь у зеркального озера.